и их учителей в пупе с охраной? Да напал на своих учащихся и учителей с охраной, что повлекло для них отдых на больничных койках. За это я и нес наказание ввиде службы в штрафном полку, пока с вашей подачи не стал частью нового полка. Так что да, я согласен с официальным обвинением и наказанием. Если вам так это интересно, то в Петербурге, думаю, вам не составит труда найти это дело в архиве и изучить все материалы по нему.

— Но зачем тогда? Вам даровали светлое будущее. Да и если вы не хотели скрыться, зачем было нападать на людей?

— Я их перепутал с преступниками, — чуть заметно, насмешливо дрогнули мои губы. — Вот и попали под удар. А Светлое будущее? Ну, мне нужна была страховка. Союзник, если семья Полозовых решила бы дать задний ход. Сами должны понимать в Петербурге же живете, наверное. Кому из аристократов по нраву такой родственничек как я. Вот Елена и была той подстраховкой. Я удовлетворил ваше любопытство?

— Да. Благодарю. — Сурово и задумчиво произнесла Александра.

Поезд набирал скорость, а я вновь прикрыл глаза, начиная опять погружаться в свои мысли, размышляя о многочисленных несущих вещах.

Петербург.

Ночь выдалась промозглая. Моросил мелкий дождик, а ледяной ветер шатал ещё голые ветви деревьев.

Высокий и хорошо сложенный мужчина, сидевший на крыше в тени одной из каминных труб смотрел на скрытый от всеобщих глаз внутренний двор особняка, огороженный от улицы высоким кирпичным забором.

Подняв повыше ворот своего черного пальто, он прикрыл им начисто выбритое лицо, при этом мужчина словно сливался с тенью, в которой находился, скрываясь от любых взглядов, смотря с интересом вниз.

Там внизу в свете, который давали уличные фонари и малочисленные сейчас светлые окна особняка, рассекая ветер, двигалась худая фигура, чьи белые волосы то и дело раздувал очередной порыв воздушной стихии.

В руках у девушки была сабля, которая непрерывно выполняла сложные комбинации, которые были до боли в душе хорошо знакомы наблюдавшему с крыши мужчине.

Молодая особа, которая словно вела бой с невидимым противником, изредка замарала, а её движения становились корявыми и не правильными. Но каждый раз после этого, она вновь возвращалась к правильному и чёткому исполнению, уже позабытой многими техники фехтования.

— Как же прекрасно вновь увидеть технику ивы на ветру. — Откинулся спиной на каминную трубу мужчина, смотря вниз, и в этот момент юная хрупкая девушка, что вела бой, будто с самим ветром, словно взорвалась движениями, в которых забушевала ярость. — Замечательно. Такая ты мне нравишься куда больше. Жду не дождусь, когда настанет время нашей встречи, а пока не прекращай взращивать яростный огонь. Он тебе к лицу.

Словно в тон словам скрывшего своё присутствие на крыше мужчины, девушка, которая проводила ночную тренировку, вдруг остановилась и, воткнув саблю в отмерзающую после зимы землю, схватилась за голову, опускаясь на корточки. Однако сидела она так недолго, и уже через пару минут вновь выпрямившись во весь рост, схватила саблю, источая при этом родовую силу, которая выходила за пределы её телесной оболочки.

До ушей наблюдателя донесся, словно надуманный чуть слышный рык девушки, после чего её тренировка будто продолжилась с ещё большей яростью и скоростью.

За окном поезда сгущалась ночь, а я шёл через вагоны, возвращаясь из туалета обратно в своё купе, как вдали увидел мужчину в явном подпитии, который отходил от нашей двери, мотаясь как при корабельной качке.

Когда мы с ним практически поравнялись в коридоре вагона, мне в нос ударил сильный запах водки вперемешку с табаком, а наши взгляды на краткий миг встретились, после чего выпивший незнакомец шагнул дальше.

Вагон слегка тряхнуло, а я чуть не налетел на проходящего пьяного мужика, которого поматывало из стороны в сторону. Но он, шагнув вперёд, подставил руку, коснувшись моего плеча.

— Пордоньте, — промямлил он. — Пордоньте. Мне туда. — Махнул он рукой в сторону выхода из вагона, и зашагал в указанном направлении. Я же остался стоять вполоборота, смотря, как мужчина в простой, поношенной, но при этом добротной одежде, сделав пару небольших шагов к выходу, остановился и развернулся на меня.

— Ну и что меня выдало? — Хищно улыбнулся мужчина, смотря точно мне в глаза.

— Натурального запаха перегара не было. Небось, одежду водкой поливал для запаха. Да и больно ты ловок для того кто перепил и не разбирает дороги. — В тон ему оскалился я, словно уловив спиной холодок от неизвестного присутствия, всё ещё пытаясь быстро проанализировать произошедшее.

— Наблюдательный значит. Быть тебе таким недолго. — Рванул он словно ураган в мою сторону, а уже через секунду я отражал молниеносный удар руки, в которой был зажат нож.

Успев за дол секунды до выпада сместиться в сторону уйдя с траектории атаки, моя ладонь скользнула по предплечью нападающего, отражая прямой выпад ножом, отводя её в сторону, после чего начался молниеносный бой в проходе вагона, в котором мы двигались с невероятно высокой скоростью.

Наши руки переплетались в ударах и защитах, а скорость и сила только нарастала. Вот только бой уже протекал без оружия врага, так как он был выбит из его ладони.

Однако уже секунд через тридцать скоротечного боя, когда мы очутились у дальней входной двери вагона от моего купе. Я отбив очередной удар врага, захватил его бьющую конечность, сдёргивая его на себя, и сразу вместе с этим нанёс короткий удар наружной стороной ребра стопы ему в коленный сгиб, после чего не давая врагу даже осознать боль, со всего маха впечатал его в дверь крайнего купе, проламывая её наполовину.

В ту же секунду поднялся женский визг, и дикая испуганная злая брань пассажиров, которые был за этой дверью.

Стило подняться крикам, ежесекундно, словно по команде двери всех купе начали распахиваться, и в них стали появляться, высовываясь в тамбур люди. Наше куп было не исключением. Но стоило охраннику Александры появиться в дверях, как из тусклой тени у двери блеснул нож, втыкаясь в точно горло гвардейцу императорского полка, который держала покрытая многочисленными шрамами рука, появляющегося из тени худого жилистого мужчины, чьё лицо было скрыто шарфом.

Уловив, как заваливается вперёд не успевший даже что-либо понять охранник княжны, я пнул своего противника с пыра сапогом под рёбра, буквально зашвыривая его от удара в чужое купе, проламывая при этом его тушей остатки былой двери, и хотел было рвануть в сторону проявившего себя второго убийцы.

И в этот момент, убивший телохранителя Александры, низверг из своего рта шквал огня, который словно бурный поток воды стал разливаться по тамбуру в мою сторону непроходимой плотной стеной, начиная при этом оглашать всё хлопками взрывов.

Огненная волна стремительно завоёвывало все пространство