Я кричала во весь голос, уже не боясь, что мои рёбра захрустят с новой силой. Мне уже было плевать. Мысль о том, что он сделает то, что хочет... она убивала. Она втаптывала меня в ещё большую грязь. Он раздавит меня. Разотрёт по грязной земле, доказывая мне, что я никто. НИКТО.

Его горячая ладонь прошлась по обнажённым ягодицам, слегка сжимая их и раздвигая. Опускаясь ниже и срывая с моих губ очередной яростный вопль. Придавив меня своим весом, почти обездвижил. Провёл по половым губам пальцами, нащупывая выше клитор и сжимая тот двумя пальцами.

— Ты будешь шёлковой, Кира. Ты по щелчку будешь делать, что я тебе велю. Ты поняла меня? Если не хочешь, чтобы это повторилось, ты будешь смирной лошадкой...

Буду. Клянусь, что буду. Пока не найду выход...

Но я не успела произнести вслух и пары слов.

С моих губ сорвался глухой хрип, когда резкое проникновение заставило мои рот открыться в немом крике. Он так яростно вошёл в меня, что мои пальцы тут же сжались в кулаки, а мышцы на шее напряглись до такой степени, что спокойно могли бы лопнуть. Глубоко... Грубые толчки отбили всё желание сопротивляться.

Сломал? Наверное...

Клим

Я, в общем-то не рассчитывал на взаимность. Честно говоря, я вообще мало на что рассчитывал. Тупая похоть и желание поставить на место мелкую паршивку. Она торговаться со мной надумала?

Я смотрел на то, как содрогалась её спина, как тонкие пальцы мяли мягкие края диванной обивки, выделяя костяшки до нездоровой белизны... и мне не было её жаль. Ни капли раскаяния, ни укола совести. Полное отсутствие эмоций. Удовлетворение. Это всё, что сейчас меня волновало. И я получил его так или иначе.

Мой член всё ещё пульсировал внутри неё, а рука покоилась на её шее. Обхватывая девчонку со спины и удерживая на одном месте, я перевёл затуманенный взгляд на округлые бёдра и собственный член, медленно скользящий из горячего лона и обратно в него. Я бы повторил всё заново. Блять... мне действительно хотелось этого.

Но, скрипнув зубами, я всё же отодрал себя от плачущей девки и, промокнув стояк салфетками, выкинул те в урну и застегнул брюки.

— Можно будет повторить, — бросил зачем-то, подбрасывая паленья в костёр, — но без лишней суеты.

Кира ничего не ответила, и это только раздражало ещё больше. Я отошёл от неё и снова сел в кресло. Косо взглянул на то, как она сползла прямо на пол. Подбирая под себя ноги и закрывая лицо. Пряча слёзы, которые я уже не раз видел.

Мой взгляд упал на ремень, брошенный рядом со столом, и я тут же подобрал его. Перед глазами промелькнуло её искажённое лицо в тот момент, когда я прошёлся грубой кожей по её: нежной. Только вот жалеть её... я позволить себе не мог. Послабления чреваты последствиями. Для меня.

В который раз задаюсь вопросом: на какой хер мне это было нужно? Что мной двигало, когда я решил оставить её при себе? Что, чёрт меня дери, я планировал с ней делать?!

Выглядела она настолько паршиво, что проще было скинуть её в канаву. Там же, на трассе. Оставить подыхать. Она бы всё равно долго не протянула.

Возможно, всё вышло бы иначе. Если бы тем ранним утром мне не нужно было лично проконтролировать товар, я бы знать не знал о Кире и не обременял бы себя этим балластом.

Но вот я здесь. Развалился в кресле, рассматривая рыдающую девчонку. Она, свернувшись в комок, жалась к дивану. Со спущенными штанами и растрёпанными волосами, пряталась от моего взгляда и... боялась.

Она должна меня бояться.

Хоть я и не планировал добиваться этого таким способом, но... что сделано, то сделано. И снова: я не жалею.

Не уверен, что это повторится, но девка оказалась на удивление вкусной.

— Поднимайся и одевайся, — тихо произнёс, вытягивая из пальто сигареты с зажигалкой.

Мне нужно было закурить, чтобы хоть как-то разбавить эту гнетущую тишину. Ещё бы хлюпать носом она прекратила, и было бы идеально.

— Я могу помочь, — не мог уняться. И не мог понять и прочесть все те эмоции, что колотились о собственные рёбра и не позволяли мне отвести от неё глаз.

Её реакция в этот раз была почти мгновенной. Зыркнув на меня из-под завесы растрёпанных волос, Кира медленно и крайне осторожно поднялась на ноги. Хватаясь за диван одной рукой, второй она помогала себе натянуть на бёдра штаны. Я не стал помогать. Она справится. Да и вряд ли подпустит к себе без очередной истерики.

Наконец, я сумел перевести своё внимание. Выпустив изо рта клуб густого молочного дыма, я мельком взглянул на наручные часы. Вздохнул, понимая, что наш разговор с Кирой если и состоялся, то совсем не так, как я планировал.

Через пару часов мне нужно быть на кладбище. Я обещал Тузу хорошую партию Benelli*. И, если не сегодня, то, возможно, сделка сорвётся. Потому что время поджимает.

— Меня не будет несколько дней, — мои глаза снова находят девушку. — Будь добра, не ищи приключений себе на задницу. У тебя будет четыре дня, чтобы освоить оружие. Тебе помогут.

Ловлю на себе её испуганный и в то же время удивлённый взгляд. Да, милая... я не шутил.

— Не боишься, что я пристрелю тебя?

Дура...

В ответ на её слова, я не сдержался. Рассмеялся и, покачивая головой, бросил тлеющую сигарету в пепельницу на столе. Пальцами коснулся рассечённого лба, нащупывая рану и кровь, до сих пор сочащуюся из неё.

— Само собой, — добавил, перед тем как носком ботинка подцепить её пальто и потянуть к себе, — будет интересно. Только стрелять научись. Тремор из рук убери... и в путь.

Кира поморщилась, наклоняясь и подхватывая свою блузку. Хищный взгляд царапнул по моей удовлетворённой морде, и я невольно провёл по щеке шершавой ладонью.

— Ты так и не сказал, — сделав глубокий вдох для успокоения, девчонка опустила взгляд, находя на полу стакан, которым пыталась отбиться.

— Что именно?

— Кого я должна убить? Чтобы ты отпустил...

Вижу, что она не верит мне. Сомневается в том, что я отпущу. Правильно. Пусть сомневается. Потому что я даже начал получать удовольствие от её присутствия. Что-то внутри запускает струю холода при взгляде на неё.

— Это важно?

Встаю, наблюдая за тем, как она поднимает свой бандаж и дрожащими руками пытается обвить им свою грудь. Делает вид, что спокойна. Но я вижу, как её до сих пор трясёт.

— Для меня важно.

Что ж...

— Елену... — тихо проговариваю имя её сиделки и ловлю изумлённый взгляд Киры. Да, малышка... этого я и добивался.

— Что?

— Что слышала. Елена. И мы разбегаемся.

...

На неё словно маску надели. Застыла. Задеревенела, хлопая длинными ресницами и просверливая тонкое отверстие в моей башке. Её карие глаза сейчас были похожи на тёмный растопленный шоколад.