появлялось то, что в вуду называют двойником. Существо, подчиняющееся колдуну и исполняющее его волю.

Хоакина вдруг вспомнила ночное происшествие и посмотрела на Фернандо.

─ А куда ты ходил сегодня ночью?

Ей показалось, что муж недоволен вопросом, что-то промелькнуло в его глазах, подозрительно похожее на волнение или даже испуг, но быстро исчезло.

─ Мне не спалось, ─ ответил он. ─ Наверное, слишком много выпил за ужином. Поэтому вышел прогуляться и увидел, как ты спишь на подоконнике.

─ Ко мне тоже никак не шел сон, и я решила почитать.

─ И заснула, ─ качнул головой Фернандо. ─ Понимаю, что ты можешь проигнорировать мой совет, но все же будь осторожнее.

─ Не волнуйся, я не выпаду из окна, ─ вздохнула Хоакина.

─ Хотелось бы верить, ─ Фернандо отвел взгляд и смотрел куда-то в сторону. ─ Много лет назад в доме случился пожар. Моя бабушка, та, что на портрете, видимо, заснула с включенной лампой. Загорелось покрывало на кровати, и она… ─ Он поморщился. ─ Сейчас лампы электрические, но и они могут раскалить ткань, если стоят близко.

─ О господи, ─ вырвалось у Хоакины. ─ Я не знала. Какая ужасная смерть. Твой дедушка, наверно, сильно переживал.

─ Отец больше. Он и сам едва не пострадал в пожаре. В задней части дома до сих пор можно найти следы того пламени, хотя ремонт с тех пор делали не один раз.

─ Фернандо, мне так жаль, ─ сказала Хоакина, охваченная искренним сочувствием. ─ Пожар, потом авария с «Покорителем небес». Твоей семье тяжело пришлось.

─ Между этими событиями прошло много лет, ─ пожал плечами Фернандо и отодвинул чашку. ─ А теперь, с твоего позволения, я пойду переоденусь. Скоро заедет управляющий, и мы поедем в город. Чем ты собираешься заняться?

─ Возможно, навещу Лауру, ─ неуверенно ответила Хоакина. ─ Еще не решила.

─ Только не ходи в одиночку, даже к соседям.

Они уже поднялись со своих мест, и Фернандо сделал небольшой шаг вперед, но остановился, внимательно посмотрел на Хоакину, развернулся и пошел к лестнице.

─ До вечера, ─ коротко бросил он на прощание.

Хоакина подумала, что наверняка он как примерный и любящий супруг целовал ее при встречах и расставании. А теперь не решался. И она не знала, радоваться этому или огорчаться. Должна ли она сделать какие-то шаги к налаживанию их супружеских отношений? Несомненно, Фернандо ждал их и, как и говорил, был огорчен ее холодностью. Но Хоакина не представляла, что ей делать. Если даже она позволит поцеловать себя, и ей это понравится, то как быть со всем остальным? Конечно, она и раньше слышала о браках, заключенных по расчету или по необходимости, это не было редкостью в ее обществе. И люди в них жили долгие годы. Но одно дело слышать, а другое попасть в такую же ситуацию. Или нет, все-таки не в такую.

Хоакина сердито мотнула головой и вызвала Марию, чтобы та убрала со стола.

─ Оставь газету, ─ сказала она, отметив, что Фернандо к ней так и не прикоснулся. А ведь там наверняка есть новости о вчерашнем.

«Арестован Хуан Мануэль Феррейра де ла Серда, наследник богатейшей кофейной плантации в Акульем заливе. Полиция уверена в его виновности», ─ кричал крупный заголовок. Дальше шла большая статья, где в который раз писали о деле дона Марсело, его семье и приводили основные факты убийства, известные большинству читателей, в том числе и Хоакине. «Свидетель утверждает, что сеньор Феррейра был взволнован весь вечер, вел себя странно, и покинул «Зеленую мартышку», где шла карточная партия, гораздо раньше, чем рассказал полиции. При этом двое других свидетелей ранее подтвердили его слова. Чем объясняется такое расхождение в показаниях людей, находящихся весь вечер за одним столом, нам пока неизвестно. Но мы будем держать наших читателей в курсе».

Хоакина опустила газету на колени и мрачно уставилась в стену. Получается, что серебряные палмеры доньи Терезы, точнее, палмеры Хоакины, пропали зря. Одного из тех, кто играл в карты той ночью с Хуаном Мануэлем, не было на Коста-Лунес, когда донья Тереза вздумала подкупить свидетелей. И вот теперь он вернулся и выложил всю правду. Признаются ли остальные двое или будут держаться прежней версии? В конце концов, они могли не помнить, когда ушел их приятель просто потому, что были увлечены игрой и много выпили.

Хоакина еще раз заглянула в газету. Интересно, откуда Хуан Мануэль брал деньги на рестораны и карточные игры? Наверняка дон Марсело оплачивал его счета, как и счета доньи Терезы. Но одно дело жизненные и хозяйственные расходы и совсем другое дорогие развлечения. Был ли дядя щедр к племяннику и наследнику, или тому приходилось постоянно выпрашивать деньги? И не могла ли на этой почве возникнуть ссора, которая перешла в столкновение и убийство?

Донья Тереза, спасая сына, нарушила закон, заплатив свидетелям за ложь. Хоакине было жаль ее и хотелось помочь, однако до конца поверить в невиновность Хуана Мануэля было трудно. Где-то же он пропадал два с лишним часа. Не говоря уж о том, что сама донья Тереза могла поссориться с братом и убить его.

К Лауре Санчес Хоакина попала только к вечеру, потому что не рискнула в этот раз воспользоваться телефоном. К тому же Соле неожиданно занемогла, Педро был занят, и пришлось ждать, пока освободится Куко, внук привратника. Парнишка, кроме того, что развозил еду рабочим плантации, занимался ящерами и иногда помогал на кухне.

─ Спасибо, что взяли меня с собой, сеньора, ─ весело говорил Куко, пока они шли к Пальмовому саду. ─ Мне нравится у дона Пабло, я там дружу с ящерниками. А мой дед тоже часто бывал там, еще с доном Игнасио, дедом сеньора Фернандо.

Хоакина заинтересовано покосилась на Куко.

─ Твой дед помнит пожар в Каттлеях? ─ спросила она.

─ Пожар? А, вы о том, когда погибла жена дона Игнасио? Дед всегда бубнил, что непростой пожар был. Только не говорите сеньору Фернандо, он расстроится.

─ Не скажу, ─ пообещала Хоакина, убеждая себя не верить на слово всему, что слышит. У суеверных синекожих все всегда непростое. Наверняка и здесь, по их мнению, без вуду не обошлось.

─ Деду было жалко сеньору. Всем было жалко. Очень красивая она была. И вроде бы колдовством занималась, тем, которое привезла с собой.

─ Правда, Куко? А откуда это известно?

─ Да дед рассказывал, ─ смутился парень и подергал себя за серьгу в ухе. ─ Я-то ее и не видел.

─ Понятно, ─