Все были потрясены ее простым незатейливым рассказом, который сулил невероятные неприятности сотруднику морга. А ведь он собирался оказать ей помощь в трудную минуту. Не успел – Яна Карловна сама сделала так, что помощь уже требовалась Сахарову.

Первым пришел в себя Кузьма Иванович:

– И во сколько же вам встало это удовольствие? – поинтересовался он.

– Думаю, дорого, – просто ответила Яна. – Я оплатила с карты онлайн. Не помню сумму.

– Меня с работы попрут, – мрачно вздохнул Витольд Леонидович.

– А ты в Москву перебирайся. В нашей больнице будешь работать. Нам такие специалисты во как нужны, – резанул Олег Адольфович ладонью поперек горла.

– Я тронут. А жить где я стану? В подъезде, в коробке из-под телевизора?

– Можно у меня, – подала голос Яна. – Это же я виновата… косвенно. Не думала, что эффект будет настолько… оглушительным.

– А ты вообще когда-нибудь думаешь? – съязвил Олег Адольфович.

Яна надулась и отошла от него на несколько шагов.

– Интересное предложение, – улыбнулся Витольд Леонидович. – Я-то не прочь, но что скажет, Яна, ваш Мартин, увидев меня на вашем диване в вашей квартире под вашим торшером в его тапочках? Боюсь даже себе представить…

– Ребята, всё это очень трогательно, но вы до конца не протрезвели, что ли? – забеспокоился заведующий реанимационным отделением. – С этим надо что-то делать. А демонтировать еще дороже, наверное, будет. Просто кошмар какой-то! Лично у меня в кармане – вошь на аркане. Денег вообще нет, всю зарплату жене отдал.

Яна неожиданно шагнула вперед и вдруг с криком: «Да что там демонтировать-то?! Сейчас возьмем всё и снимем…» – вцепилась в провода, опутывающие здание и рванула их что было сил.

Последнее, что она помнила после ослепительной вспышки, это громогласный мужской вопль: «Не-ет!!!»

Сознание вновь в очередной раз покинуло ее бренное тело, и она перестала чувствовать, видеть и слышать.

Яна ощущала себя рыбкой в аквариуме, в который опустили водонагревательный элемент. Ее потряхивало и знобило. Бросало то в холод, то в жар, по телу бегали тысячи колючих мурашек, которые кололись, словно иголками. Ей до сих пор казалось, что ее продолжало бить электрическим током. Сквозь пелену она увидела каких-то людей, склонившихся над ней.

– Всё! Очнулась! Слава богу! Слава и тебе, Кузьма Иванович…

Яна повернула голову, из уголка глаза потекла слеза.

– Мартин…

– Опять началось! – вздохнул Олег Адольфович.

Яна юрко сползла с кровати и упала чуть ли не на колени. Мужчины не успели ее поймать.

– Куда ты?! – ухватил ее Олег Адольфович. – Жива!

Яна только сейчас заметила, что она голая, на ней трепыхается какая-то одноразовая бумажная сорочка, которая рвалась в руках мужчин, пытавшихся оттащить ее от чужой кровати, в которую она вцепилась мертвой хваткой.

– Мартин! Мартин! – голосила она, обнимая мощный голый торс неизвестного больного.

– Яна, прекрати! Да что же это такое?!

Больной на кровати повернул голову и совершенно оторопело уставился на действо, разворачивающееся у него перед койкой.

– Извините, уважаемый, – сказал ему Витольд Леонидович. – Дама не в себе…

Больной вытаращил глаза.

– Яна?! – прохрипел он.

– Вы ее знаете? – оторопел Олег Адольфович.

Действие происходило в отделении реанимации, куда Сахарова и Олега Адольфовича пустили по знакомству.

– Яна, Яночка! Ты что тут делаешь? – Мартин приподнялся на кровати и попытался ухватить Яну.

– Так я же обещала тебе приехать на Новый год, вот и приехала!

– Нормально… И приоделась тоже в новогодний наряд? Как ты тут очутилась, да еще в этой хламиде?

Яна наконец уселась на полу и отвела длинные волосы от лица.

– Нет, я сюда в морг попала. А потом меня током шандарахнуло, и вот я здесь. А тут ты…

– В морг, значит? А потом еще и током для полной уверенности, что ты больше ничего не учудишь?

– Да. Всё так и было. А чему ты удивляешься?

Мартин аж глаза вытаращил.

– Я? Удивляюсь? Да я уже ничему и никому не удивляюсь. Особенно тебе.

Яна встала на ноги, слегка покачиваясь, Сахаров и Олег Адольфович подхватили ее под руки, чтобы она снова не свалилась.

– Два пациента одномоментно пришли в себя, – задумчиво произнес Кузьма Иванович. – Наверное, это любовь. Или мы все сошли с ума.

Присутствующие посмотрели друг на друга и понимающе улыбнулись.

– Я с того света услышал, как ты кричала: «Мартин! Мартин!» Я открыл глаза, а тут ты! – Мартин всё никак не мог прийти в себя от удивления.

– Вы и есть Мартин? Не может быть… – Олег Адольфович не верил своим глазам.

– Откуда вы меня знаете? – удивился Мартин.

– Так Яна нам все уши прожужжала о вас, она, бедняжка, так переживала, что с ней такое приключилось… кхе-кхе… – Речь Витольда Леонидовича прервалась, так как Олег Адольфович с силой наступил ему на ногу.

– Яна, а почему ты почти голая? – повернулся Мартин к Цветковой. – Где твоя одежда? И кто эти мужчины? – бросил Мартин недовольный взгляд на обступивших его кровать неизвестных в белых халатах.

– Да вы не волнуйтесь. Мы друзья, то есть мы – врачи.

– Что с Яной произошло? – не мог успокоиться Мартин.

– Сердечко от удара электрическим током не остановилось, а наоборот сильно-сильно забилось. Тахикардия называется, потеря сознания, на время дезорганизация мозговой деятельности, – пояснил Кузьма Иванович.

Яна посмотрела на него, еще не до конца осознавая, что речь идет о ней.

– Это со мной всё случилось? Вы что, реанимировали меня? – спросила она, усаживаясь на кровать к Мартину.

– Как видишь, успешно, – кивнул весьма обеспокоенный Олег Адольфович.

– Наш Кузьма Иванович – бог реанимации, он бы тебя не упустил, – подтвердил Витольд Леонидович. – А вот мы, два идиота-патологоанатома, серьезно испугались.

– Вовремя я зашел к вам на огонек, – засмеялся Кузьма Иванович. Он повернулся к Мартину. – Так вы что, знакомы с госпожой Цветковой? Это по вашему поводу она… Ой!

Взмахом руки Олег Адольфович мазнул ему по лицу.

– Ты что?! Олег! Обалдел?

– Извини, у меня неконтролируемые движения. Я же первый оттащил Яну от напряжения, может, и меня немного прошило током. Слушай, давай отойдем на минутку, – предложил ему Олег Адольфович, утягивая заведующего за собой.

– Яночка, так что же на самом деле произошло? Я ничего не могу понять, – посмотрел на Яну Мартин. – Я мчался домой… и вот… – Мягкими губами он коснулся ее лба, щек и губ.