– Отослать назад? В Англию? Вы полагаете, мне будет приятно явиться с новостями, что вы насильно сделали крестницу графини Боуленд своей шлюхой?

– Своей любимой и почитаемой женой, – спокойно возразил он. – Как я уже сказал вам, несколько часов назад мы дали клятвы в моей собственной часовне. Весьма огорчен, что вы были слишком больны, чтобы уделить этому внимание. Но теперь вы можете сами убедиться, что все сделано по закону.

Леди Беатрис подошла ближе, схватила конец простыни, в которую завернулась Элейн, и, наклонившись, тщательно осмотрела пятна крови. Потом отбросила простыню и выпрямилась.

Элейн чувствовала себя одной из лошадей сэра Гая, выставленных на продажу.

– Ланкастера это не остановит, – сказала графиня, сжимая трость костлявыми пальцами. – Если ты знаешь, глупец, кто она, тебе известно, что по брачному договору ее приданого хватит, чтобы сто раз купить твой жалкий остров. Лучше бы ты получил от нее изрядную прибыль, а не лишал ее невинности.

Он согласно кивнул.

– Вы рассуждаете, как пират, миледи. Но случилось так, что изрядная прибыль не предмет моих желаний.

– И чего же ты хочешь, мошенник?

– Я хочу, чтобы вы без промедления отплыли в Англию с сообщением о браке принцессы Елены Розафины ди Монтеверде с Аллегрето Навоной. И передали мою глубокую признательность леди Меланте.

– Признательность? А ты в благодарность получишь войска Англии и Монтеверде. Так что с ее брачным соглашением?

– Еще вы можете посоветовать нашей дорогой леди Меланте придержать английские войска, – ответил Рейвен. – Если они хотят быть на стороне победителя. – Он взглянул на Элейн. – Но Меланта поймет. Она мне обязана. Внимательно прочтите, как она выбирала слова для брачного договора. – Пират накрутил на палец локон Элейн. – Она мне обязана. Хотя, ей-богу, я благодарен ей за это.

Элейн отдернула голову.

– Чего бы вы ни хотели от меня, каким бы врагом меня ни считали, вы не должны были поступать таким образом. – Она с ненавистью глядела на него. – У меня нет желания ни ехать в Монтеверде, ни посылать армию. Если бы вы сумели предотвратить мой брак с Риатой... я уже говорила, что мысль об этом меня ужасает... я бы отблагодарила вас любым возможным способом. Но только не таким!

– Вы уже сожалеете о данных клятвах? Я оскорблен.

– Не было никаких клятв! Вы сами знаете.

Рейвен любовно погладил ее по щеке.

– Ночью вы не были так рассержены, carissima[2].

– Лжец!

– Да, миледи. – Он пожал плечами. – Это один из моих смертных грехов. Но пятна крови не лгут. Но за дверью стоят люди, которые могут поручиться, что видели нас лежащими вместе, а теперь пришли, чтобы пожелать нам счастья. Отказ от данного вами слова повлечет за собой очень неприятные для вас последствия.

Элейн хотела закричать, что это ложь, что не было ни свидетелей, ни обмена клятвами. Но как опытный шахматист, Рейвен заранее просчитал все ходы и теперь поставил ее в безвыходное положение. Конечно, она могла заявить, что не давала клятвы стать его женой, и кем бы она тогда была? Опороченной, как сказала леди Беатрис. Может, Франко Пьетро все же примет ее или герцог Ланкастер пошлет войско, и тогда она в лучшем случае окажется там, куда боялась ехать, только униженной и с запятнанной репутацией.

Элейн чувствовала оценивающий взгляд леди Беатрис. Она уже не девственница, хотя не ощущает в себе никаких изменений, не помнит, что с ней произошло... Но пират все представил так, будто она сама этого хотела.

Возможно, он и прав. Когда он слегка прикасался к ней, между ними словно пробегала искра.

– Ну, девочка? – спросила леди Беатрис.

Пират отошел, как бы давая ей свободу выбора, но остановился за спиной графини и вытащил из-за пояса кинжал.

Маргарет безмятежно смотрела на него, а он устремил взгляд на Элейн.

– Что ты скажешь? – Графиня оперлась на трость. – Он принудил тебя к этому, девочка?

Рейвен ждал ответа. Лицо спокойное, ладонь на рукоятке кинжала, темные брови слегка приподняты.

Элейн поняла его. Со всей ясностью поняла, что он убьет графиню, если она скажет «да». Леди Беатрис или отправится в Англию с нужным ему сообщением, или навсегда останется здесь.

– Не думай, что ты одинока и не имеешь друзей, – проворчала графиня, не подозревая о гадюке, изготовившейся к броску. – Есть кому покарать его за подобное злодейство, если у тебя хватит духа этого потребовать.

Элейн покачала головой.

– Не было злодейства. Мы в самом деле женаты.

– Безмозглая девчонка! – фыркнула графиня. – Еще минуты не прошло, как ты заявила, что никаких клятв не было.

– Я только делала вид, что не признаю этого. Я опасалась вашего гнева, мадам.

– Нечего меня дурачить! Скажи правду, если над тобой учинили насилие. Или всю жизнь проведешь с этим сукиным сыном.

Элейн увидела, как его пальцы сомкнулись на рукоятке кинжала и он сделал ленивое движение.

– Нет! – крикнула она. – Мы женаты. Я сказала, что беру его в мужья пред Господом.

– Добровольно? – настаивала графиня. – Этого изгоя без роду и племени?

– Добровольно! Я ношу его кольцо! Я сама хотела лечь с ним. А теперь передайте это сообщение миледи крестной и оставьте меня в покое. Оставьте меня!

– Ха! – Леди Беатрис стукнула тростью. – Ну что ж, так я и сделаю. Шлюха.

Пират беззвучно вложил клинок в ножны и кивнул Элейн. Она быстро отвернулась к стене. – Оставьте меня!

Элейн наблюдала с галереи за отплытием леди Беатрис. После того как графиня приняла решение, ей не потребовалось много времени на сборы. Тем более что Рейвен уже приказал Ампошту приготовить корабль и ждать. Были написаны письма, загружены подарки, чтобы смягчить потрясение от новостей. До полудня леди Беатрис покинула остров.

Элейн смотрела вслед быстро удаляющемуся кораблю, спрятавшись за кадку с пальмой. Она не хотела открыто стоять у парапета, где любой мог увидеть ее. Месяца через два леди Беатрис вернется в Англию и распространит слух, что Элейн была шлюхой, вышедшей замуж за пирата.

Откуда-то снизу поднимался дым, доносивший аромат готовящейся еды. Люди смеялись. Кто-то, наверно, репетирован музыку на цитре, снова и снова повторяя одно и то же.

Элейн провела рукой по узору из серебряно-зеленых листьев на ее шелковом верхнем платье. Сотни жемчужин украшали ворот. Маргарет сказала, что это подарок Иль-Корво к свадебному торжеству. Более роскошного наряда Элейн никогда еще не носила, даже при королевском дворе. Видимо, это платье с какого-нибудь ограбленного торгового корабля.

В замке ждала великолепная спальня Иль-Корво. Он туда не вернулся, лишь прислал вежливую записку, сообщив об отплытии леди Беатрис, предоставленных ей удобствах и надежной охране. Все служанки были освобождены и могли отправиться в Англию вместе с нею. Он не хотел, чтобы Элейн волновалась о здоровье и безопасности графини.