стащить еду из чужой тарелки или даже доесть за кем-то… А дальше становилось все хуже – он требовал стирать его одежду отдельно, и какое-то время не пользоваться ванной после того, как он ее принял.

Я видела нечто подобное по телевизору и решила, что его поведение – это очередная фаза депрессии, которую нужно просто переждать. Я делала, как просил сын; в конце концов, он ведь всего лишь хотел, чтобы я не трогала его вещи.

Раньше его было не заставить, а теперь он сам рвался мыть посуду и стирать одежду. Правда, только свою… Можно подумать, что он вдруг превратился в образцового ребенка, но, глядя на него, я не могла отделаться от чувства, что его поведение нездорово. Он мог целый час отмывать под горячей водой всего пару тарелок. Или сгрузить все белье, независимо от цвета, в стиральную машинку, залить огромным количеством средства с антибактериальным эффектом и запустить сразу несколько циклов стирки подряд! Словно он начал видеть все окружавшие нас бактерии и микробы, обычно не заметные невооруженному глазу…

Но меня больше пугает другое. Чем сильнее становится его желание буквально дезинфицировать все вокруг себя, тем меньше Наоки заботится о собственной чистоте. Он совсем перестал мыться. Сколько бы я ни просила его помыть волосы или почистить зубы – все бесполезно. Он так любил принимать ванну, а теперь даже слышать о ней не хочет!

Сегодня я полушутя слегка подтолкнула Наоки в направлении ванной комнаты, пока тот шел мимо меня по коридору. Он резко обернулся и громко закричал, чтобы я не трогала его; мой сын кричал совсем чужим, пугающим голосом!

Он вообще впервые повысил на меня голос. Я пыталась убедить себя, что это просто подростковый кризис, который рано или поздно пройдет, но не смогла сдержать слез, оставшись одна.

Спустя несколько минут Наоки, как ни в чем не бывало, сам зашел ко мне в комнату и принялся рассказывать мне о чем-то, что было давно.

Сколько еще это может продолжаться?

3Х МАРТА

Сегодня в гости заходили соседи. Они привезли из поездки в Киото пирожные монака[32]. Наоки никогда особо не любил японские сладости, но я решила отнести ему немного, на случай если он захочет попробовать.

Сперва Наоки отказался, но потом, к моему удивлению, спустился за ними на кухню. Я так давно не видела своего мальчика, с удовольствием поедающего сладости! Сильно нервничая, я налила нам лучшего чая, села напротив и стала внимательно его рассматривать.

Мой мальчик откусил небольшой кусочек и тут же отправил в рот все пирожное целиком. Запив его глотком чая, он расплакался.

– Мамочка, монака такие вкусные! А я ведь даже не знал об этом…

Глядя на своего ребенка, я наконец поняла, что маниакальная тяга к чистоте и затворничество никак не связаны с усталостью или ОКР. Во всем виноват тот несчастный случай.

– Нао-кун, не стесняйся! Ешь всё, – сказала я, разворачивая следующее пирожное, которое он начал есть осторожно, по кусочку.

Наоки наверняка думал об этой бедной девочке Моригути и плакал теперь потому, что жалел маленького ребенка, не успевшего попробовать всех сладостей мира. Мой милый, добрый мальчик! Он думал о ней все это время. Яростно оттирая все поверхности, стирая одежду и намывая посуду, он пытался стереть из памяти то ужасное происшествие. В то же время он так запустил себя и живет в грязи из-за терзающего его душу чувства вины за то, что он выжил… Он продолжает жестоко наказывать себя за случившееся!

Я наконец поняла причину его странного поведения. Как жаль, что я не видела этого раньше, ведь Наоки так долго посылал мне сигналы о помощи!

Настоящий злодей, преследующий моего мальчика, – это Моригути. Если ей так хотелось переложить вину за случившееся на кого-то другого, то почему она не выбрала, например, взрослого? Как можно назначить жертвой такого милого и доброго ребенка, как мой Наоки? У меня просто нет слов!

Самое интересное, что оповещение о ее увольнении пришло сразу следом за табелем успеваемости в конце четверти. Конечно, она уволилась потому, что не могла справиться с чувством вины! У нее не было иного выхода – как бы она продолжала смотреть в глаза своим ученикам в следующем учебном году? Стоит, наверное, написать директору с просьбой подыскать им учителя-мужчину, молодого и полного энтузиазма…

Наоки не должен бояться. Самое главное для него сейчас – забыть о случившемся. А лучший способ поскорее забыть о тяжелых переживаниях – это написать о них в своем дневнике.

Этому меня научил мой любимый учитель в средней школе. Надо же, мне в свое время достался прекрасный наставник, а бедный Наоки застрял с такой неудачницей, как Моригути… Верно, она просто жалкая неудачница!

Да, Наоки не повезло. Но теперь все непременно изменится!

Х АПРЕЛЯ

Сегодня в канцелярском магазине по соседству я купила дневник, закрывающийся на замок. Маленький замочек создает впечатление, что ты можешь закрыть все свои переживания, выплеснутые на бумагу, на ключ.

Я только что отнесла его Наоки.

– Нао-кун, я знаю, что на тебя сейчас многое навалилось, но ты не должен держать это в себе! Ты можешь не рассказывать мамочке; просто напиши свои переживания здесь, хорошо?

Мой мальчик уже подросток, и я боялась, что ему не понравится идея вести дневник, но он молча взял его – и снова горько расплакался.

– Спасибо, мама. Я плохо пишу, но очень постараюсь!

Я тоже не сдержала слез.

Все обязательно наладится, Нао-кун все преодолеет! Я сделаю все, чтобы он смог забыть об этом неприятном происшествии.

Обещаю!

Х АПРЕЛЯ

Обычно я пишу в дневнике о своих переживаниях и проблемах, но сегодня хочу написать о хорошем событии.

Марико сообщила мне, что беременна! Она только на третьем месяце, и живот не заметен окружающим, но что-то в ее облике изменилось – она вся лучится счастьем и готовностью стать матерью.

Марико принесла булочки шу, которые так любит Наоки, и мне захотелось отметить хорошие новости втроем, но, когда я поднялась наверх, чтобы позвать его к нам, он наотрез отказался – заявил, что простудился и не хочет заразить сестру.

Марико выглядела заметно расстроенной, но быстро переключилась на другую тему – сколько бы она ни просила, муж не переставал курить в ее присутствии, несмотря на ее положение. «Вот бы он поучился чуткости у Нао!»

Я быстро перестала слушать ее жалобы. Я вдруг осознала, что так сосредоточилась на странном и шокирующем поведении Наоки, что потеряла из виду очень