— Ты что, тоже телепатией заразился?

— А то догадаться трудно!

— Ну ведь она права, Тони. Я удосужился свериться со списками — Дыркина А. А. среди наших клиентов пока не значится… Послушай, Дыркина А. А., а как ты догадалась сейчас свернуть направо?

Я пожала плечами:

— Кто-то из вас двоих подумал об этом.

— Ты думал?

— Нет, а ты?

— Тоже нет.

— Значит, об этом подумала машина, — хихикнула я. Но парни подозрительно призадумались.

— Куда дальше? — спросила я.

— Похоже, ты сама знаешь дорогу.

— Ничего я не знаю. Я в этом городе впервые! — возмутилась я, продолжая колесить по улицам. Миновав оживленное шоссе, повернув в не менее наполненный автомобилями переулок и остановившись в узком тупике, я категорически и решительно заявила: — Либо сами ведите, либо говорите, куда ехать! Нечего со мной в эксперименты играть!

— Выходи, уже приехали, — спокойно ответил Энтони. Я выскочила из машины, хлопнув дверцей и полагая, что один из ребят сядет за руль и мы двинемся дальше…

— Надо же, успели до обеденного перерыва, — сказал Энтони, забрав из моей ледяной лапки ключи.

Чирикнула автосигнализация. Мои кавалеры галантно взяли меня под руки и направились к дверям некоего учреждения — ровно напротив которого меня угораздило остановить машину.

Разрешите оговориться — недаром мою спину принялись топтать мурашки. Душу наполнило смутное, неприятное беспокойство. Понятия не имею, откуда взялось это колючее, как кактус в животе, чувство, потому что внешне все выглядело вполне благопристойно и даже обыденно: обычная улица с нормальными домами, заурядные двери рядовой конторы. Только над входом, возле вывески

Бюро ритуальных и иных добрых услуг господина Джеймса Дэкстера

ненавязчиво мерцала розовым неоновым светом еще одна, красивая такая надпись:

Оставь надежду!

Ты входишь сюда по доброй воле.

— По доброй воле… Что это значит? — спросила я.

— Не бери в голову, — отмахнулся Вик.

Раздался жуткий скрип — это двери с загробным скрежетом впустили посетителей. Как если б мы миновали врата самой преисподней!

«Не бойся, Венера. В первый раз сюда всем входить страшно».

И правда, чего это я — не заметила, как сама уцепилась за руку Энтони, будто последняя трусливая курица… Ну вот, теперь еще и щеки запылали. Хорошо хоть, здесь сплошные потемки.

Прямо от порога начиналась лестница, круто уводившая вниз. Строгий камень ступеней, гладкий камень стен. Можно было б подумать, что хозяин сего заведения пожалел денег на отделку, если б не светильники. Чистый хай-тек. По два огонька на каждую ступеньку, вмурованных в стены на уровне щиколотки, — они давали ровно столько света, сколько было необходимо, чтобы не пересчитать лестницу иным способом.

Мне вспомнился тайный ход в замке Энтони: темно, подземно и клаустрофобно. И хотя там я гуляла со свечкой, в одиночестве и пижаме, ночью, во время грозы, здесь казалось намного холоднее.

По моим расчетам, мы спустились этажа на два-три в глубь планеты. В конце нас ждала дверь. Хорошенькая такая, деревянная, основательная, только в полутьме по ее створкам очень даже ярко и отчетливо пробегали всполохи синего пламени.

— Что это, пожар? — спросила я.

— Не, это декор, — хихикнул Вик, бесстрашно берясь за дверной молоток, выполненный в виде кольца, зажатого в латунной пасти рогатой химеры.

Стук отозвался раскатистым гулом.

— Кто тама? — поинтересовались с той стороны.

— Свои! — крикнул Вик.

— Свои днем не шастают, — ответили из-за двери. — Свои днем дома сидят, гробики сколачивают.

— Аидушка, хочешь снова проверить народную мудрость про верблюда и игольное ушко? В прошлый раз ты в замочную… — Но поспешное щелканье засовов не дало Энтони договорить.

Дверь распахнулась, и мы вошли в ярко освещенный зал.

Здесь не было ничего лишнего. Похоже на фойе хорошего банка — скромно, стильно и дорого.

Как море реки, просторный холл объединял коридоры, наполненные деловой суетой и рабочим шумом, — одним словом, настоящий офис.

Не в меру разговорчивый привратник оказался толстым коротышкой с кривыми ножками и красной самодовольной физиономией.

— Добро пожаловать, господин граф! Давненько вы к нам не заглядывали, — зачастил коротышка, низко кланяясь, — мы аж соскучились! А вы похорошели, гляжу, новыми силами обзавелись…

— Штаны подтяни, — коротко бросил Энтони, — а то хвост выполз.

Коротышка смутился и отступил, прикрыв пятую точку ладошками.

— Синьор граф! Одну минутку! — это взвизгнула выскочившая из ближайшего коридора чернявенькая девица. — Синьор граф, ваши собачки сдали в хранилище тысячную монаду и выиграли главный приз этого месяца — компактный телевизор с диагональю 17 дюймов! Когда вам удобно забрать приз?

— Вот и отдали бы его собачкам, — фыркнул Энтони. — На черта мне ваш телевизор?

— Берем, берем! — перебил приятеля Вик и без малейшего зазрения совести залез к нему в карман за ключами от машины. — Настоящий? С антенной? Цветной?

— Разумеется!

— Ура! Наконец-то услышаны мои молитвы! Синьорина, ведите меня к этому дару фортуны! Синьорина, вы не поверите — у этого психа в доме ни одного телевизора! Когда я туда прихожу, мне хочется застрелиться…

Они ушли. А мы направились в дальний конец зала! Там располагались рабочие «баррикады» секретаря. Отгородившись от внешнего мира высокой конторкой, ослепительно красивая девушка со знанием дела утопала в документации и терзала компьютер и прочую офисную технику.

— Джеймс у себя? — осведомился Энтони. Ослепительная девушка оторвалась от бумаг и ослепительно заулыбалась:

— О, господин граф! Добрый день. Господин Дэкстер будет рад вас видеть. Он отбыл на конференцию, но вернется ровно через четверть часа.

— Мы подождем.

Ждать четверть часа в мягких приветливых креслах не затруднительно. Тем более у внушающих уважение строгих дверей с маленькой, но веской табличкой: «Джеймс Дэкстер, президент».

— Его правда зовут Аид? — тихо полюбопытствовала я, наблюдая, как у входа коротышка-привратник крутится волчком, безуспешно пытаясь разглядеть свой зад.

— Наверно, ты хотела спросить, имеется ли у него хвост.

— И как? Имеется? Или он слегка не в себе?

— И то, и другое, Венера.

Отмеренные пятнадцать минут тянулись сосновой смоляной слезинкой.

Жизнь в Бюро всяких услуг господина Дэкстера кипела даже в отсутствие своего президента. Из коридоров с озабоченным видом выныривали и вновь исчезали обратно служащие. Руководил движением коротышка Аид — без устали, будто постовой на перекрестке (но, сдается мне, без особой необходимости), хотя не забывая и о своих прямых обязанностях швейцара. Одна пара посетителей, которых он впустил, привлекла мое внимание. Это были два красивых молодых человека. (Ну разумеется, стала б я пялиться на некрасивых!) Правда, вид у обоих был слегка нездоровый — бледные, глаза лихорадочно блестят. Наркоманы, что ли? Они направились к «баррикадам» секретарши и потребовали немедленной аудиенции у начальника. А пока ослепительная девушка, мигом превратившаяся в сурового сторожевого дракона, листала ежедневник, один из этих посетителей приветливо помахал нам: