свои браки как способ публичного выражения приверженности идее равенства. В 1912 г. Уна Дагдейл, чей отец был членом Мужской лиги за избирательные права женщин, а мать – суфражеткой, вышла замуж за Виктора Дюваля, семья которого принимала такое же активное участие в движении. Их свадьба получила широкую известность по той причине, что во время обряда венчания невеста отказалась произнести обещание повиноваться мужу. Церемония чуть не сорвалась; позже Уна Дюваль выразила свои взгляды на брак в памфлете «Любить и уважать – „да“, повиноваться – „нет“» [31]. Некоторые суфражисты по-прежнему предпочитали гражданские браки официальным, но уже не из-за бесправного положения замужней женщины, поскольку брачные законы изменились, а из-за принципиального несогласия с существующей формой брака. Так, родители участницы Лиги актрис-суфражисток Эдит Крэйг не состояли в официальном браке. Однако, как показывает изучение биографий, таких союзов было немного, поскольку суфражисты в большинстве своем не отрицали семью как таковую, а лишь желали изменить содержание гендерного контракта.

Накануне Первой мировой войны суфражизм в Англии стал массовым и влиятельным общественно-политическим движением. По данным отчета NUWSS за 1913 г., только в этой умеренной суфражистской организации насчитывалось 55 тыс. человек. В WSPU в 1909 г. состояло около 8 тыс. женщин. Женскую либеральную федерацию, среди членов которой было много сторонниц суфражизма, поддерживали 80 тыс. женщин. Сотрудничающее с NUWSS Движение друзей суфражизма имело в своих рядах 39 540 женщин и мужчин. Не меньшее число сторонников было и у WSPU. Эти люди разделяли взгляды суфражисток, принимали участие в их массовых кампаниях, регулярно оказывали финансовую поддержку. Кроме двух наиболее крупных суфражистских организаций, существовало и большое количество различных суфражистских обществ, в том числе мужских, которые действовали самостоятельно, но считались полноправной частью движения. Массовые манифестации суфражисток собирали единовременно до 500 тыс. участников. Таким образом, суфражистские идеи равноправия полов в Англии начала XX в. разделяло достаточно большое количество мужчин и женщин всех социальных слоев.

Массовость этого движения является свидетельством того, что сложившаяся в Викторианскую эпоху гендерная система, основанная на теории раздельных сфер, перестала устраивать определенную часть общества. Не только для активистов суфражистского движения, но и для «друзей суфражизма» признание идеи равноправия полов было связано с убеждениями, политическими и религиозными взглядами, семейными традициями. Для многих из них несогласие с политической дискриминацией женщин означало поддержку общей борьбы за равноправие всех слоев населения, а также несогласие с гендерной дискриминацией в иных сферах общественной жизни: в вероисповедании, образовании, профессиональной деятельности, семейных отношениях. Зачастую принадлежность к движению подразумевала не только наличие определенных политических убеждений, но и выстраивание всего жизненного уклада в соответствии с нормами и ценностями, следовавшими из теории равноправия полов, и в публичной, и в частной сфере. Поэтому мы можем говорить, что для большой группы людей в английском обществе второй половины XIX – начала XX в. суфражизм являлся образом жизни, то есть способом организации их деятельности, поведения, взаимосвязей в различных областях культуры. И этот образ жизни существенно отличался от того, которому следовали остальные представители среднего класса английского общества.

Культурные репрезентации суфражизма

Суфражистские организации уделяли большое внимание тому, что мы сейчас называем культурными репрезентациями, – созданию символики, образов, ритуалов, мифов [32]. Особенно ярко это проявилось в начале XX в., когда суфражистская пропаганда начала ориентироваться на массы. Для того чтобы сделать движение видимым, привлечь к нему внимание общества, активистки постоянно проводили различные мероприятия: массовые шествия, марши, театральные постановки, ярмарки и т. п. Зрелищность обеспечивали специальные суфражистские организации: Лига художниц-суфражисток, Суфражистское ателье и др. У движения были собственные газеты, журналы и литература. Рассмотрим, как репрезентировали себя суфражистки и как в ходе формирования этих репрезентаций происходило становление суфражистской субкультуры.

Для движения были очень важны чувство корпоративности, демонстрация себе и окружающим принадлежности к общему делу, чему способствовали разработка и использование суфражистской символики и эмблематики. Каждая организация имела свои цвета, присутствовавшие в одежде их членов либо на нарукавных повязках, лентах, значках и шляпных булавках, которые надевались во время различных мероприятий.

Впервые это были использовано NUWSS для идентификации своих участниц в начале 1906 г. Союз выбрал себе сочетание красного, белого и зеленого – цвета знамени гарибальдийцев. Таким образом члены NUWSS одновременно подчеркивали свои исторические традиции и корни (рождение суфражистского движения из радикальной среды, в которой поддерживали борьбу за независимость Италии) и то, что они, как и сторонники Дж. Гарибальди и Дж. Мадзини, выступают за справедливость и свободу. В мае 1908 г. на демонстрации в Гайд-парке WSPU представил свои знамена с сочетанием пурпурного, белого и зеленого. Белый означал чистоту, зеленый – надежду, пурпурный – достоинство. Их примеру последовали другие организации: WFL использовала зеленый, белый и золотой, Мужская лига за избирательные права женщин – черный и золотой, «Молодые суфражисты» – красный, белый и зеленый, и т. д. Эти сочетания цветов были опознавательными знаками организаций и присутствовали на листовках, пригласительных билетах, знаменах. Если цветная печать была недоступна, на листовках обязательно обозначалось: цвета организации такие-то. В результате многотысячные суфражистские процессии и митинги становились очень красочными и зрелищными. Вот как использовалось сочетание цветов во время похоронной процессии Эмили Дэвисон, организованной WSPU 14 июня 1913 г.:

Секция А. Три ряда девушек в белом, несущих зеленые лавровые венки. Пурпурное знамя с надписью: «Сражайся, и Бог пошлет тебе победу». Двенадцать рядов девушек, несущих лавровые венки. Оркестр.

Секция В. Члены Лондонского отделения, одетые в черное, каждая несет пурпурный ирис. Оркестр.

Секция С. Члены Лондонского отделения, одетые в пурпур, каждая несет пион. Оркестр [33].

Такое сочетание цветов придавало процессии печальную торжественность и воздавало дань уважения активистке, пожертвовавшей своей жизнью ради дела.

Спрос на платья конкретных цветов со стороны большого количества женщин создавал определенный потребительский рынок и формировал моду, распространявшуюся за пределы суфражистского движения. Так, популярность белых платьев в летнем сезоне 1908 г. была порождена суфражистскими процессиями весны – лета этого года: «Суфражистская мода стала гвоздем сезона. Предложение носить белое встретило широкую поддержку. В витринах развешаны драпировки суфражистских цветов. Представлен широкий ассортимент белоснежных платьев и аксессуаров, белых, пурпурных и зеленых» [34].

Важной частью суфражистской символики были знамена, которыми в начале XX в. обзавелись все организации движения. Полотнища, украшенные лозунгами, служили указателями места сбора участниц демонстраций, а также придавали шествиям дополнительную декоративность и пышность, чем привлекали зрителей: «Важной чертой великой Процессии является количество и красота знамен, каждое из которых имеет свое особое значение. Будет около 1000 знамен, изготовленных с большой любовью специально для этого случая» [35]. Обычно они вышивались вручную самими женщинами;