Попросив у Ольги воды, Глаша, дождавшись, когда та выйдет из комнаты, закрепила видеокамеру на рамке с выгоревшим, бирюзово-розовым морским пейзажем, висевшим на стене как раз напротив продавленного дивана (судя по смятым подушкам и пледу, любимого места обитания Ольги), решив, что после ее ухода в комнате непременно появится сгорающая от любопытства Валентина. Увидеть их и услышать их комментарии Глаша посчитала очень важным.

В целом картина взаимоотношений двух сестер была ясна. Как ясно и то, что смерть Ирины теперь сделает Ольгу весьма обеспеченной женщиной. Кто знает, может, к ее благополучию каким-то образом примажется и Валентина?

– Скажите, Ольга, как вы думаете, кому понадобилось убивать Ирину?

– Если бы я общалась с ней все эти годы, то могла бы, наверное, предположить. Но так… Мы же с ней не виделись. Я не была знакома с ее женихом, да и вообще ничего о ней не знаю. Но поверьте мне, мне очень жаль, что она погибла… Вот только я не поняла… Вы сказали, что ее сбила машина. Так, может, это просто несчастный случай?

– Вот, Оля, моя визитка, если что вспомните или узнаете – звоните.

18 июня 2011 г.

– Проходи, Серега, – Лиза впустила Мирошкина в приемную. – Глафиры нет, я отправила ее собирать материал по Виноградовой.

– Лиза, знаю, что ты злишься на меня из-за Родионова, но правда, так много уже всего накопали против него…

– Сережа, пожалуйста, вот только не делай скоропалительных выводов. Садись за стол, сейчас я сварю тебе кофе…

Лиза ушла на кухню и вернулась, потирая ладони.

– Сейчас все будет готово… У меня такая классная кофеварка!.. Ну, и что там у тебя еще?

– Насколько тебе известно, телефона при трупе обнаружено не было, так? Однако у меня имеется распечатка звонков Виноградовой.

– Сережа, не томи!

– Значит, так. Мусинец говорит, что они выехали от них примерно в восемь вечера. Они бы остались часов до одиннадцати, как все гости, но из-за ссоры уехали так рано.

– Послушай, а тебе не приходило в голову, что это по меньшей мере странно…

– Что именно?

– Четырнадцатое июня – это был вторник. Гости у Мусинцов собрались когда?

– В шесть. Это был день рождения Риты.

– Ты представляешь, сколько надо было выпить Ирине, чтобы так быстро опьянеть?

– Да, представляю… Вернее, представляю себе, как гости пришли, сначала просто посидели-поговорили, потом принялись выпивать, закусывать… Думаю, что вот так плотно пить Ирина начала около семи, а? И через час она дошла до такого состояния, что потеряла контроль над собой.

– Думаю, что этому всему есть простое объяснение: она действительно решила напиться!

– Вот и я тоже так думаю.

– Так что там с распечаткой?

– Родионов привез Ирину к себе домой в половине девятого. Экспертиза показала, что смерть ее наступила между 21.30 и 22.30 часами вечера. Итак. Они приехали в половине девятого, поскандалили, пусть на это у них ушло полчаса. После этого Родионов, как он говорит, вошел в дом, а Ирина осталась курить. Но она не просто так курила. В 21.15 она вызвала по телефону такси! Поэтому-то и сидела, ждала машину.

– Значит, правильно о ней говорили все, кто ее знал: она никогда бы не остановила попутку, да и сама бы не села за руль в таком состоянии. Поэтому она вызвала такси. И что?

– А то, что сейчас я с этим таксистом только что разговаривал! Его привезли ко мне, в прокуратуру…

– Ну?!

– Да, на самом деле на диспетчерский пункт женщина, назвавшая адрес Родионова, позвонила в 21.15, но такси приехало почти через час. Женщина еще раз перезвонила через двадцать минут, в 21.35 (этот звонок также, разумеется, зафиксирован), и диспетчер ответила ей, что машина уже выехала, что это не ближний свет, это же не город, подождите… И все.

– Но машина-то приехала? Что сказал таксист?

– Лиза, наберись терпения! Водитель сказал, что он приехал в поселок примерно в 22.10, но искал нужную улицу и нашел ее минут через десять.

– Стало быть, в 22.20. Да уж, прошло довольно много времени. Теперь понятно, почему она выкурила так много сигарет…

– Да нет, не так уж и много. Зато за это время и произошло все самое страшное. То есть между 21.35, когда она вторично позвонила диспетчеру, и 22.30 ее и убили.

– А что таксист?

– Он сказал, что приехал по указанному диспетчером адресу, но никто не вышел. Он посигналил, подождал, потом сообщил диспетчеру, что клиентка не появилась.

– Он не попытался открыть калитку и войти во двор, чтобы все-таки найти свою клиентку?

– Нет, он сказал, что уже научен горьким опытом. Что хозяева таких хором, как правило, держат серьезных собак и что однажды, когда он вот так же выехал на место и клиент не вышел, он открыл ворота, хотел уже войти, а на него сразу же напал ротвейлер, и водитель чуть не стал инвалидом. Он продемонстрировал мне даже шрам на запястье, который остался у него после схватки с этим зверем. Знаешь, впечатляюще! Вот после этого случая он никогда не рискует. Ждет некоторое время, потом сообщает диспетчеру, и та связывается по телефону с заказчиком. И в этот раз она поступила так же, но ей уже никто не ответил.

– Он не сказал, сколько простоял возле ворот?

– Минут двадцать.

– А что, если это он ее убил? Сначала сбил, нечаянно. Может, Ирина все-таки вышла на улицу, решила, предположим, встретить такси, и водитель, не заметив, сбил ее. Потом, испугавшись, ведь его легко вычислить, решил добить ее, чтобы после рассказать всю эту байку, а? Такое могло случиться?

– Да запросто! Особенно если учесть, что он не очень-то хорошо ориентировался в поселке и, как он сам мне сказал, сначала поплутал по нему, а когда Ирина двинулась в сторону выезда, то есть шла вдоль дороги, ведущей в город, он налетел на нее сзади! Он же ехал с другой стороны, с той, откуда его никто не ожидал!

– Вы проверяете машину?

– Само собой. Эксперты сейчас работают, проверяют на наличие следов крови на протекторах, на днище машины… Я разговаривал с одним человеком по поводу этого способа убийства и того, какие следы и где могут остаться после такого вот наезда… Он сразу спросил, длинные ли были у жертвы волосы и, когда узнал, что длинные, предположил, что на колесах могут остаться обрывки волос. Могут накрутиться клочья материи… И, безусловно, на днище машины непременно останется кровь, как бы ее ни замывали… И в трещинах протекторов непременно останутся какие-нибудь улики – частицы крови, эпителия, ткань, волосы…

– Так позвони прямо сейчас экспертам, может, они уже что-нибудь нашли!

– А ты думаешь, я не звонил?

– И что?