Серафима приняла иноземного гостя с огромной радостью. Натопила баню… (это было зимой), отправила парня с ведрами к колодцу… Конечно же, тот и не подозревал о коварстве зимней стихии, поскольку в его доме был водопровод, а дворовую территорию он чистил минитрактором. Поставив пустые ведра на скамеечку, мужчина сделал шаг, чтобы отцепить ведро от гвоздика. Однако не учел, что выплескивающаяся на бортики вода образовала твердую и скользкую наледь. Наступив мыском валенка на примерший к доскам лед, он взмахнул руками и… со всего размаху упал лицом на колодезный сруб. Так что вместо расслабляющего ужина под мерцание голубого экрана и сочащегося сквозь занавески белого лунного света им пришлось ехать за тридцать километров в больницу, чтобы сшить рассеченную бровь. Американский парень настолько был потрясен случившимся, что по приезде в северную столицу купил бабушке Симе в подарок телевизор и сказал внучке, что в Россию больше ни ногой. Действительно, нечего им, привыкшим к роботам-мойщикам коровьих хвостов и комбайнам, работающим по командам со смартфонов через спутник, делать на нашей, не меняющейся с годами иностранного прогресса, земле! Нефиг Янам и Джонам покушаться на святое: девичью красоту, произведенную по славянским стандартам с ненавязчивой ноткой восточной интриги, иногда случавшейся на родных просторах. В конце концов, Сенькам, Ванькам и Алексеям, созданным по отечественным лекалам, тоже хочется любви. А колодец с выгребной ямой… что ж, это дело привычное. Даже те, кто понастроил себе дворцов, для удовлетворения естественных потребностей подчас используют ландшафтные кустики или фонтаны. И не только на собственных гектарах. Уверена: каналы в Венеции знают об этом не понаслышке.

Пока я, комментируя дорожные реалии, ехала по обочине, навстречу мне попался реанимобиль. Это такая желтая машинка, в которой, кроме таблеточек НПВП и усталого фельдшера, присутствует медицинское оборудование. Ну, по крайней мере, так должно быть. Хотя оптимизация, выряженная в белые одежды недреманной заботы о народонаселении, топчется тяжелыми ботинками по здравоохранению с такой силой, что уже сломала все, что только могла. Подстанции СП, когда-то размещавшиеся в каждом большом селе, теперь существуют лишь в крупных районных центрах и имеют по две машины на огромную, с отвратительными дорогами, территорию. Так что даже и не знаю, доживет ли та бабулька, к которой, объезжая ямы, ехала желтая машинка, ее появления. Знаю одно: они обязательно доедут. Возможно, им придется констатировать смерть от инсульта, инфаркта, перитонита… «И слава Всевышнему!» — Скажут те, кто перечисляет старикам нищенскую пенсию словно из своего кармана. Хотя… бюджетный карман этот кто-то, призванный его беречь, давно считает лично своим и возмущается, что не все бабки на Руси померли. Честное пионерское, не вру, сама по телеку слышала.

Эх, к чему грустить и думать о чужих бедах и чьем-то, выросшим на них раковой опухолью, счастье, когда мы все-таки выехали на ровную дорогу!

Маня, сидевшая рядом со мной до тех пор, пока я не увеличила скорость, быстренько переползла на заднее сидение и закрыла глаза. Я же смотрела вперед и еще немного — по сторонам, находя среди чистой зелени листвы золотые маковки церквей и мелькавшие по сторонам разной степени изношенности строения. Где-то за рощицей прогудел электровоз и вдруг резво вылетел на простор, таща за собой разукрашенные надписью «РЖД» вагоны. Какое-то время мы ехали совсем рядом, и я задумалась о том, куда так стремятся едущие в них люди. Навестить родных? По работе или, быть может, на экскурсию? Ведь это так интересно: на какое-то время забыть о собственных буднях и окунуться, если не в праздник, то хотя бы в тот мир, где тебя нет. Почувствовать его на вкус, цвет и запах. Восхититься красотой или ужаснуться прошлым… как, например, туристы, посещающие чернобыльскую зону. Что так тянет благополучных людей туда, где до сих пор излучает свои рентгены радиация? Не знаю. Наверно, контраст между собственной устроенной во всех отношениях жизнью и болью тех, кто с такой жизнью простился раз и навсегда. Мне почему-то кажется, что уехавшие оттуда люди до сих пор делят свое существование на до и после. А посередине — черная пропасть, которую никак не преодолеть, поскольку она не наяву, а в душах, в одночасье осознавших, насколько хрупким является бытие…

Двигавшийся в одну со мной сторону поезд нырнул под мост и скрылся с глаз. Уверена, он приедет на вокзал гораздо быстрее, чем я — к порогу своей многоэтажки. Ну и ладно. Его пассажиры разбегутся по городу или пересядут на другие поезда, а я, подхватив сумки и собачий поводок, пойду домой. И ждет там меня… Вообще-то, никто не ждет, поскольку милый друг Серенька из своих Италий вернется только через три дня. К тому времени я успею сходить в магазин, приготовить, убрать квартиру, поработать… Много чего успею. М-да…

А вот думать за рулем о посторонних вещах, наверно, не стоит. Спрашивается, почему водители фур иногда ведут себя на дороге как последние скоты? Думают, если большая машина, то остальные должны разлетаться с их пути, как брызги от рассекающего водную стихию катера? Однако, стаж вождения у меня немаленький. Поэтому видела большегрузы не только свистящими мимо, но и вверх лапами в кювете. С чего бы это?

Бог с ним, пусть себе едет. Как говорится, на силу всегда найдется другая сила. Вот и пусть бодаются. А мы спокойненько, не наглея и особенно не возмущаясь, покатим дальше.

Количество машин на шоссе, поначалу небольшое, постепенно увеличилось в разы, а скорость замедлилась. Всем хотелось попасть в город. Я протянула назад руку и отыскала, кроме Манькиного носа, бутылку с водой. Зажав ее между коленей, свинтила крышку и поднесла к губам. Холодная водичка немного освежила тело, но в глазах чувствовалась усталость. Несколько раз быстро сморгнув, я бросила взгляд в распахнутое над городом небо. Потом сморгнула еще. Интересно, мне мерещится, или на самом деле в его голубизне плавала прозрачная черная дымка? Но вглядеться в это загадочное явление не получилось, поскольку впереди был поворот на эстакаду.

Тридцать минут заплыва в плотном городском потоке все-таки закончились… Раскрыв дверь и поплескав из бутылки прямо на лицо, я облегченно выдохнула: если в ту сторону путь был легким, то обратный вымотал так, что совершенно не было сил. Спина в майке была мокрой. Мокрыми были и носки. Последнее усилие — и я встану под душ, включу стиральную машину…

— Ну не торопись же! — В сердцах бросила я рвущейся на улицу собаке. — Дома мы ходим только с поводком!

Манька посмотрела мне в глаза, повернула голову, взяла в