– Я тоже хочу поехать, – слышу голос Флина.

Эрик отворачивается от меня. Наш волшебный миг остался позади, и теперь он обращает внимание только на мальчика.

– Конечно. Надень пальто.

Через пятнадцать минут мы втроем сидим в «Мицубиси» и Эрик везет нас на Оберфёрингский стадион. Добравшись туда, Эрик паркует машину, а Флин пулей вылетает и исчезает. Я взволнованно поднимаю взгляд на Эрика, но он, спокойно взяв свою спортивную сумку, говорит:

– Не волнуйся. Флин отлично знает этот стадион.

Немного успокоившись, по дороге спрашиваю его:

– Ты заметил, как твой племянник на меня смотрит?

– А ты помнишь, как на меня вначале смотрела твоя племянница? – отвечает Эрик. Я смеюсь, и он добавляет: – Флин – ребенок. Тебе стоит только его завоевать, как я это сделал с Лус.

– Ладно, согласна. Не знаю почему, но мне кажется, что твой племянник, как и его дядюшка, крепкий орешек!

Эрик оглушительно смеется. Он останавливается, чтобы взглянуть на меня. Сделав пару шагов, наклоняется, чтобы его лицо было напротив моего, и шепчет:

– Если бы я не был наказан, я немедленно бы поцеловал тебя. Я напал бы на твои губы и пожирал бы их с неистовым наслаждением. Потом я затащил бы тебя в машину, сорвал бы с тебя одежду и самозабвенно занимался бы с тобой любовью. Но, к моему сожалению, ты меня наказала, и у меня нет никакой возможности что-нибудь из этого сделать.

Мое сердце бешено колотится. Тук-тук… Тук-тук…

Бо-о-оже, как же меня заводит то, что он только что сказал! И когда я уже была готова его поцеловать, вдруг слышу:

– Джудит! Эрик!

Смотрю влево и замечаю Фриду и Андреса с малышом Гленом. Понятно, что мы бросились друг другу навстречу и стали горячо обниматься.

– Ты тоже играешь в баскетбол? – спрашиваю я у Андреса.

Врач забавно подмигивает мне и шепчет:

– Я самый лучший в этой команде. – И мы все хохочем.

Когда мы приходим в раздевалку, Фрида и Андрес начинают целоваться. Они такие милые!

Эрик смотрит на меня с вожделением, но не подходит.

– Солнышко, иди с Фридой. Увидимся после матча, – говорит он и исчезает за дверью.

Боже мой, я хочу, чтобы он меня поцелова-а-ал! Но он этого не сделал. Когда за ним закрывается дверь, у меня, наверное, такое выражение лица, что Фрида спрашивает:

– Только не говори, что он до сих пор наказан.

Я, как дурочка, киваю, а моя подруга заливается смехом.

– Ладно… пойдем на стадион поддерживать наших мальчиков. Кстати, мне нравятся твои сапоги. Они красивые и сексуальные!

Погруженная в свои мысли, я следую за Фридой. Распахиваем одну их дверей. Ого! Передо мной открывается вид на красивое баскетбольное поле. Флин уже там, он сидит на желтых сиденьях и играет в PSP. Заметив нас, он вскакивает и подходит к нам. Но, даже не поздоровавшись, сразу направляется к Глену. Похоже, ему нравится малыш Глен. Мы садимся, а Флин просит у Фриды разрешения взять на руки Глена. Та отдает малыша, и на протяжении нескольких минут я наблюдаю, как он забавно болтает с Гленом, а тот улыбается в ответ.

Стадион начинает заполняться людьми, и вскоре Флин снова вручает малыша матери и уходит, усевшись на несколько рядов ниже нас.

– Что случилось с Флином? – интересуется Фрида, глядя на меня.

Я пожимаю плечами и отвечаю:

– Откровенно говоря, мы с ним не очень хорошо сошлись: он не захотел со мной играть и с трудом снисходит до простого разговора. Он всегда такой или это только тогда, когда я рядом?

Фрида смеется.

– Он хороший мальчик, но не очень общительный. Заметь, я очень давно его знаю, но за все это время обменялась с ним едва ли десятком слов. Он помешан на машинках и компьютерных играх. Но когда он видит Глена, то совершенно меняется и улыбка не сходит с его лица. – Вдруг она умолкает, а потом шепчет: – Фу, какая вонь! Я пойду в туалет поменять подгузник этому маленькому скунсику, иначе мы умрем от этого запаха.

– Хочешь, чтобы я пошла с тобой?

– Нет, Джудит. Останься здесь. Я ненадолго.

Она уходит. Мне видно, что Флин заметил, что я осталась одна. Улыбаюсь ему, приглашая сесть рядом с собой, но он отказывается. Он не двигается с места, и я сдаюсь. Минут через пять появляется группа девушек моего возраста – все такие симпатичные и надушенные, одна лучше другой. Они садятся как раз передо мной. Девушки живо обсуждают одну парикмахерскую до тех пор, пока на поле не появляются игроки, которые вышли разогреться. У меня отвисает челюсть, когда я узнаю того, кто разговаривает с Эриком и Андресом. Это Бьорн!

Меня бросает в жар. В нескольких метрах от меня на поле стоит мужчина, которого я обожаю всей душой, а рядом с ним те, с кем он делил меня в постели. Мне так жарко и стыдно! Пытаюсь скрыть свои мысли и не знаю, куда спрятать глаза.

Когда сердце немного успокаивается, смотрю на поле и снова становлюсь красной как помидор: я понимаю, что эти трое смотрят на меня и машут, здороваясь. Я робко поднимаю руку и машу им в ответ. Девушки, сидящие передо мной, подумали, что парни поприветствовали их, начинают кудахтать, как курицы, и тоже восторженно им машут.

Я отдаю себе отчет, что не могу оторвать взгляд от своего необыкновенного Айсмена. Он такой сексуальный… Он смотрит на меня, бьет по мячу и подмигивает мне, а я лыблюсь, как дура. Боже!.. Он такой обалденный в желто-белой форме, что я готова с места закричать: «Красавчик, красавчик, красавчик!»

Флин подходит к дяде, и тот, обрадовавшись, бросает ему мяч. Мальчик смеется, а Бьорн поднимает его на руки и крутит вокруг себя. Эти несколько секунд мальчик оказывается в центре внимания взрослых и серьезных мужчин, и он счастлив. У него полностью меняется выражение лица: я впервые вижу, что он улыбается, как все дети его возраста.

Когда Флин возвращается на место, я с гордостью наблюдаю, как по полю двигается Эрик. Я никогда не представляла его в роли спортсмена, но могу лишь сказать, что он совершенно изумительный! Некоторое время я с удовольствием слежу за игрой, но ненароком слышу, как одна из тех девушек, что сидят передо мной, говорит:

– Ну и ну! Сегодня играет мужчина, с которым я хотела бы оказаться в одной постели.

– И я тоже, – выпаливает другая.

Все хохочут, и я про себя тоже. Это совершенно нормально слышать подобные комментарии среди девушек. Мне весело, и все идет отлично, пока до меня не доносится, как одна из них говорит другой:

– О боже! Эрик с каждым днем становится все лучше и лучше. Вы видели его ноги? – Опять все смеются, а рыжая идиотка, по-другому я не могу ее назвать, добавляет: – Я до сих пор помню проведенную с ним ночь. Это было потрясающе.