Он встал, чтобы уйти, но опять поймал на себе взгляд Лукаса Холта. Какого черта? Полгорода смотрит на него косо из-за его брата, но для Лайона Лукас всего лишь зеленый юнец с востока. Наплевать, что у него какие-то дела с Сэмом. Тем более что и Сэм ему больше не доверяет из-за флирта с Фионой.

Он все еще глазеет, этот чертов парень, Лайон небрежно подошел к его столу, поставил ногу на пустой стул и наклонился вперед.

— Я слышал, ты женишься, Холт. По слухам, она настоящая красотка.

— Ну и что?

Лайон мерзко хихикнул:

— Ты обычно не приезжаешь в город по ночам. Что произошло? Слегка побранились с невестой?

Лукас отставил в сторону полупустую бутылку. Лайон ниже его ростом, но шире его в плечах и мускулистый — следует это учесть, подумал Лукас.

— Мне не нравится, что ты обсуждаешь мою невесту, Лайон, — тихо, но угрожающе сказал Лукас.

— Да все ее обсуждают, — невозмутимо заявил Лайон. — Новая девчонка в городе — всегда событие. Особенно если она приехала сюда, чтобы выйти замуж. Скажи, она правда такая красотка, как говорят?

— Может, ты не понял, что я сказал?

— О, я прекрасно понял тебя, Холт, — криво ухмыльнулся Лайон. — Но мне плевать, что тебе нравится, а что нет. У тебя, конечно, есть брат, который ловко обращается оружием, но ты ведь не он. Я и сам парень не промах, разве ты не слышал? Не советую тебе тягаться со мной.

Лукас насмешливо улыбнулся. — Ты так думаешь, Лайон? По счастливой случайности я кое-чему научился у Слайда. Вряд ли ты захочешь узнать все то, чему он меня научил. Ну давай, начинай, и я докажу что не позволю тебе обсуждать мою невесту. Лайон злобно прищурился:

— Черт, ты пришел сюда для того, чтобы затеять драку, не так ли, ублюдок? Что ж, я готов. Если хочешь вернуться к своей драгоценной невесте с разбитой рожей, я к твоим услугам.

Лайон стал отстегивать свой ремень с кобурой, Лукас встал, но прежде чем он взялся за кобуру, ремень Лайона просвистел над его головой и на него обрушился сокрушительный удар. Из уха Лукаса потекла кровь. Он зарычал и бросился на Лайона, оба с грохотом рухнули на пол салуна.

Несколько часов спустя Лукас, весело насвистывая, ехал по направлению к дому. Челюсть ныла, суставы распухли, ребра болели, но он не жалел о происшедшем. Теперь он, возможно, сумеет хоть ненадолго уснуть, не думая о ней.

Лукас очень удивился, обнаружив, что завтрак уже на столе, зато его нисколько не удивило суровое лицо Шерис. Она не подняла глаз, даже когда села рядом. На протяжении всего завтрака она молчала.

Лукаса это забавляло, но в то же время и тревожило. Интересно, это результат его вчерашнего наступления? Или она слышала, как он проскользнул к ней в комнату прошлой ночью, вернувшись из города? Но он готов поклясться, что она тогда спала. Ему только хотелось удостовериться, что с ней все в порядке, что она не впала в панику и не убежала. Да он и не увидел ничего особенного: она спала, укрывшись простыней до шеи. Даже волосы были по-прежнему собраны в узел, так что он не смог удовлетворить свое любопытство и выяснить, какой они длины.

Шерис начала мыть посуду, надеясь, что Лукас уйдет, когда она закончит. Слова, которые она намеревалась ему сказать, требовали присутствия духа и хладнокровия, которых у нее пока не хватало. Если бы он хотя бы открыл рот, она бы начала говорить. Но он молчал.

Значит, придется начинать первой. Она не намерена подвергать себя риску и терпеть повторение вчерашней оскорбительной сцены. Эта мысль придала ей необходимое мужество.

— Нам нужно поговорить, Лукас.

— О вчерашнем вечере?

— Да.

Шерис снова села, но прежде чем она успела хоть что-нибудь сказать, он взял ее за руку.

— Ты позволишь мне сначала извиниться? — спросил он. Прикосновение и хрипловатый волнующий тембр его голоса лишили Шерис присутствия духа. Она не решалась посмотреть ему в глаза и бросила взгляд на руку, нежно сжимавшую ее ладонь. Ее поразили распухшие, поцарапанные суставы.

— Вас кто-то побил? — Ее глаза остановились на его лице. Левая щека тоже распухла.

— Пустяки, — смущенно ответил Лукас. — Я просто немного повздорил с управляющим ранчо Ньюкомба.

— Здесь? Или на его ранчо?

— В городе.

— О, а я и не знала, что вы уезжали из дома. — Любопытство заставило ее спросить:

— Кто победил?

— Никто. — Лукас застенчиво улыбнулся. — Наверное, я не приложил максимума усилий.

— Почему? — Она быстро поправилась:

— Я хочу сказать, если вас вынудили драться, полагаю, возникает естественное стремление победить.

— У меня не было намерения избить того человека, Шерис. Кроме того, я не пострадал, серьезных ушибов нет. Это пустяки. Но я ценю твою заботу.

Его усмешка вдруг стала дерзкой. Казалось, он вполне доволен собой. Возмущенная, она отвернулась: он принял ее любопытство за нечто большее!

— Что касается вчерашнего вечера, Лукас…

— Знаю, — перебил он. — Ты сердишься на меня, и я не виню тебя за это.

— Более того, — сказала она смущенно, вспоминая не только его дерзость, но и свою реакцию. — То, что вы сделали…

— ..Непростительно, я знаю, — сказал он. Шерис сердито посмотрела на него.

— Может, вы позволите мне сказать? Да, непростительно, — продолжила она. — Вы не имели права набрасываться на меня и не имели права сердиться, когда я оказала сопротивление. Вдобавок ко всему вы пытались заставить меня почувствовать себя виноватой, хотя я абсолютно ничем не поощряла вас.

— Мне кажется, ты кое о чем забыла, — спокойно заметил он.

Она с тревогой посмотрела на него:

— О чем?

— Ты приехала сюда для того, чтобы выйти за Меня замуж. Большинство невест по переписке выходит замуж в первый же день приезда. Единственная причина, по которой этого не случилось, состоит в том, что я решил дать нам время немного узнать друг друга.

— Вы сказали, что хотите посмотреть, подойду ли я, — натянуто напомнила она ему.

— Это тоже. Хотя я мог бы настоять, чтобы мы поженились в первый же день.

Она почувствовала неловкость и решила, пока не поздно, перейти в наступление.

— Хорошо, что вы этого не сделали.

Он нахмурился:

— Почему?

— Потому что я… я передумала выходить за вас замуж, Лукас. Я вынуждена попросить вас отправить меня домой.

— Если ты чем-то недовольна, то распространяешь свое отношение на все вокруг, да?

— Не в этом дело.

— Тогда в чем?