— Неужели мы только на то и нужны, чтобы производить потомство? — обиженно сказала подруге Горти, когда мать ушла. — Почему мужчинам все сходит с рук? Они получают удовольствие, а отдуваться приходится тебе. Ты становишься толстой, уродливой, на тебя муж не обращает внимания несколько месяцев, потом ты рискуешь жизнью, рожая ребенка, даже можешь умереть… А мужчины и в ус не дуют, делают тебе очередного ребенка, развлекаются с друзьями.

И Аннабелл, и сама Горти слышали сплетни о том, что Джеймс встречается с другими женщинами. Слыша эти разговоры, Аннабелл даже начала сомневаться в существовании идеальных браков. Джосайя хотел подождать с детьми, но он, по крайней мере, не обманывал ее. Просто он такой человек. Аннабелл был известен только один идеальный брак — ее собственных родителей. Но ее отец погиб, а мать осталась вдовой в сорок четыре года. Ну почему жизнь так жестока и несправедлива?

Аннабелл еще долго слушала нытье Горти, а по дороге домой думала о том, что им с Джосайей живется легче. Правда, вчера ее вопрос явно вывел мужа из себя. Ну что ж, она учтет это на будущее. Вечером Джосайя собирался с Генри Орсоном на обед в Метрополитен-клуб; по словам мужа, им нужно было обсудить какие-то дела. Вернувшись домой, Аннабелл погрузилась в медицинскую литературу. Утром ей предстояло снова вернуться к своим делам. Она в последнее время читала все относившееся к заразным болезням, в частности к туберкулезу. Как нередко бывало, Аннабелл уснула еще до возвращения Джосайи. Она проснулась от того, что муж держал ее в своих объятиях. Аннабелл улыбнулась и уснула снова. У них все было хорошо.

Поскольку со своей семьей Джосайя близок не был, День благодарения и Рождество они отмечали вместе с Консуэло. А поскольку Генри Орсон оставался в одиночестве, он тоже был приглашен. Орсон был умен, обаятелен, почтителен с Консуэло, внимателен к Аннабелл — словом, был хорошим дополнением к компании.

Горти, в конце концов, успокоилась и свыклась с мыслью о втором ребенке. В восторге она не была, но смирилась. Она всегда хотела иметь детей, просто поначалу не представляла себе, что значит быть женой и матерью.

А Аннабелл была поглощена своей работой на Эллис-Айленде, к неудовольствию матери. Консуэло больше не спрашивала Аннабелл о внуках и свыклась с мыслью о том, что их может и не быть. Это всерьез тревожило женщину, но вмешиваться в семейную жизнь дочери она не хотела и относилась к Джосайе как к сыну.

В апреле исполнилось два года со дня гибели «Титаника». Казалось, трагедия случилась только вчера, и в то же время — что это произошло в какой-то другой жизни давным-давно. В этот день Аннабелл с матерью снова были в церкви, где прошла заупокойная служба по отцу и брату. Консуэло начала привыкать к своему одиночеству и была благодарна Джосайе и Аннабелл за их внимание.

В мае Аннабелл исполнился двадцать один год. Консуэло устроила в своем доме обед и пригласила на него друзей дочери. Пришли Джеймс и Горти, несколько других молодых пар их круга и Генри Орсон. Он привел с собой хорошенькую девушку, с которой недавно познакомился. Аннабелл искренне надеялась, что из этого что-то получится.

Вечер выдался замечательный. Консуэло пригласила музыкантов, и после обеда были танцы. Когда Джосайя и Аннабелл остались одни и поднялись в свою спальню, Аннабелл решилась задать вопрос, к которому не возвращалась несколько месяцев. На день рождения Джосайя подарил ей чудесный браслет с бриллиантами, которым все восхищались. Друзья завидовали Аннабелл и считали их брак безмятежным и счастливым, но она сама все время словно ждала от Джосайи чего-то. Счастье временами казалось ей призрачным.

— Когда мы заведем ребенка? — шепотом спросила Аннабелл, лежа рядом с мужем. При этом она старалась смотреть на Джосайю, решив, что так ему будет легче ей ответить. Между ними оставалось много недосказанного. Аннабелл была терпелива, не хотела навязывать Джосайе свои правила и ломать его планы, но они были женаты уже девять месяцев, а объяснить некоторые вещи и понять мужа Аннабелл могла не всегда. Сколько еще он будет отделываться неопределенными фразами типа «время еще есть» и «торопиться не следует»?

— Не знаю, — буркнул он. Аннабелл повернулась к нему и сразу поняла, что ее вопрос больно задел Джосайю. — Не знаю, что тебе сказать. — Джосайя чуть не плакал, и это испугало Аннабелл. — Мне нужно время.

Она кивнула и нежно погладила его по щеке.

— Все в порядке. Я люблю тебя, — прошептала Аннабелл. Она многого не понимала, но спросить не осмеливалась. — Я могу что-то изменить?

Муж покачал головой и посмотрел на нее.

— Дело не в тебе, а во мне. Я постараюсь. Обещаю тебе. — Глаза Джосайи наполнились слезами, и он обнял жену. Они еще никогда не были так близки. Аннабелл казалось, что он наконец открыл дверь и впустил ее в свою душу.

Она крепко обняла мужа и повторила его собственные слова:

— У нас есть время. — Потом она наклонилась над ним и смахнула слезу с его щеки.

* * *

В июне Консуэло уехала в Ньюпорт, она собиралась пробыть там до начала сезона. Аннабелл обещала приехать в июле, а Джосайя — в конце месяца.

Вскоре после отъезда Консуэло из Европы пришла новость, привлекшая всеобщее внимание. 28 июня 1914 года эрцгерцог Франц-Фердинанд, наследник австро-венгерского престола, и его жена София посетили столицу Боснии Сараево с официальным визитом и были убиты молодым сербским террористом Гаврилом Принципом, членом печально известной сербской террористической организации «Черная рука», поставившей своей задачей положить конец австро-венгерскому правлению на Балканах. Эрцгерцог и его жена были убиты одиночными выстрелами в голову, сделанными с близкого расстояния. Эта новость стремительно распространилась по всему миру. Ее последствия в Европе потрясли и Соединенные Штаты.

Австрия обвинила в случившемся сербские власти и обратилась за помощью к Германии. После нескольких недель бурных дипломатических переговоров Австро-Венгрия объявила войну Сербии и подвергла артиллерийскому обстрелу Белград. Через два дня Россия провела мобилизацию и стала готовиться к войне. Согласно условиям совместного договора Франция должна была поддержать Россию. Через несколько дней карточный домик европейского мира начал разваливаться. Два выстрела, убившие эрцгерцога и его жену, вовлекли в войну все крупнейшие государства Европы. 3 августа германская армия, пренебрегая протестами нейтральной Бельгии, прошла через ее территорию и напала на Францию.

Еще через несколько дней Россия, Англия и Франция объявили войну Германии и Австро-Венгерской империи. Происшедшее повергло народ и правительство Соединенных Штатов в ужас. 6 августа все великие европейские державы находились в состоянии войны, и американцы не могли говорить ни о чем другом.

Европейские события изменили планы Аннабелл — она отложила отъезд в Ньюпорт. Ей не хотелось разлучаться с Джосайей. Это была не их война. Европейские союзники Америки воевали, но было похоже, что Соединенные Штаты ввязываться в схватку не собираются. Джосайя заверял жену, что, даже если это когда-нибудь случится, Аннабелл волноваться не придется, поскольку она замужем за «стариком». Вряд ли сорокалетнего мужчину призовут в армию. Президент Вильсон заверил народ, что Америка не станет вмешиваться в европейские события. Однако в обществе чувствовалось напряжение.