Не буду называть фамилии. В своей среде они известны каждому.

Но вернусь к своему рассказу.

«Юрьевы дни»

Мне не только везло на мудрых руководителей, дело еще и в том, что вся обстановка в андроповском Комитете способствовала выдвижению способных и трудолюбивых (извиняюсь!) сотрудников.

Мы, офицеры госбезопасности, не боялись обсуждать в своем кругу самые острые вопросы жизни страны, поддерживали новаторские идеи своего руководителя, понимали необходимость «перестройки». Ведь на первом ее этапе не шла речь о коренной ломке общественно-политического устройства страны, ее государственных и партийных структур, речь шла о перестройке андроповского типа.

Повышение эффективности производства путем творческого поиска новых методов и форм экономической деятельности, в т. ч. и элементов рынка. Повсеместное внедрение достижений научно-технического прогресса. Повышение ответственности трудовых коллективов за результаты своего труда, усиление экономической заинтересованности трудящихся. Укрепление трудовой дисциплины, борьба с протекционизмом, коррупцией и т. п.

И лишь потом — политические новации. Мы всегда помнили слова Юрия Владимировича о том, что «Надо сначала накормить и одеть людей».

Сотрудники КГБ не только полностью поддерживали андроповские меры по наведению порядка и ужесточению дисциплины, но и принимали в них непосредственное участие. Конечно, использование высококвалифицированного аппарата органов государственной безопасности для наведения порядка, например, в торговле — «стрельба из пушек по воробьям», но не надо забывать, что и положительный политический эффект был огромен.

В один из периодов в Воронеже вдруг пропало сливочное масло. Необъяснимое явление. По имевшимся данным, масла в город завозится все больше и больше, а на прилавках магазинов его просто нет, затемно выстраиваются огромные очереди. Хотя при наличии денег с серьезной переплатой с черного хода магазина всегда можно приобрести дефицит.

Начальник Управления генерал-майор Н.Г. Минаев, являясь также членом бюро Обкома КПСС, принимает решение «помочь партийным органам в выяснении причин и наведении порядка». Естественно, причина нам и так ясна, но нужны факты, которые заставят Обком КПСС принять необходимые меры. В глубокой тайне готовится «чекистская» операция. В один из дней одновременно в промышленных районах города сотрудниками Управления при участии представителей трудовых коллективов — рабочих-дружинников и милиции, ей тогда еще можно было верить, проводится проверка десятка продовольственных магазинов и баз. Нам с трудом удается избавить торгашей от внесудебной расправы. Холодильники магазинов и складов буквально забиты маслом. Обком вынужден принять меры. На какой-то момент обстановка в городе разрядилась.

Сегодня мы знаем, что «Юрьевы дни», как окрестила 15 месяцев правления Юрия Владимировича растревоженная политическая элита, дали конкретные результаты.

В 1983 году объем промышленного производства вырос на 4,7 % против 2,9 за предыдущий 1982-й. Производительность труда возросла на 3,9 %, национальный доход — на 3,1 %. В сельском хозяйстве рост составил почти 10 % за год.

Особенно нами была поддержана чистка партийного и государственного аппарата. Одними из первых пострадали любимцы Леонида Ильича — высокопоставленный мародер министр внутренних дел СССР генерал армии Н.А.Щелоков, первый секретарь Краснодарского крайкома КПСС С.Ф. Медунов и др.

Известно, что за месяцы правления «Юрия Долгорукого» (еще одно прозвище Андропова) было сменено 18 министров СССР, переизбрано 37 первых секретарей обкомов, крайкомов и ЦК компартий союзных республик.

В Москве членам Политбюро, возглавляющим министерства, было предложено съехать с «девяточных» госдач на ведомственные. Количество покупок в спецмагазинах для партноменклатуры было ограничено определенной сравнительно небольшой суммой. Многие высокопоставленные чиновники вынуждены были пересесть с ЗИЛов и «Чаек» на «Волги». Многие персональные и семейные машины стали автомашинами «по вызову» и др. И все понимали, что это только начало.

Не остались без внимания и органы госбезопасности. Огромную роль в этой работе сыграл руководимый А.Б. Суплатовым Партком КГБ СССР. Как я знаю, Александр Борисович был переведен в Центральный аппарат из Тульского управления КГБ СССР лично Ю.В. Андроповым, который хорошо его знал, часто лично общался с ним, так как Суплатов являлся его доверенным лицом на выборах депутатом в Верховный Совет СССР от Тульской области.

Грамотный, принципиальный, не терпящий вранья и лизоблюдства, смелый до безрассудства, он в моих глазах был настоящим коммунистом-руководителем. Не зря на него обратил внимание Ю.В. Андропов. Импонировала мне и его кадровая политика. Среди инструкторов, а их власть, как я уже рассказал, была велика, практически не было блатных. Не было и москвичей. Операми-трудягами представлена была вся Россия: Волгоград, Воронеж, Тверь и др. Этим он избавлял себя от необходимости, отдавая распоряжения, учитывать подводные течения.

При поддержке Ю.В. Андропова наводился порядок в первичных партийных организациях Комитета, повышалась их роль в жизни чекистских коллективов. Недосягаемый даже для Парткома КГБ брежневский «смотрящий», уже упоминавшийся мной, страшный генерал армии Г.К. Цинев в этот период не только узнал, где находится «этот самый «Большой партком», но и как-то, выслушав ряд нелицеприятных характеристик своей воспитательной работы в семье, убежал, забыв в кабинете Суплатова свою знаменитую сшитую на заказ фуражку.

НИИ «Прогноз»

Как инструктору Парткома КГБ СССР мне пришлось в 1985 году готовить заслушивание на его заседании вопроса о деятельности знаменитого научно-исследовательского института «Прогноз». Причем впервые речь шла не об оценке «уровня критики и самокритики в парторганизации НИИ» или «уровня проведения партийных собраний», а ставился вопрос об эффективности его оперативно-служебной деятельности.

К тому времени в НИИ уже около десятка лет сотня сотрудников — старших офицеров КГБ под эгидой Второго Главка безуспешно, как оказалось, занималась проблематикой защиты государственных секретов.

Нашей комиссией руководил начальник 8-го Главного управления КГБ генерал-лейтенант Н.Н. Андреев, помимо прочего — доктор физико-математических наук. При его поддержке мне удалось сформировать ее состав не из партийных функционеров, а из практиков — руководителей оперативных подразделений Центрального аппарата, грамотных оперативников, ученых и преподавателей Высшей школы.

Выявили немало интересного. Например, группа бывших инструкторов политотдела одной из воинских частей КГБ несколько лет занималась разработкой рекомендаций оперативным подразделениям по обеспечению безопасности литерных железнодорожных перевозок. Причем, не было среди них ни железнодорожников, ни контрразведчиков. По словам моего земляка — начальника железнодорожного отдела 4-го (транспортного) Управления Эдуарда Зарудина: «В этих наукоподобных изысканиях трудно было разыскать какой-либо смысл. А этапы их научной работы мы закрывали, так как «…люди же работали!» И это не единичный пример. И результат работы комиссии не заставил себя ждать.