Всадников, летающих на драконах, отличают вечно ледяные руки.

Ушиб на животе все еще ныл, но я надеялась, что к гонкам он заживет. Пока же было больно сидеть в седле.

Задумчиво потирая больное место и разглядывая звезды, я рассеянно прислушивалась к фырканью Феньки. Он любил поваляться, извиваясь в граве. Так он вроде бы чесал себе бока и спину.

Однако вместо привычного «хпры» внезапно раздалось злобное рычание.

Я моментально вскочила на ноги.

Фенька пятился в мою сторону, «ругаясь» на обычные кусты.

— Дружок, ты чего? — не поняла я.

Дракон недовольно посмотрел на меня, словно спрашивая: «Ты что, правда не понимаешь?!». И вновь сердито рыкнул.

Я настороженно прищурилась, пытаясь понять, что животное увидело в кустах. Но лес уже окрасился ночным мраком, так что разглядеть ничего не удалось.

Фенька не прекращал рычать, поджал уши и негодующе размахивал хвостом.

Понимая, что мне в любом случае придется это сделать, я пошла посмотреть, что же скрывается за кустами.

На самом деле я люблю приключения. В книгах. Там они выглядят интересными и задорными. В реальности передвигаться по ночному лесу было страшно. От осознания, что ты слабая и беспомощная девушка, а единственный твой защитник — трусливый дракон, заставивший хозяйку самостоятельно разбираться с неприятностями, становилось не по себе. Если там разбойники, кто знает, что они попытаются со мной сделать. Страшно подумать, что произойдет, если они еще и Феньку увидят.

Я поняла, что больше не хочу приключений.

Поспешно повернувшись, врезалась в Фенькину морду, испуганно отшатнулась и не устояла на ногах. За кустами начинался покатый склон, по которому я кубарем скатилась вниз.

Фенька ужаснулся чуть ли не больше меня и тут же кинулся на помощь. С болезненным стоном я поднялась на ноги, злобно одернула шерстяной свитер и возмущенно взглянула на дракона. Тот пристыженно поджал уши и смущенно дернул головой, указывая на что-то.

Мы находились в низине. Осмотревшись, увидела, что прямо передо мной возвышаются холмы. Позади раскинулся лес.

Это сразу настораживало. Создавалось впечатление, что низменность таким образом ограждена от любопытных глаз.

Но больше всего меня испугала темная дыра в одном из холмов, очень напоминающая пещеру в горах. Расстояние до нее было вполне приемлемым — низина отличалась приличными размерами.

Фенька зарычал.

— Так, дружок, пошли-ка отсюда, — не сводя взгляда с устрашающего холма, сказала я.

Но не успела сделать и шага в сторону, как вдруг земля содрогнулась.

Не знаю, что со мной произошло, но в тот момент я не сумела справиться с накатившим ужасом. На моем счету было множество опасных ситуаций, из которых мне удавалось выкрутиться исключительно благодаря холодному разуму. Но почему-то именно сегодня я впала в ступор.

Наверное, отчасти так проявилось природное любопытство.

Мозг знал, что нужно собирать остатки сил и со всех ног нестись подальше от этого места. Но сердце, тянущееся к приключениям, к азарту, к погоням, хотело узнать, что это.

Из черной дыры вырвалось… даже не знаю, как это назвать. Оно было огромным. Невероятно огромным. Раз в десять больше моего Феньки. У него были крылья, у него была серая чешуя, у него были огромные клыки, у него была цепь на шее.

Оно вырвалось, чтобы прогнать отсюда незваных гостей, а я в ужасе смотрела прямо в разъяренные янтарные глаза. Цепь звенела, и тянулась, тянулась, тянулась…

Фенька зарычал.

Огромное чудовище с трудом передвигало лапами, словно что-то не давало ему прыгнуть, распрямиться во весь рост и заставляло заваливаться набок.

В какой-то момент цепь кончилась. Ошейник впился в шею, опрокинул монстра назад. Но не успели мы с Фенькой прийти в себя, как оно поднялось. А затем из пасти хлынула тьма. Окажись я здесь одна, мне был бы конец.

Но в этот момент передо мной возник Фенька и выпустил ответную порцию льда, защищая нас от черного огня.

Я оправилась от шока и быстро запрыгнула в седло. Ударила дракона по бокам, заставив взмыть вверх. Вслед понеслись обжигающие языки темной стихии, но благодаря резкому маневрированию нас с Фенькой даже не задело.

Мы не полетели к облакам — слишком большой угол, подниматься будем медленно, а струям черного огня ничего не препятствует. Поэтому я направила дракона вдоль крон высоких деревьев.

Через несколько секунд услышала горький, полный отчаяния вой, от которого покачнулись ели и сотряслась земля.

Как-то на эмоциях я сказала Симоне, что ненавижу таких, как Тим Донг.

Я слукавила.

С рождения мне прекрасно удавалось фантазировать без всяких ограничений. Но я никогда не позволяла себе искать кого-то авторитетного и уже тем более подражать ему. Пример отца показал, что это ни к чему хорошему не приводит. Однако, если сейчас представить хоть на секунду, что такое возможно, в моей жизни появился безоговорочный претендент на это место.

Если бы не ожесточенная вражда между нами, Тим Донг был бы моим кумиром. То, как он управлялся со своим драконом, действительно заслуживало восхищения.

Да уж, Марита, ну ты даешь. В день самых важных для тебя гонок летишь на Феньке и задумчиво разглядываешь тень злейшего врага.

Я не люблю, когда что-то потрясает до глубины души. Обычно после такого становлюсь рассеянной, невнимательной… задумчивой. А это плохо сказывается на моих действиях.

Вот и сейчас.

Вместо того чтобы привести в исполнение свой план по уничтожению Донга, я улыбалась, наблюдая, как он обгоняет своих противников. У меня выдалось всего несколько секунд, чтобы позволить себе отвлечься на это прекрасное зрелище.

Тим Донг не изображал из себя короля гонок. Он им являлся.

Они с его драконом представляли собой завораживающую картину. Никто на моей памяти не управлялся со своим животным так, как он. Они были словно единым целым. Не таким целым, каким я считала нас с Фенькой. Эти двое прекрасно понимали друг друга без слов, стоило одному чуть отклониться, второй словно продолжал это движение.

Я вечно ору в полете: «Фенька, вверх!», «Вниз!», «Давай дадим ему жару!»

Донг не отдавал приказов вслух, но при этом его дракон безоговорочно исполнял сложные маневры, разгонялся в два счета, скрывался среди облаков, подрезал противников и всегда знал, когда использовать стихию.

Я мотнула головой, стараясь отгородиться от зависти перед этой непоколебимой уверенностью, которой мне так не хватало, и сосредоточиться на гонке.

Среди участников насчитывалось множество достойных наездников, которые хотели победить ничуть не меньше меня.