— Сэр Фрэнсис, я бы попросил обойтись без угроз нашему гостю, — кольнул чернорясника взором Сесил, вслед за чем вновь обратился к Томасу: — Письмо принадлежит вам, извольте взять. Сожалею, что нам пришлось его прочесть, но такова уж моя обязанность — пресекать любую крамолу, направленную против Ее Величества. Вы должны это понимать.

— Понимаю прекрасно, — ответил Томас, беря письмо за уголок двумя пальцами, как нечто оскверненное. — Нет такой низости и беззакония, на какое бы вы не пошли, чтобы навязать человеку свою волю.

— Делаю то, что вменяет мне служба, — непринужденно пожал плечами Сесил.

— И что, надо было обязательно воровать для этого письмо? Зачем вообще расспрашивать меня о цели визита сэра Филиппа, если вам и так все уже известно из прочитанного?

— Нам необходимо было удостовериться, что вы говорите правду. Знать, что ничего от нас не скрываете. Так что получается, вы только что прошли испытание. Причем успешно.

— Ай, как отрадно! — съязвил Томас. — Тогда, видимо, не мешало бы вникнуть в суть упомянутого вами задания. Но предупреждаю сразу: если целью его ставится привлечь меня к преследованию моих единоверцев-католиков здесь, в Англии, помощи от меня вы не дождетесь.

— Иного ответа от столь прямодушного человека, как вы, сэр Томас, я и не ожидал. И правильно. Давайте-ка лучше поговорим о другом, и поговорим серьезно. Насколько нам известно, османы готовятся нанести удар по краеугольному камню — точнее, камням — христианского влияния в Средиземноморье. Если им удастся взять Мальту, следующей падет Сицилия. Далее — вся Италия и сам Рим. Ну а падение Рима будет равносильно погребальному звону по нашей вере — и протестантской, и католической. Сулейман не делает секрета из того, что метит стать властелином всего известного мира и всюду насадить ислам. Для своих темных замыслов он выбрал, надо сказать, подходящее время. Европу раздирают войны и религиозные распри. Грызутся меж собой Испания и Франция, а огромный флот, который могла бы выставить против турок Венеция, теперь списан и низведен по договору о союзничестве, трусливо подписанному с османами венецианским дожем в защиту своих интересов. Так что, как видите, вашим братьям из Ордена на сколь-либо существенную внешнюю помощь против турок рассчитывать не приходится. Лишь Испания что-то там такое обещала. — Сесил сделал красноречивую паузу. — А потому, возвращаясь на Мальту, вы становитесь в авангарде всей борьбы за спасение Европы от иноверцев. Спасаете Мальту, а заодно с ней и всех нас.

Томас не мог сдержать язвительной улыбки.

— И вы вызвали меня сюда лишь для того, чтобы просить включиться в борьбу с магометанством?

— И это, и еще кое-что. — Сесил, слегка откинувшись, приподнял свой двойной подбородок в сторону Уолсингема. — Объясните вы, сэр Фрэнсис.

Чернорясник, собравшись с мыслями, повел речь:

— Поскольку вы вызвались вернуться на Мальту, вам там как раз представится шанс послужить интересам Англии, так сказать, напрямую. Вы тут сейчас нелестно отзывались о мерах, к которым мы с сэром Робертом вынуждены по долгу службы прибегать для поддержания в Англии порядка.

— Порядок — лишь одно из названий, — вставил Томас. — Но есть еще и другое — тирания.

— Называйте как хотите, но наши действия предотвращают зло куда большее, а именно гражданскую войну. С той самой поры, как Генрих Восьмой отверг главенство католической церкви, нашу страну буквально раздирает противостояние между католиками и протестантами. Это просто чудо, что оно еще не переросло в открытую всеохватную смуту. Мне нет смысла напоминать вам о волне бесчинств, прокатившейся по Нидерландам и Франции. Об этом подробно написано у Джона Нокса.

— Нельзя сводить все к тому, что вычитано вами в «Книге мучеников»,[27]— парировал Томас.

— Может быть, — вмешался Сесил. — Но вы не станете отрицать, что такие зверства действительно имели место. Вы их, коли на то пошло, своими глазами видели, когда состояли на службе. Даже при допущении у Нокса определенной пристрастности, в его словах есть достаточно правды о том, что могло бы произойти у нас в Англии, случись религиозным разногласиям выплеснуться в виде насилия. Улицы наших городов потонули бы в крови. Пока же этого, слава Богу, удается избегать по той причине, что протестанты в своем противостоянии католицизму довольно-таки сплочены. А что, если между королевой и английским дворянством оказался бы вогнан кол? От такого разделения католики вмиг осмелели бы и, того гляди, мы бы тут все вцепились друг другу в глотки.

— Исключать нельзя ничего, — рассудил Томас. — Но что могло бы вызвать такое разделение?

Сесил, прежде чем ответить, переглянулся с Уолсингемом.

— Во владении мальтийских рыцарей находится некий документ, который, будучи предан огласке, разодрал бы нашу страну на части. Дворянство неминуемо восстало бы на королеву, низы накинулись на верхи, а затем напустились друг на друга. Страшная вещь. Сущий Апокалипсис. Вот его-то мы и стремимся не допустить.

— Вы сказали, он мог быразорвать страну. Но с чего ради? В уме не укладывается, чтобы какой-то там кусок пергамента мог вызвать бучу, которую вы изволите живописать. Кроме того, какое отношение данный документ может иметь ко мне или к тому же Ордену?

— Содержание документа известно лишь узкому кругу лиц. Что и хорошо. Знание — это опасно. Могу вам сказать, что лет восемнадцать-двадцать назад он находился во владении одного рыцаря-англичанина, тоже из Ордена. Он умер там, на Мальте, до того как успел передать тот документ по назначению. Так вот, насколько нам известно, документ все еще там. Ваша задача — уяснить, что он действительно находится в пределах острова, изъять его и переправить мне — или же уничтожить, если иной возможности попросту не останется.

— Если я и впрямь его найду, что помешает мне ознакомиться с тем документом?

— На нем печать. Если над ней кто-нибудь колдовал, я сразу же это замечу. Впрочем, искать сам документ будет не вашей задачей. Этим займется другой человек. С собой на Мальту вы прихватите некоего эсквайра,[28]который на самом деле будет нашим осведомителем. Поскольку он будет состоять при вас якобы оруженосцем, то внимания к себе не привлечет. Его задачей и будет найти документ. Если вам, вдвоем или порознь, суждено пережить осаду, в Англию вы возвратитесь с документом на руках. Ну а если Мальта окажется взята, последнему из вас, кто окажется в живых, надлежит уничтожить документ, прежде чем он попадет в руки врагу. Я не скрываю, сэр Томас, — заключил Сесил, — что задание это крайне рискованное. Но наши ставки чрезмерно высоки, а вам выпадает честь послужить своей стране, своей вере и спасти при этом множество жизней. Ну вот. Теперь мы ждем от вас встречные вопросы, если таковые имеются.