– Я подумал, что ты очень смелая.

– Смелая, – эхом повторяю я. – Но почему?

– Ты спокойно подошла ко мне, поздоровалась.

– Так делают все люди, Мэтт.

– Не все. Я бы на твоем месте слова не мог произнести.

– Да ладно тебе. – Я легонько толкаю парня в бок и смущенно поджимаю губы. – Ты бы не растерялся, я точно знаю.

– Да у меня вечно живот сводит, когда я разговариваю с незнакомыми людьми.

– Ну-ну.

– Честно. Волнуюсь так, что ладони потеют.

– Да ты врешь…

– Ну… – Мэтт задумчиво покачивает головой, – ладно. Допустим, живот у меня и не сводит, – он улыбается широко и искренне. – Но ты все равно смелая, Ари.

Я даже расправляю плечи. С Мэттом так легко, будто мы знакомы уже несколько лет. Мне приятно слышать его смех и видеть ямочки на его щеках. Мне приятно просто быть рядом. Хорошо, что я не струсила и подсела к нему на биологии. Возможно, мы станем хорошими друзьями.

– Ну, как скажешь. Если ты и правда так думаешь, я тебе поверю. Так уж и быть.

– Так уж и быть, – улыбаясь, повторяет он.

Я покачиваюсь на носках и смущенно гляжу по сторонам:

– Ну, пойду выкрикивать идиотские речовки. Может, сочиню что-нибудь про форму?

– Ари, ты хорошо выглядишь.

– О, – игриво подмигиваю я, – это мне еще помпоны не выдали.

Мэтт взъерошивает свои угольно-черные волосы. Наверное, приятно их трогать. Интересно, Джил так делает, когда сидит с ним рядом, когда целует его?

Я покрываюсь красными пятнами и отворачиваюсь. О, господи. Что за мысли? Я спятила. Трясу головой и зажмуриваюсь: прекрати, Ари. Возьми себя в руки. Но я вдруг понимаю, что взять себя в руки будет совсем не просто. Мэтт – невероятный зануда, но иногда он глядит так, что дыхание перехватывает, и с этим, черт возьми, сложно поспорить.

Неожиданно мой взгляд останавливается на одинокой фигуре. Женщина сидит на трибуне и смотрит куда-то вдаль. Вид у нее расстроенный. Ее лицо мне кажется знакомым, но откуда? Где я ее видела? Я хочу подойти ближе, но внезапно передо мной вырастает тренер Хокингс:

– Блэк! Прохлаждаешься? Воздухом свежим пришла подышать?

– Нет, я не… – украдкой смотрю на трибуну. Женщины там уже нет. Наверное, в очередной раз схожу с ума. – Простите.

– Пэмроу! Сюда, живо.

К нам подходит красивая брюнетка с раскосыми глазами.

– Да, тренер?

– Покажи Блэк, где она должна стоять.

– Хорошо, тренер.

– Ты отвечаешь за нее, ясно? Программу вместе разучите. Услышали обе?

Я киваю.

– Хорошо, тренер, – отзывается брюнетка.

Ну, ее и надрессировали… Я почему-то сразу понимаю, что мы с ней не подружимся. Хокингс отходит в сторону, и мисс-само-послушание переводит дыхание.

– У вас здесь все серьезно, да? – еле заметно улыбаюсь я. Брюнетка поднимает на меня пустой взгляд. Я смотрю так на людей, когда мне хочется их убить.

– Ты говорила с Логаном Чендлером, – бесстрастным тоном чеканит девушка.

«Пожалуйста, господи, пусть она просто помолчит!» – молю я.

Но девица подходит ко мне совсем близко и отрезает:

– Лучше не разговаривай с ним больше.

– Я буду общаться с тем, с кем посчитаю нужным.

– Тогда мы все очень расстроимся, когда ты случайно наложишь на себя руки, – одарив меня милой улыбкой, Пэмроу уходит. Глядя ей вслед, я думаю о том, что идиоткам все-таки следует вырывать волосы. Возможно, тогда они будут вынуждены заниматься своей внешностью, а не чужой жизнью.

Пэмроу стоит, вытянувшись по стойке смирно. Загорелые руки на поясе, спина прямая, как струна. Ее вид пугает и восхищает одновременно.

– Познакомьтесь, это Ариадна Монфор, – девушка растягивает губы в фальшивую улыбку, а я помахиваю остальным ладонью.

– Блэк.

– Без разницы.

Девушки настороженно разглядывают меня. Хочется сбежать, но я беру себя в руки.

– Она заменит Стейси, – Пэмроу невзначай касается тонкими пальцами креста на шее. Вот же черт, она еще и набожная! Может, тут вообще не гимнастикой занимаются, а псалмы распевают? – Ты была когда-нибудь в группе поддержки?

– Нет. Я выступала за команду школы на соревнованиях по спортивной гимнастике.

– Какой вид?

– Вольные упражнения.

– И стойку на руках умеешь делать?

– Легче легкого.

– Круги Деласала-Томаса?

– Без проблем.

– Сальто вперед? – Пэмроу наступает на меня.

– И даже назад.

– Маховое сальто на девяносто градусов и полный переворот на вытяжку?

– Можно попробовать.

– Бланш, винт?

– Могу даже зависнуть в воздухе ради тебя, солдат, – едва заметно поднимаю уголки губ. – Я занималась пять лет. Если ты думаешь, что мне по силам только стойка на лопатках, ты ошибаешься.

– Покажешь?

– Что именно?

Пэмроу задумчиво покусывает губу:

– Хм, сальто вперед через стойку на руках, боковой переворот на девяносто градусов, маховое сальто через стойку на руках и полный переворот на вытяжку.

Она хочет моей смерти? Что ж, назад пути нет, даже несмотря на то, что мне очень дорог мой позвоночник.

Разминаю шею и пытаюсь припомнить, когда в последний раз нормально тренировалась.

Девушки расходятся в стороны. Их шепот пробирается мне чуть ли не под кожу. Это раззадоривает еще больше.

Набираю в легкие побольше воздуха и разбегаюсь.

Каждый раз, когда я отрываюсь от земли, я представляю, что лечу: мир вокруг исчезает, остается только ветер, поднимающий мое тело выше и выше.

Когда я приземляюсь в стойку с согнутыми коленями, сердце колотится в груди, а на губах играет торжествующая улыбка. Я сделала это. У меня получилось. Я сумела.

Почему я перестала заниматься? Ах да! Славно, что я вообще могу ходить после аварии.

– Неплохо, – Пэмроу выпрямляет спину и буравит меня темными глазами.

– Спасибо.

– Бетани, – девушка протягивает мне ладонь. – Меня зовут Бетани Пэмроу.

– Ариадна Блэк.

Мы жмем друг другу руки. Если это перемирие, злоупотреблять им не стоит.

– Добро пожаловать в команду.

Я киваю и вдруг слышу с трибун чей-то радостный вопль. Оборачиваюсь. Хэйдан не просто улыбается, он громко хлопает в ладоши: