— Это, мама, я такую шутку придумал, — улыбается Ф., сжимающий в лапах приклад от пластикового ружья, которым он меня, собственно, и огрел. — Правда, было круто?

— Выкину приставку, — обещаю ему я и ухожу досушивать голову злая и довольная одновременно. Злая, потому что было и правда круто, а довольная — потому что сынку-то мой растет, как ни крути:).

Так вот и маемся до дембеля. Уж скорее бы в отпуск…

Из отпуска я вернулась, как и положено, в золотых ногтях и при некотором косоглазии. Вру. Косоглазие у меня не «некоторое», а вполне себе профессиональное. Вот вы, к примеру, хоть раз проверяли зрение у заводчика хомячков поголовьем сорок штук, один другого гаже? Ведь не проверяли! А напрасно. Я вас уверяю, косенький он, как заюшка. Правильно, потому что их — сорок, а он всего один, бедолажный, и на каждого бегуна никаких окуляров не хватит.

В маленьком Ф. квартируются четыре миллиона хомячков и одна оголтелая белка из тех, что тронется разумом, если лишить ее колеса. Нет, он не тонул, не ломал конечностей и даже кашу иногда кушал. С маслом. Короче, все было бы идеально, кабы не одно «но». Ф. терялся, причем делал это так мастерски, что приставленная к нему бабушка ухитрилась похудеть, невзирая на прелести шведского стола.

— Ты что-то как-то паршиво выглядишь, — сказала я ей на пятый день отпуска. — Может быть, стоит попить витаминчиков?

— Сволочь такая, — ответила мне бабушка.

В этой фразе таилось столько обиды на человечество и на меня в частности, что я моментально прониклась ситуацией и решила взять проблему на себя. Проблема брыкалась, верещала «Отпусти нимеднинна», но я была непреклонна. Так вместе с бабушкой и проблемой мы дошли до места проката электромобилей. Сей дитячий плацдарм был выбран мной не случайно: во-первых, территория покатушек огорожена, а во-вторых, у автомобилепрокатчика — сытая харя и кулак размером с заварочный чайник. Короче, то, что он с хомячками не церемонится, было очевидно. Договорившись с дяденькой, что мы вернемся за ребенком через полчасика, я отправилась назад, попутно уча бабушку жизни.

— Вот видишь, — говорила ей я. — Сдала дитятко, и никаких тебе проблем! У тебя есть целых тридцать минут на счастье. Хочешь спи, а хочешь дуй кофе и баранками зажевывай.

— Так уж и кофе, — не соглашалась со мной бабушка. — От твоего сына всего чего угодно ждать можно. А ну как он оттуда удерет?

— Да как же он удерет, если, во-первых, у прокатчика — харя, во-вторых, территория огорожена, а в-третьих, тут охранников больше, чем отдыхающих?

Так, переругиваясь, мы дошли до своего домика, заварили кофе и отправились на балкон. С балкона открывался прекрасный вид на окрестности, кофе был вполне себе вкусным, и бабушка начала отходить.

— Ну, может, и правда ничего с ним не случится. Вон как охранники бегают!

И действительно, в рядах синих рубашек наметилось некое оживление. Они сновали туда-сюда, периодически отдавали команды по рации и вообще были чрезвычайно деятельны.

— Может, какая-нибудь комиссия приехала? — предположила бабушка. — Вот они и стараются.

— Может быть, — зевнула я.

— А ведь хорошо работают! — умилилась бабушка.

— Ага, — умилилась я в ответ.

Так, наблюдая за работой охраны, мы проумилялись минут двадцать. Ровно до тех пор, пока на дорожке не показался Ф.

— А ты чего пришел-то? — спросила я у ребенка. — Мы же тебя должны были забрать! Там небось дяденька волнуется.

— Не волнуется, — быстро ответил мне Ф., юркнул в домик и затребовал чаю.

— Давай хоть деньги пойдем ему отдадим, — предложила я Фасолику.

— Не пойду, — тут же ответил мне ребенок и принялся снимать сандалики.

Почувствовав недоброе, я взяла деньги и побежала на автодром сама.

— Вот тут мальчик был, в бейсболке и с красным капюшончиком, — подошла я к прокатчику. — Я бы хотела за него заплатить.

— А-а-а, мальчик! — вдруг как-то нервозно улыбнулся дяденька. — Этот мальчик далеко пойдет!

— То есть? — ужаснулась я.

— То и есть, — вздохнул дяденька. — Сел на джип, покрутился вокруг и уехал!

— Как это — уехал? — еще больше ужаснулась я. — Куда?

— Далеко уехал, — хихикнул дяденька. — Так что его по рации сорок человек искали. Прямо скажем, вся база на ушах стояла из-за этого вашего стремительного мальчугана. Но вы не переживайте, мамаша. Мы его уже нашли. Вот он, тут — на скамейке сидит зареванный.

С этими самыми словами дяденька обернулся и ткнул пальцем в сторону скамейки. Так как в реальности зареванный мальчик в бейсболке сидел дома и гонял чаи, рассказывая бабушке о том, как играл «в перегонки» с веселым дядей в синем, скамейка оказалась неприлично пустой. Прокатчик побелел и выразил желание немедленно найти мальчика второй раз и выдрать оного самолично.

Я отказалась.

Так что теперь у меня косоглазие, у бабушки похудение, а у Ф. новая коронная фраза «сволочь такая». Так и говорит: «Сатишку не буду, сволочь такая». Доходчивый стал, паразит.

Но на этом мытарства мои не закончились. А вовсе даже наоборот. Как и всякое разумное существо, я рассудила, что отдохну после отпуска, и вообще «не морем единым». О да, не морем.

Самый первый сюрприз был преподнесен мне старушкой соседкой, коей были вверены наши неутомимые коты, числом до двух. Нет, когда я открывала дверь собственной квартиры, я была морально готова к потерям: в прошлом году бабуся забыла запереть кухню, и эта ее забывчивость стоила мне лужи на полу (потому что Васечка вскрыл холодильник) и цветов, обожранных до стеблей (потому что Прошик охоч до флоры). Но в этот раз старушка решила проявить изобретательность, чем неимоверно разнообразила мой досуг. Все гениальное просто: достаточно не менять кошачий лоток в течение двух недель, как он начнет жить самостоятельной жизнью, причем жить с таким размахом, что достанется даже соседям.

— Как будто бы у нас гостил слон, и как будто бы он только и делал, что писал, — печально сказала я Диме, робко переминаясь на пороге.

— Нет, он не только писал, но еще и немножко какал, — ответил мне Дима, оттирая с тапочек продукт жизнедеятельности гостевого слона.

Дальше мы принялись рядить, кто из нас больше походит на золотаря, но чуда не произошло. Вы когда-нибудь видели загорелого ассенизатора с золотыми ногтями и бюстом третьего размера? Нет? А Дима только таких и встречал.

Вздохнув, я приступила к работе и работала два дня. А на третий день мне позвонили из главного женского журнала и потребовали лирики. Звонок раздался как раз в тот момент, когда я в восьмой раз заливала пол «доместосом» и уже размышляла, а не сделать ли мне глоток-другой из бутылочки, чтобы покончить с ЭТИМ навсегда.