– Отвали, – попыталась вырваться, чем разозлила ещё больше.

Вот ведь мелочь капризная!

Демид подхватил девчонку на руки и легко перекинул через плечо.

– Юбку держи, чтобы задом на публику не сверкать, – усмехнулся и понёс её в лобби.

– Ты больной? – спокойно и вполне искренне поинтересовалась непокорная маленькая бестия. – Или жить надоело? Поставь меня, ногами пойду.

Демид резко остановился, скрипнув зубами, а так хотелось надавать нахалке по мягкому месту и в угол, блин, поставить. С ней же вообще ничего сделать нельзя. И даже не повлиять никак. И это бессилие жутко выводило из себя и утомляло.

Опустил девчонку на пол, взял за руку и повёл дальше, отчитывая по ходу дела.

– Не будь такой беспечной, нельзя же так легкомысленно себя вести. Или ты за-за Андрея злишься и так пытаешься заглушить обиду? – Демид правда пытался понять, а эта… эта лишь глаза закатывала, будто он говорит несусветную чушь.

Выдернула руку, прошла стеклянные раздвижные двери лобби и упала в бархатное белое кресло за круглым низким столиком.

– Я буду кофе, – вздохнула и откинулась на спинку, будто жутко устала.

Демид взъерошил волосы, пытаясь успокоиться, и пошёл к барной стойке, делать заказ. Самому бы не мешало привести голову в порядок. Хорошо, здесь не так шумно, а ещё свежо и прохладно.

Пока ждал кофе, Телепузик сбежала. Повернулся, а её нет.

– Да, бля… – выдохнул обречённо. Поставил чашки на стойку и кинулся искать пропажу.

Если с ней что-то случится, если кто-то пристанет…

В голове одни только маты вертелись. Мало того, что Покровский не простит, Демид сам себя не простит. Взял ответственность на свою голову…

Выскочил в зал и сразу наткнулся взглядом на счастливого Телепузика в компании брата Коршунова.

«И чего она вечно с ним носится?»

Смазливая рожа, да и только. А улыбается ему так, словно друзья детства.

«А может, он ей просто нравится, но из-за Андрея вынуждена держать себя в руках?» – пришла на ум бредовая мысль.

Девчонка поднесла к губам бокал с коктейлем и сделала несколько больших глотков. Так, стоп!.. а это у неё откуда?

«Ну всё! Ты напросилась!..» – сжал руки в кулаки и направился к счастливой беззаботной парочке…

* * *

Андрей добрался до дома Гели минут за двадцать. Ночью дорога относительно свободна, да превысил немного, проскочил на красный, но машин не было. Боялся снова рисковать, но тревога рвала душу, вынуждая давить на педаль газа.

Бросил машину во дворе, включив «аварийку» и кинулся к знакомой парадной, у которой тёрлись странные типы в капюшонах.

Узнать Коршунова получилось не сразу, только когда он сдёрнул капюшон, насмешливо кривя разбитые губы, на скуле расплывался багрово-жёлтый синяк, сияющий в свете фонаря.

Андрей сжал челюсти и без лишних слов кинулся на отморозка, испытывая жгучую ненависть и неприязнь к нему.

– Что с Гелей, урод?! – закричал, хорошенько вмазав Коршунову по второй половине лица.

Его цепные псы тут же сорвались с места. Одного Андрей перекинул через плечо, уклонился от удара второго и прописал ему «двоечку», добив ударом в печень.

– Полегче, иначе и Евсеева пострадает, и твоя новая подружка, – хрипло усмехнулся Коршунов, трогая лицо пальцами и морщась от боли.

Андрей схватил его за грудки и хорошенько встряхнул.

– Что ты с ней сделал? Где она сейчас?

Подонок ударил Андрея по рукам и отстранился.

– Наверное, сладко спит в своей кроватке. Я просто встретил её и сказал, что ты разбился, знал, что звонить тебе будет, а ты примчишься. Разговор есть.

Андрей отшатнулся, растирая лицо ладонями.

– Какой же ты придурок, господи… Чего ты хочешь? Что мне сделать, чтобы ты отвалил уже, а?

Друзья Коршунова пытались подняться. Получалось плохо.

– Хочу, чтобы ты оставил мотоспорт, тогда я смогу смириться с поражением, – хладнокровно произнёс этот отмороженный на полном серьёзе.

– А если нет? – прищурился Андрей.

– Ну, если нет… – деланно задумчиво протянул ублюдок. – Кто знает, кто знает… но лучше девчонок своих предупреди, что на дороге опасно…

Андрей сжал руку в кулак, чудом сдержав гневный порыв. Силой ничего не решишь, так просто гад не отстанет.

– Ладно. Давай устроим заезд. По кольцевой. Победишь, честно, Коршунов, честно… – добавил с нажимом, – уйду из спорта. Идёт?

Коршунов задумался.

– Время и место сам выберу. Я сейчас не в том состоянии.

– Хорошо, – легко согласился Андрей, догадываясь, что этот придурок захочет соревноваться по бездорожью.

В мотоспорте такая дисциплина, предполагающая агрессивный стиль езды называется эндуро, и в ней Коршунову почти не было равных, но и Андрей за последние несколько лет неплохо тренировался.

Коршунов вздёрнул бровь.

– Серьёзно? Позволишь мне выбирать?

– Валяй, всё равно не вижу другого выхода. Это лучше, чем бросить гонки, не попытавшись ничего предпринять, – произнёс Андрей. – И за это время, девчонок больше не трогай. Запиши мой телефон и звони на него, если вдруг приспичит потрещать по душам. Понял?

– О, какие мы грозные, – усмехнулся Коршунов, но телефон записал. – И пусть твоя мелюзга поменьше трётся с моим брательником. Она плохо на него влияет. Бесит.

– Постараюсь, – уклончиво отозвался Андрей, прекрасно зная упрямый нрав Васьки. Этой только скажи «не лезь» – с удвоенным рвением полезет.

– Вот и договорились, – Коршунов протянул ладонь и пришлось её пожать. – Поднимайтесь, слабаки, – усмехнулся, обращаясь к своим дружкам, и направился прочь.

Андрей облегчённо выдохнул и, постояв немного на свежем воздухе, в тишине, написал Геле сообщение, что всё хорошо, он всё уладил. Ей не о чем волноваться. Немного замялся и написал ещё одно:

«Можешь обращаться в любое время. Я поддержу…»

До сегодняшнего звонка, Геля не отвечала ни на одно его сообщение. Игнорировала просьбы о встрече, а стоило приехать к ней домой, не открывала дверь. Может теперь всё изменится?

Телефон в руке завибрировал внезапно.

Геля: «Меня пугает Коршунов и его намеренья. Будь осторожен…»

Обычные слова, обычные буквы, но сердце дрогнуло и забилось чаще. Намного чаще, а губы непроизвольно растянулись в глуповатой улыбке…

* * *

В который раз убеждаюсь, что Громов полностью оправдывает свою фамилию. Появляется, словно гром посреди ясного неба, наводит панику и нет, чтобы исчезнуть, каждый раз бьёт молнией именно в меня…