— Ну, кое-что произошло много лет назад между моей мамой и мной, что меня огорчило. И я хотела забыть о ней. На какое-то время, по крайней мере. Я хотела быть вдали от нее.

— Ты хотела быть вдали от твоей мамы, а я хочу, чтобы меня нашли. Смешно, не так ли?

— Возможно. Возможно, это смешно.

— Поэтому ты не связала шаль для твоей мамы? Только для бабушки? Я имею в виду, потому что хотела забыть свою маму.

— Да, я полагаю, именно поэтому.

— Это сработало? Ты забыла о ней?

— В некотором смысле, да.

— Я не думаю, что смогу забыть о моей матери.

— Я знаю.

— Ты думаешь, что твоя мама забыла о тебе?

— Нет, я не думаю, что забыла.

— И я не думаю, что это так. Ни твоя мать не забыла о тебе, ни моя обо мне. Я не думаю, что матери забывают.

— Нет. Не забывают.

— Так что ты будешь делать?

— Ты о чем?

— О твоей маме?

— Ничего. Сейчас ничего.

— Ну, если иногда ты захочешь поговорить о ней — или о чем-нибудь, что беспокоит тебя, я…

— Я буду помнить об этом. И я предлагаю то же самое тебе. Ты это знаешь, не так ли? Это если когда-нибудь ты захочешь поговорить о своей матери…

— Но я не знаю, какими словами об этом нужно говорить.

— Нет особенных слов. Может быть, если ты начнешь, я смогу помочь тебе найти многие из них. Слова, я имею в виду.

— Хорошо. Но сейчас ты огорчена меньше, чем раньше?

— Да. Сейчас меньше. Не так огорчена, как тогда.

— Но еще огорчена?

— Да. Иди надень красные сапожки. И шляпку.

~~~

Отпустив руку Соланж и отклонившись назад, чтобы лучше разглядеть потолок железнодорожного вокзала, расписанный в стиле Прекрасной Эпохи, Амандина заткнула уши, чтобы не слышать визгливого голоса с объявлениями по станции, и медленно описала полный круг на месте.

— Как далеко можно уехать на поезде? — спросила она Соланж, стоя в толпе.

— Очень далеко, если угодно. Не одним поездом, но последовательно несколькими. Можно доехать поездом почти всюду, в любой пункт назначения в любое время.

— Почти всюду?

— Да. Но только не через моря. Не через воды. Тогда нужно сесть на корабль или лететь самолетом.

— Железнодорожный вокзал теперь мое любимое место.

— Как быстро ты это решила. Я думала, ты подождешь, пока не узнаешь немного больше о мире.

— Мне не нужно ждать. Я уже знаю. И когда вырасту большая-большая, буду ездить поездами по всему миру.

— Смогу я ездить с тобой?

— Конечно.

— А куда мы поедем?

— Искать мою маму.

— Да, да, конечно, однажды…

— Как люди попадают в поезд? — захотела узнать Амандина.

— Некоторые — через тоннели вдоль этой стены. Видишь номера на дверных проемах? Теперь посмотри вверх на освещенное табло. Те же номера здесь. Видишь их?

— Да.

— И далее к каждому номеру имеется время отбытия, номер поезда и его местонахождение. И место, куда он идет. Посмотри. С пути номер три в четырнадцать сорок пойдет поезд на Париж.

— Третий путь в четырнадцать сорок, номер 1022 на Париж.

— Точно. Вот так читают табло отправлений. Теперь есть еще такое же табло прибытия. Какой поезд прибывает откуда-нибудь. Здесь, на этой стороне. Итак, если мы посмотрим сюда, давай смотреть, который сейчас час? Ах, через семь минут, в четырнадцать десять на одиннадцатый путь прибудет поезд номер 3542 из Марселя.

Амандина изучила сначала одно табло, потом другое. Посмотрела на Соланж. Снова на табло.

— Шестой путь в пятнадцать ноль пять, поезд номер 1129 отправится в Лион. Где Лион? Можем мы поехать туда сегодня?

— Слишком далеко, чтобы ехать сегодня. Теперь пойдем со мной, чтобы доставить пакет к тому столу и…

— А затем мы сможем вернуться назад посмотреть на поезда?

— Ну, я полагаю… Да, да, сможем. Если мы поспешим, мы сможем встретить поезд из Марселя, как ты думаешь? Посмотри снова на табло прибытия и сможешь узнать, какой путь.

— Путь одиннадцатый, пойдем.

Как если бы они действительно кого-нибудь встречали, они поспешили на перрон и остановились среди маленькой шумной группы встречающих. Амандина встала поближе к Соланж, крепко держа ее руку, на другой руке повыше подтянула атласный шнурок темно-синего, как полночь, мешочка на запястье. Глядя на Соланж, сказала:

— Разве здесь не прекрасно?

— Ш-ш-ш, вот он подходит. Ты его еще не видишь, но уже слышишь. Слушай, закрой глаза и слушай.

Амандина прижалась лбом к Соланж.

— Его звук такой, как будто он торопится к нам. Как будто ему не терпится нас увидеть. На что похож его звук?

— Да, это так. Да, ты права, точно…

Амандина смеялась, визжала и фыркала, изображая звуки прибывающего поезда. Соланж крикнула, перекрывая шум:

— Послушай объявление по станции.

«Прибыл поезд из Марселя на одиннадцатый путь. На одиннадцатый путь прибыл марсельский поезд».

Амандина следила за пассажирами, улыбаясь, и махала рукой приехавшим, они спускались по металлическим подножкам вагонов. Особое внимание она уделяла женщинам.

— Можем ли мы остаться здесь, чтобы посмотреть и другие поезда? Я хочу постоять здесь до…

— Давай пойдем назад посмотреть табло и узнать, когда придет следующий.

— Следующий, и еще следующий и…

— Хорошо, еще два. А потом пойдем выпьем чаю. Разве ты не проголодалась?

Еще два. А потом еще, пока не погас свет над платформой номер шесть. Раскачивая на запястье темно-синий, как полночь, мешочек, в шляпке набекрень Амандина смотрела на Соланж.

— Мне здесь нравится.

— Мне тоже.

— Мне нравится здешний запах. Он обжигает нос, но мне нравится. Мне нравится здешний воздух на вкус. Он такой, как вкус ложки, когда облизываешь ее после пудинга.

— Действительно, воздух пахнет металлом.

— Я могла бы остаться здесь навсегда, пока придет ее поезд. Придет из… Хотела бы я знать откуда. Может, это будет следующий. Самое лучшее в поездах то, что поезд, который вы ждете, может быть следующим.

— Я думаю, шестнадцать ноль три придет вовремя. Ты слышишь?

Потом Амандина и Соланж кричали во весь голос вместе с начальником станции:

— На шестой путь прибыл поезд из Каркассона. Поезд из Каркассона прибыл на шестой путь.