замахала руками — трое детей никак не сказались ни на фигуре, ни на ловкости.

— Смотри, сманю тебя на хозяйство, будет потом Дьярви дуться на меня как мышь на крупу.

Ёлка засмеялась. Её муж, насколько был шустрым и оборотистым купцом, в остальном настолько же прочно находился в крепких пальчиках Кэрит. При том что личной смелости ему хватало с лихвой — водить караваны до самого Тарума дело опасное.

С одной ночёвкой они добрались до новообретённого владения. Каких-то особых границ здесь не прокладывали — баронства сложились давным-давно, только на деревьях возле межи поменялись тщательно выписанные яркими красками упрощённые гербы. Замок стоял в обширной долине, один склон которой зарос лесом, а другой, травянистый, уходил в сторону горных лугов. В той же стороне виднелся довольно мощный водопад, бивший из крутой расселины среди скал. Ещё дальше маячили ледники.

— Его называют Поющим, — кивнул Рейнард. — Иногда, при удачном ветре, гул воды напоминает какую-то песню без слов.

Халлек рассматривал небольшой замок, грамотно вписанный в местность. Они подъехали с востока, ещё одна дорога подходила с юга и, очевидно, вела в сторону Кабаз-Мола. Его взгляд зацепился за яркую точку, которая ползла по этой дороге где-то милях в четырёх от замка. На узнавание хватило пары мгновений.

— А вот это совсем не к месту. Поторопимся, — сказал он и пустил мерина в галоп.

У ворот они встретили целых четверых стражников. Снаряжение выглядело получше, чем у Герхарда, но всё равно оставалось откровенно небогатым. Среди них выделялся один постарше с серебряным горжетом — значит, гарнизон здесь такой численности, что потребовался сержант. На серебряном поле выделялись три узора, украшенных золотой насечкой, то есть стражник в своё время не только повоевал, но и замечательно себя проявил.

— Приветствую! — Халлек спешился, достал жалованную грамоту и протянул ему. Стражник с узнаванием посмотрел на Кэтлин и Рейнарда, с интересом на Кэрит, внимательно всё прочитал и кивнул:

— Прошу, ваша милость.

Заскрипели створки.

— Там, — он показал во двор, — спросите, вас проведут, у него всё готово к докладу.

— Меньше через час появится расфуфыренная карета, в ней парочка наглых рож. Помурыжьте их подольше, какие бы бумаги ни совали. Потом отправишь за мной.

Сержант понимающе ухмыльнулся:

— Сделаем.

Внутренний двор был заметно побольше, и лучше обустроен. Жизнь шла своим чередом. Выловив какого-то мальчишку, Халлек велел показать, где управляющий. Здесь внутри располагались отдельные строения. Массивная трёхэтажная цитадель с дозорной башенкой примыкала к дальней стене, обращённой на север, а к ней прирастала пара длинных крыльев. Два двухэтажных балочных дома, потом два цельнокаменных в один этаж, и две расползшихся деревянных хозпостройки. При этом оставалось достаточно свободного места. В мощных стенах также располагались какие-то отнорки и пристройки.

Мальчишка отвёл их в двухэтажному дому и показал на дверь возле стены цитадели.

— Вот, ваша милость, здесь. Зовут его Людвиг, — и убежал дальше по своим делам.

За дверью оказался короткий светлый коридорчик, в котором пахло деревом, олифой, льняным маслом и красками. Из занавешенного прохода высунулась лохматая седая голова, украшенная круглыми стёклышками на носу.

— Здравствуйте. Рейнард, Кэтлин, — он коротко поклонился. А ты, думаю, новый владетель? Заходите.

— Именно. Халлек Торсон, по совместительству вождь клана Медведя. Вот свидетельство, со всеми надлежащими атрибутами.

Комната выглядела скорее мастерской, чем рабочим кабинетом. В углу притулился ножной токарный станок, на полу виднелись мелкие стружки, которые миновал веник. На полках лежали поделки в разной степени готовности, от простых балясин до расписных тарелок.

Людвиг поправил стёклышки в металлической оправе, изучил грамоту.

— Всё верно, положенные печати и подписи на месте. К тому же с тобой дети нашего соседа Герхарда. Он, уверен, тоже ознакомился. Это сводный отчёт по делам баронства, — в руках возникла амбарная книга. — Мне вкратце пересказать или сам изучишь?

— Сейчас своими словами, потом вместе с моей сестрой всё досконально посмотрим. Кэрит, — повёл он рукой, — прошу любить и не жаловаться.

Управляющий так же вежливо склонил голову.

— Разумеется. Как только найдёте время. Пока же, на пальцах, так: площадь владения около шести сотен квадратных вёрст, две трети лес, четверть горные пастбищные луга, остаток скалы и неудобья. Но там заложены несколько шахт и рудников. На реке есть запруды с мельницами для зерна и руд. Промышляем оловом, железом, деревом, мёдом, шерстью и тёсаным камнем, для себя производим жжёный уголь, дёготь, смолы и живица частью себе, частью на продажу. Остальное по мелочи.

— Добро. Сейчас покажи, где нам расположиться и отдохнуть с дороги.

— Прошу, — Людвиг показал на улицу. — В цитадели всё отлично обустроено.

Они успели осмотреть большой пиршественный зал на первом этаже и примыкающие к нему комнаты; поднялись на второй этаж, по-настоящему жилой: с отоплением, проведённым в толще стен и полов и проточным водоснабжением от акведука, когда их отыскал отправленный сержантом стражник.

— Ваша милость, Арман говорит, ещё немного и он сам их на колбасу пустит. Так что просит к воротам.

— А кто это? — спросила Кэтлин, когда они быстрым шагом пересекала двор.

— Подозреваю, соискатели на владение. Я их ещё по пути к Горному Рынку увидел, но не догадывался, кто они. Какой-то богатей с гербом-клумбой и с ним такая же дамочка. Оба мне в пуп дышат, но одна упряжь на их карете мешок денег стоит.

Герб и правда напоминал весёленькую клумбу видом сверху, на которую в беспорядке накидали предметов снаряжения, геральдики и делопроизводства. Халлек оглянулся на Людвига, мол, что-нибудь знакомое проглядывает? Тот недоумевающе пожал плечами. Оба видели, что это новоиспечённый дворянин, скорее всего выскочка из купцов — как правило, именно они позволяли себе столь безвкусные и напыщенные гербы.

Сержант Арман, на которого, брызгая слюной и раскрасневшись, наскакивал невысокий человечек, уже едва сдерживался. Халлек набрал побольше воздуха и рявкнул:

— Немедленно прекратить безобразие!

Все замерли и притихли. Человечек осознал, что рядом появился кто-то ещё, и поднял голову. Рейнард тоже был немаленьким, нависая над незваным гостем.

— Ты кто такой? — тихо, но проникновенно спросил Халлек.

— Ва. Ва. Ва. Ва, — заикал человечек. Из кареты выглянула его спутница, ойкнула и тут же спряталась. Преодолев икоту, он выдавил:

— Я ббарон Ззангефалль-Шшшнеевальд.

— Вообще-то барон я. У меня и бумага на то есть из Белой Цитадели.

— Уууя, — вякнул человечек, — ууя… у меня тоже грамота есть.

— Ну давай сверимся.

Гость обернулся на карету.

— Эвита! Дай свидетельство.

Наружу выбралась мелкая девица, наряженная в длинное, сплошь затканное замысловатыми золотыми узорами просторное тёмно-вишнёвое платье. Спускаясь на мостовую, она на мгновение подобрала подол почти до колен, мелькнули туфельки. Халлек, не отрывая взгляда от лица девицы, за спиной