Статья называется «У неё — вши!» На первой странице крупными буквами, под самым заголовком разъясняется: «Анна Эриксон из деревни Гудбю, которая живёт в зелёном двухэтажном доме около почты и учится в колледже на отделении компьютерного дизайна. Сёстры и братья: Эрик (14 лет), Маттс (12 лет), Марианна (15 лет), Каспер (6 лет) и малыш Линус (3 месяца). Мама Эйа и папа Понтус. Кошка Миссе. Любимое блюдо — пицца, любимый напиток — „Фанта“. Девятнадцатого января в девять утра она заметила, что у неё вши».

И дальше идёт длинный рассказ про то, как эта Анна всё чесалась и чесалась и думала: да что ж такое! А потом мама посоветовала ей обратиться к врачу, а врач сказал, что это вши. И прописал ей специальный шампунь. Потом длинное интервью с врачом. Тот рассказывает, как Анна всё чесалась и чесалась и думала: да что ж такое! Интервью с сёстрами, подругами и бойфрендом. «Что вы думали, видя, что Анна всё чесалась и чесалась?» — «Ну, я сперва подумал: да что ж такое! Ничего не понятно! Но теперь-то я знаю, это были вши!»

Интересно, что на следующий день первую страницу газеты украшал заголовок: «И у них тоже вши!» Раздосадованные читатели, которые тоже чесались, но не попали в газету (не всем же везёт. А может быть, эта Анна Эриксон — племянница редактора?), завалили редакцию гневными письмами. Конечно, км журналисты обрадовались такому количеству нового материала и спешно выехали на место происшествия. Фотографии вшивых, самодовольно улыбающихся своему триумфу, красовались на первых страницах всех газет острова.

На следующий день — опять то же самое. «И у них тоже вши!»

И, разумеется, новое интервью «Когда я увидела фотографию своей сестры, то первым делом подумала: а что это и я тоже всё чешусь? Как странно! Ничего не понятно. Думаю, что у меня тоже вши».

Как я люблю аландцев, этих простых деревенских людей, чуждых городской суете и стяжательству!

Обожаю аландские газеты, они всегда интересны, независимо от времени года или от событий в мире.

Как ни откроешь номер — обязательно прочтёшь его весь, от корки до корки, не пропустишь ни одной статьи, и только диву даёшься: что сегодня курили в редакции? Я бы очень хотела поработать в такой газете. Подозреваю, что редактор даёт журналистам полный карт-бланш и говорит: «Вот, ребята, как хотите, но чтобы к завтрашнему дню было готово тридцать страниц с фотографиями. Пишите что угодно, но чтобы все страницы были заполнены. И как минимум две сенсации и одно разоблачение, не меньше! Понятно? А то — ух я вас!» И дальше уже журналисты берутся за свои борзопишущие перья и строчат кто во что горазд.

Например, в редакцию пришло письмо. Некая фру Маттссон жалуется на сокращение поголовья белочек у неё во дворе. Сколько она помнит, всегда у них жили белки, много белок, чертовски много белок. Эти белки ломали и портили всё в хозяйстве Маттссонов. Так было испокон веку: и отец её страдал от этих белок, и дед страдал от этих белок, и даже её финский прадед Куокки — тоже страдал от этих белок. Белки сожрали весь урожай тыквы, а корки запихали в дымоход сауны. Белки катались на маттссоновской корове, пока та не родила нечто странное. Ещё пять лет назад во дворе обитали не менее двадцати зверьков, и в девяносто седьмом они даже подгрызли забор, так что он рухнул на почтальона. А что теперь? С каждым годом белок становится всё меньше, а в этом году осталась всего одна! Да куда же только этот мир катится? Если белки будут и дальше убывать такими темпами, то они вообще вымрут!

Как вы думаете, что сделали журналисты? Выехали на место происшествия и всё там внимательно осмотрели и сфотографировали. Проведя собственное расследование, просидев в засаде две недели, рапортуя каждый день о том, как идут дела на беличьем фронте, журналисты пришли к интересному выводу. Вовсе даже это не одна белочка приходит в дом фру Маттссон! О нет! Это двадцать четыре разные белочки, правда очень похожие. А фру Маттссон к старости слаба глазами стала, вот и весь секрет. Таким образом, получается, что поголовье зверьков, столетиями изводивших род Маттссонов (включая также и финского прадеда Куокки), не только ничуть не поредело, а даже увеличилось!

Фру Маттссон стала знаменитой личностью, борцом за права животных, и получила новые очки в подарок от газеты!

Или ещё была статья, которая мне особенно запомнилась. У одной женщины пропали две таксы, но, правда, в тот же день нашлись. Ну и что, что нашлись?! Что же она теперь, из-за этого в газету не сможет попасть? Ведь это же отличный материал на целый разворот! Таинственное исчезновение такс! Хозяйка безутешна! Не замешана ли здесь группировка, занимающаяся торговлей редкими животными? Собаки будто под землю провалились, кто разрешит необъяснимый случай?

Только хозяйка успела позвонить в редакцию газеты, как к ней были посланы два корреспондента с камерами и диктофонами. Но пока они ехали, собаки нашлись. Они просто вернулись домой с прогулки, на которую отправились за пару часов до происшествия. Ну что тут будешь делать? Не повезло так не повезло. Но корреспонденты не растерялись, они обстоятельно записали интервью с хозяйкой, всё сфотографировали и состряпали замечательный длинный рассказ об исчезновении двух такс. Статья начиналась так: «Только чудо спасло собак от гибели! Сейчас они дома со своей хозяйкой Линой Бьёрнссон. Опасность позади. Но никогда они не забудут этот ужасный вторник двенадцатого ноября!» Дальше шёл душераздирающий рассказ о злоключениях двух такс и самой Лины.

Самое интересное, что редакцию просто завалили письмами и оглушили телефонными звонками. Люди сообщали, что видели собак в самых разных частях острова и так или иначе помогли им выбраться из беды. Кто-то выхватил их из-под колёс грузовика, кто-то выловил из ледяной полыньи, кто-то подобрал их, умирающих от голода, и сытно накормил. Но всем утёр нос Бенгт Олссон, житель коммуны Лемланд. Он сражался за жизнь собачек — с медведем! Медведь-шатун хотел пообедать беззащитными таксами, ишь чего удумал! Но Бенгт Олссон не растерялся, схватил бензопилу и прямо вот так вот — «вз-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з!» — распилил топтыгина поперёк на две части. Освободил собак и выпустил их на волю.

В течение целой недели аландцы упоённо фантазировали, снабжали историю новыми подробностями, дорисовывали недостающие детали. Так что в конце концов рассказ о таксах мог бы поспорить по объёму с толкиеновским «Властелином колец». И главное, принять участие в происходящем мог каждый желающий. Но потом таксы читателям надоели, появилась тема поинтереснее — порции в школьных столовых отличались по весу в разных коммунах. Почему? Кто отдал такое распоряжение? И как это отражается на здоровье школьников? Аландцы бросились расследовать очередной запутанный случай.

Ну вот, осталось уже меньше месяца. Мы переезжаем в Стокгольм, это решено. Мы отказались от квартиры. Бенни положил в машину бумажные тарелки и пластиковые вилки, взял побольше свитеров, одолжил обогреватель и уехал в Стокгольм. Он там сперва сам посмотрит, где можно устроиться, а потом меня заберёт. И сейчас он уже в большом городе, где много огней, домов и людей. Где по субботам мальчики с зачёсанными назад волосами ходят в ночные клубы. Где всё продаётся и покупается. Где есть жильё, есть магазины, автобусы и метро, где туристы фотографируют здание ратуши с тремя коронами на шпиле. Где безликая толпа плывёт по главной улице, где Интернет-кафе открыты допоздна. Где люди живут, да, именно живут, а не ведут растительное существование. Бенни уже там.