— Что мне сказать? — тихо ответила я. — Да, что-то между нами такое есть. Но такое твоё поведение, она неприемлемо. Жесткость, высокомерие и крик меня только отвлекают. Ты и так меня ошеломил своим предложением, этим кольцом, несдержанностью. А потом накричав на меня ты ещё и обиделся. Ты деспотичный козел, как ты очень точно выразился.

— Мне больше нравится бульдозер, — осторожно улыбнулся он. — Давай учиться вести себя друг с другом, как нам того хотелось бы? Пробовать, пытаться, искать подход, ошибаться, заходить с другой стороны, но не сдаваться? Обещаю быть более сдержанным, прости за эту вспышку. Это трудно, когда сходишь с ума только от одного взгляда на девушку, но я буду стараться. Дашь мне еще один шанс, моя прекрасная недотрога?

— Последняя попытка, Захар, — сказала я, соглашаясь. И совсем не потому, что, сидя у него на коленях мне нравились его заботливые прикосновения. Вопреки всему меня тянуло к нему, поэтому мне искренне хотелось дать этому человеку шанс. Видимо, где-то в глубине души я всё-таки очень нуждалась быть любимой и любить.

Мы потянулись друг к другу одновременно. Я робко, он более уверенно. От него так обалденно пахло. И его губы уже не ввергали меня в панику, мне было приятно их скользящее тепло, их прикосновение. Очень осторожно, с тихим стоном, Захар сжал рукой мою грудь через блузку, после чего начал потихоньку расстёгивать пуговицы.

— Золотце моё, останови меня если что, хорошо? Мы попробуем мягко, тихо, очень нежно приучать твоё тело к моим прикосновениям.

Я перестала дышать, когда он стянул с моих плеч блузку вместе с бретельками лифчика, оттянув его вниз. Приходилось заставлять себя терпеть свой болезненный страх, мне хотелось, чтобы Захар выгнал его из меня, отключил хотя бы ненадолго.

— Какая красота, Злата. У тебя очень соблазнительная грудь, — прошептал он. — От предвкушения уже схожу с ума. Я их осторожно поцелую. Хорошо? Потому что устоять невозможно. Коснусь губами, а потом языком. На самом деле это очень приятно, позволь мне, тебе понравится.

Но когда губы Захара сомкнулись вокруг моего соска, сначала одного, потом другого — всхлипнув, я задышала очень часто. Сердце мелкой дробью билось где-то в горле. Фобия с её ужасами, отодвигалась в глубину подсознания, выпуская нечто такое… что так просто ещё и не опишешь.

Захватывающее почти обморочное состояние невесомости.

Наконец я вспомнила, что такое удовольствие!

— Ты ведь остановишь меня, если для тебя это будет чересчур? — прошептал Захар. Целуя мои губы, он брал мои груди в ладони, по-особенному приятно их сжимая.

Я не пыталась остановить его — он замер сам.

— Тяжело контролировать себя, чтобы не пойти дальше, — закусив губу, Захар прикрыл глаза, пытаясь выровнять дыхание. — Милая, тебе понравилось?

Я закивала. Да мне было хорошо, но и в тоже время почему-то захотелось расплакаться.

— Поговори со мной, Злата, — водя кончиком пальца по моей шее, попросил Захар. — Расскажи мне, ты ведь была когда-то влюблена?

— Что-то мне подсказывает, что ты неплохо владеешь информацией, — очарование момента вмиг развеялось и стало совсем грустно.

— Но я хочу услышать тебя, — он просил очень искренне, мягким вкрадчивым, полным нежности голосом. Как можно после такого не попытаться.

— У меня действительно был парень, когда я училась. … Влад. …. Мы даже с ним обручились и хотели пожениться, после того как он отслужит. Я была тайно влюблена в него с тринадцати лет. Влад был старше меня на четыре года, жил на соседней улице и вместе со своей семьей по воскресеньям посещал церковную службу, которую вёл мой отец. Как ты понимаешь, девочки, воспитанные отцом священником … они немного не совпадают с реальностью мира, в котором живут. Отец держал меня в пуританской строгости. Никаких откровенных ярких нарядов, вечеринок до полуночи, макияжа и парней. И мне повезло, что Влад, которого он хорошо знал — влюбился в меня по уши. Тут не поспоришь, Влад действительно замечательный во всех смыслах парень и отцу не к чему было придраться. Он отпускал меня на свидания с ним и даже поддался уговорам Влада разрешить мне учиться в другом городе. Единственное, что я поставила в условие своему жениху — так это что я отдам ему свою девственность в нашу брачную ночь. Вот такой дурацкий бессмысленный старомодный заскок! … Он любил меня. Влад правда любил меня поэтому согласился ждать. Я была на втором курсе, когда он подписал контракт и отправился служить в горячую точку на восток на два года. Конечно же мы переписывались, созванивались, он приезжал в отпуск. Мы много целовались, болтали и гуляли ночи напролёт, — из меня вырвался тяжелый вздох.

— Если он так любил тебя, где он сейчас? — придирчиво-ревнивым тоном спрашивает Захар, продолжая описывать пальцами контур моей груди.

— Ты должен понять, что я не виню его, — при воспоминании о бывшем парне у меня всё ещё возникал ком в горле. — Я … не сказала ему правду. … Не смогла. Сначала я перестала поддерживать связь, не отвечала на звонки. Когда Влад приехал — он уже увидел меня с животом. … Молча кивнул, почернел, играя желваками, развернулся и ушёл. … Я тогда была серьёзно надломлена, в тяжёлой депрессии, мне не нужна была его жалость. Наши чувства были слишком чисты, чтобы марать их … историей об изнасиловавшем меня маньяке. Больше мы с Владом не общались и не виделись. Чуть ранее от меня привселюдно отказался мой отец. Увидев мой живот и узнав, что ребёнок не от Влада — папочка проклял меня и выгнал из дома. Ему я тоже не поведала о нападении. Просто забилась в нору к Нине и зализывала раны.

— О, господи, — Захар на минуту зарылся лицом в мои волосы. — Та тварь лишила тебя девственности. … И после этого ты не сближалась с мужчинами?

— Нет. До того момента, пока меня снова не изнасиловал твой брат. … Я тысячу раз пыталась понять почему это со мной происходит. … Вот так вот. Я не спала с парнями и не испытывала оргазма. … Вместо этого …

Поддавшись какому-то порыву, Захар подхватил меня на руки и усадил на стол.

— Всё хорошо, моя девочка, доверься мне, это только я, это только мои прикосновения, которые могут и всегда будут ласкать только тебя, — прошептал он, умело снимая с меня колготки. — Это я, только твой Захар, который никогда тебя не оставит и не обидит. — Захар сделал всего каких-то несколько движений, и я осталась сидеть перед ним совершенно голая. — Я буду любить тебя, Злата, и в этом не будет ни капли боли, ни капли страха. Только удовольствие. Позволь мне показать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍… Одной рукой я уцепилась за край стола, на который меня заботливо перекинул Захар, а второй схватила себя за волосы. В первые секунды мне хотелось закричать и убежать… Но потом…. Когда его поцелуи с моего живота спустились ниже… и язык Захара стал вытворять потрясающие движения… нежно-медленно ласкать…