Он стоял не двигаясь, когда зачитывали приговор. Он был в том же синем костюме от «Хьюго Босс», который надевал каждый день, пока шел судебный процесс. В отглаженном пиджаке и начищенных до блеска ботинках он не выглядел как убийца. Так выглядят финансовые консультанты, готовые посоветовать вам, как получить максимальную прибыль от инвестиций. Его выражение лица изменилось только один раз, когда старшина присяжных подтвердила, что приговор вынесен большинством голосов: за него проголосовали десять присяжных. Но два человека из состава присяжных посчитали его невиновным.

Хенли наблюдала за Оливером сквозь пуленепробиваемое стекло. Он разговаривал с одним надзирателем, пока другой вставлял ключ в замок наручников, сковывавших запястья заключенного. Оливер что-то сказал, и невысокий азиат-надзиратель покачал головой и рассмеялся. Оливер опустил руку на предплечье второго надзирателя, и Хенли дернулась. Наручники были сняты, и Оливер вошел в комнату, где находились Хенли с Рамоутер. У Хенли перехватило дыхание.

— Как давно мы не виделись, — произнес Оливер хрипловатым голосом. — Ты хорошо выглядишь. Тебе придется извинить меня за такой голос. Я не очень хорошо себя чувствую. По ночам в камере сквозняк. — Оливер протянул руку. Хенли ее проигнорировала. — Вчера утром я видел тебя в выпуске новостей. Ты теперь инспектор, да?

Темно-голубые глаза Оливера опустились ей на живот, он явно хотел увидеть шрамы, которые оставил на нем. Его улыбка стала шире, и можно было рассмотреть идеально ровные зубы, только немного пожелтевшие от никотина. Его шарм никуда не исчез, но к нему добавилось что-то еще. Это был уже не тот человек, который два с половиной года назад зашел в Белмарш, но он не был и полностью сломлен.

— Садитесь, — твердым голосом сказала Хенли, кивая на стул напротив Рамоутера.

Баджарами, которая стояла у двери с ничего не выражающим лицом, покинула помещение.

— Ну почему ты ведешь себя так недружелюбно, инспектор? Столько времени уже прошло. Прощение — это путь к спасению, поэтому давайте будем вежливы друг с другом.

— Я сказала: садитесь. Я не в настроении играть с вами в игры.

— У меня совсем не бывает посетителей. Я получаю немало писем от своих поклонников и поклонниц, но маловероятно, что им разрешат прийти сюда и навестить меня. Время от времени ко мне приходит врач, но это совсем не то. Это не человек, который хочет увидеть именно меня. Поэтому я польщен, видя тебя здесь. Жаль, что ты посчитала необходимым привести с собой приятеля. Но, к счастью для тебя, я не ревнивый.

Оливер осмотрел Рамоутера с ног до головы.

— Ну, ты определенно посимпатичнее, чем тот мужик, который раньше всегда болтался рядом с нашим инспектором. В этом месте забываешь о хороших манерах. Мы ведь не были представлены друг другу. Как тебя зовут? По виду ты новенький. Свежие силы, да?

— Рамоутер. Стажер, констебль Рамоутер.

— А имя у тебя есть?

— Салим. Салим Рамоутер.

— Рад познакомиться с тобой, Салим Рамоутер. Ты новый партнер инспектора?

— Да.

Хенли выругалась про себя и сурово посмотрела на Рамоутера. Ей было совсем ни к чему, чтобы Оливер посчитал, будто он установил с ним связь.

— Я думаю, инспектор хочет, чтобы ты тут просто сидел и наблюдал за происходящим, — деловито продолжил Оливер. Он скрестил на груди руки, на которых заметно выступали вены. — Я у нее всегда был навязчивой идеей. Я помню, как впервые увидел ее. Она тогда стояла перед Скотленд-Ярдом и называла меня…

— Мы пришли сюда, чтобы задать вам несколько вопросов, — перебила Хенли, стараясь не называть его ни по имени, ни по фамилии.

— Она называла меня чудовищем, — продолжал Оливер. — А потом удивилась, когда я воткнул в нее нож. Я всего лишь защищался.

Хенли крепко сжала правую руку в кулак и впилась ногтями в кожу, чтобы почувствовать боль.

— Мы пришли сюда, чтобы задать вам несколько вопросов, — повторила она.

— Ну. Задавай.

— В понедельник утром на берегу Темзы были найдены части человеческих тел — в Дептфорде и Гринвиче. Мужчины и женщины.

Оливер ничего не ответил. Его лицо застыло, словно гранитное.

— Вчера утром оставшиеся части тела женщины были найдены в Ледиуэлл-Филдс. Оба тела расчленены. Ноги. Руки. Голова. Все было отрезано от туловища и разбросано.

— Значит, слухи правдивы, — кивнул Оливер. — Но в новостях это не подтвердили. И не упоминали, что было две жертвы.

— Общественности пока не нужно об этом знать.

— Пытаетесь контролировать поток информации? Разумно, но в наши дни это трудно — появились социальные сети. А что общественность уже знает?

Хенли промолчала. Оливер пытался перехватить инициативу и контролировать ход беседы. Хотел продемонстрировать им с Рамоутером истинный баланс сил. Она с неохотой произнесла:

— Мужчину опознали. Его звали Дэниел Кеннеди.

— Дэниел Кеннеди, — медленно повторил Оливер. — Ты так произнесла его имя, будто я должен его знать. Он сидел в тюрьме?

— Сидел, — ответил Рамоутер. — Примерно два года назад. Провел полгода в Белмарше, потом его перевели в Хай-Даун.

— Салим, я отбываю очень долгий срок в блоке строгого режима. Я отношусь к категории «А». Мне не дают общаться с остальным населением этой тюрьмы. Меня считают чудовищем.

«Ты и есть чудовище», — произнесла Хенли про себя. Чем дольше она сидела напротив него, тем больше заводилась. Она поняла, что внимательно наблюдает за каждым его движением, что слишком бдительно за ним следит, ожидая, что Оливер может в любой момент попытаться ее убить.

— Эти имя и фамилия вам ничего не говорят? — спросила она.

Оливер не ответил. Вместо этого он встал, подошел к двери и постучал в небольшое оконце в ней. Тут же появился надзиратель и открыл дверь.

— Можете принести мне воды? У меня в горле пересохло. Очень жарко, столько людей.

Надзиратель кивнул.

— А Зоуи? — спросил Рамоутер у Хенли одними губами.

— Пока нет, — ответила она точно так же.

Несмотря на то что Оливер сидел в тюрьме, он определенно держал ситуацию под контролем. Казалось, никто, кроме Хенли, не видел, какую опасность он представляет.

Оливер вернулся на свое место и слишком долго смотрел на Хенли.

— Я не знаю никакого Дэниела Кеннеди, — в конце концов заявил он. — Что еще?

— Одна из жертв была найдена с вырезанными на теле полумесяцем и двойным крестом.

Хенли преднамеренно не сказала ему, кого из двух жертв нашли с этим символом. Она наблюдала за реакцией Оливера, но ее не последовало. Вернулся надзиратель с чашкой.

— Я искренне надеюсь, что ты не считаешь, будто это сделал я, — заявил Оливер.

— Это те же самые символы, которые вы вырезали на телах своих жертв, на всех семи.

Оливер перевел взгляд на Рамоутера,