Ударил. Рыцарь в черном, выпрямившись, отразил. Огр ударил еще раз. Роменехиас отбил снова. Потом откинул измятый щит, начал рубиться, держа меч обеими руками. Чтобы сравняться с ним, Браги сделал то же самое.

Пот стекал по лицам бойцов, из-под забрал слышалось сиплое дыхание. Даже сильный и могучий огр начал уставать и ошибаться. Очень непростым противником оказался рыцарь в черных латах.

Зирвент вконец извелся, изгрыз свой головной убор. Когда в очередной раз Браги ударил наотмашь и промазал, вагант швырнул шляпу на землю и принялся топтать ее.

Роменехиас собрался с силами и снова начал движение по часовой стрелке. Огр отступил, широко ставя ноги. Доспехи обоих были иссечены. Прошла почти минута. Никто не нападал. В какой-то момент, в тишине, Зирвент услышал крик чайки над озером.

Роменехиас бросился в бой. Засверкал, замелькал меч. Мельница. Град ударов, которые Браги отбивал не только своим клинком, но и забранными в сталь предплечьями. Рыцарь теснил огра, медленно, но верно. В последней атаке. И когда ошибся, когда дал слабину, чудовище воспользовалось этим.

Огр отскочил в сторону и ударил по шлему. Рыцарь в черных латах упал, выронил меч. Перевернулся на спину. Закашлялся. Вагант прижался к дереву и наблюдал за сценой огромными от страха глазами.

Браги воткнул свой меч в землю и опустился перед поверженным Озерным рыцарем на колени.

– Ты победил. Теперь можешь снять мой шлем… Как я мечтал об этом… Сто лет.

Огр сорвал с головы собственный шлем и развязал ремешки шлема Роменехиаса.

Зирвент ожидал увидеть нечто экстраординарное, наподобие свиного рыла с бакенбардами, но вместо рыла появилось лицо. Бледное, вытянутое, на котором горели голубые, словно небо, глаза.

– Свежий воздух, – просипел рыцарь. Его светлые волосы покрывала кровь.

Кровь казалась ваганту очень яркой. Он отвернулся. Но все-таки не мог не смотреть.

– Умираю, – сказал Роменехиас. – Конец. Я счастлив.

Гранатового цвета струя ударила из его рта. Потом гранат превратился в розовое, пузырящееся, быстротекущее, как бывает при ранении легкого.

– Слышишь? – спросил хозяин озера.

Огр поднял голову. Зирвент стал слушать. Со стороны замка, даже с такого расстояния, долетел до них полный злобы и отчаяния вопль.

– Условия выполнены. Заклятие снято. Зенгра больше не имеет власти. Она изгнана. А замок…

Вагант протер глаза. Замка больше не было. Чары растаяли, превратились в ничто. Теперь на месте зачарованного замка были только развалины.

Дикий крик черной ведьмы стих вдали.

– Я чувствую Даривенду. Иду к ней. Она зовет меня.

Огр молчал.

– Спасибо. Благодарю, благородный Браги из Шидама, за твой выбор. Этот шанс… Спасибо.

– Судьба, – проронило чудовище.

– Вот именно. Могло быть так, что и через тысячу лет… Я не мог больше ждать. Эта тоска…

– Понимаю.

Роменехиас схватил Браги за руку. Лапу. Закашлялся. Капельки крови полетели из его рта.

– Я снова человек. Может быть, и ты…

– Когда-нибудь.

– Всё. Прощай.

Огр кивнул. Глаза рыцаря закрылись.

Подошел вагант.

– Смотри, огр.

Огр посмотрел. Возле деревьев, там, где начиналась ведущая к замку тропинка, тянущаяся вдоль берега, стояли двое. Роменехиас, без доспехов, в красивой чистой одежде. И она. Женщина, переставшая быть статуей. Прекрасная, сияющая, не одинокая.

Зирвент всхлипнул. Двое смотрели на них, улыбаясь. Даривенда прижалась к своему паладину и положила голову на его плечо. Затем – легкий взмах руки на прощанье, и, не сказав ни слова, они ушли по тропе. И исчезли.

Зирвент плакал, вытирая слезы рукавом.

Через полтора дня, поплутав по лесу, огр и студиозус выехали на тракт, ведущий к границе княжества Ферсвинг.

– Надо было вернуться и посмотреть, действует ли тот золотой котелок или нет, – сказал Зирвент, размахивая веточкой рябины. Комары к нему так и липли.

– Ты повторил это раз пять за последние полчаса. И раз в тысячный за эти дни! – проворчал Браги. – Сколько можно?

Вагант весело взглянул на него.

– Ладно тебе. Я просто хотел тебя расшевелить. Ты похож на грозовую тучу!

– Придумал бы что-нибудь получше, умник! Ты же такой у нас начитанный, написанный, на… словом, где твоя ученость?!

– Сейчас бы кружечку пива. Тогда уж она поперла бы… ученость-то. Студент без пива – не студент…

Огр посмотрел на него, потом воздел очи горе.

– Я знаю у границы княжества, как раз там, куда мы движемся, несколько кабачков. Остановимся, промочим горло, – продолжал Зирвент.

– Когда доберемся до границы, поедешь своей дорогой. Мне попутчики не нужны. Тем более такие пустозвоны. Ты замолкал только ночью, когда спал. И то не всегда. Я со счету сбился, скольких девиц ты упомянул во сне… Уф! Нет уж. Езжай куда хочешь, но не со мной!

– Ну ты и злюка!

– Я – чудовище, не забывай!

– Не дуйся. Думаю, мы станем хорошими приятелями.

– Еще не хватало!

– Станем. И не бери в голову. История с Роменехиасом и Даривендой кончилась хорошо. Судьба! Вот она! Настоящая любовь побеждает злые чары. Такова мораль.

– Заткнись. Не гнуси! Не забывай, огры слывут в сказках людоедами. Если меня разозлить…

Вагант расхохотался.

– Это мифологические подробности! Ничего более! О, я уже чувствую запах еды из чьего-то котелка. А вот там крыша башни на заставе. Вперед, огр! Закатим пирушку! Но учти, денег у меня нет…

Браги из Шидама вздохнул.

– Конечно, как же иначе!

– Да! И еще мне нужна новая шляпа…

Гном смотрел на Браги слезящимися глазенками. Не иначе – с похмелья. Нос-картошка походил по цвету на залежалый сыр. Огр принюхался, догадка с похмельем подтвердилась.

– Как это банк разорился?

– Очень просто, – ответил гном, держась одной рукой за приоткрытую дверь, другой за косяк. Иначе бы упал. Его красный колпак съехал набекрень, борода торчала в разные стороны, в ней застряли кусочки какой-то еды. – Пшик, значит, и разорился…

Громадная фигура огра склонилась над гномом. Похмельный гном втянул голову в плечи, задрожал. Браги казался ему живым утесом. Впрочем, так оно и было.

– Ты утверждаешь, мелкота, что это уже не отделение банка «Пиншвурн и братья»?