– Подпоручика в последние дни получил, как и вы, но в личное дело не вошло, «Стаса» на грудь с «цыплятами» Керенского, – усмехнулся Мизицкий, а Николай Михайлович сообразил, что тот был награжден орденом Святого Станислава 3-й степени с мечами, а вот коронованные орлы между лучами креста стали без головного украшения. Временное правительство старалось избавиться от малейших признаков монархизма.

– Так что знаете, как закапываться в землю. И от обстрелов спасение, – ухмыльнулся Гловацкий – с начальником штаба ему повезло, его правая рука и прямой преемник в комдивах на случай вынужденной замены военное дело знал в тонкостях, и положиться на него можно было полностью.

– И от обстрелов с бомбежками. Да, Николай Михайлович, чего-то их авиацию в небе не наблюдаю. Как-то странно, учитывая, что германцы все эти дни использовали ее, как меня информировали, довольно активно. Вчера даже Псков бомбили…

– Вот, накаркали, Владимир Есич, летят!

Вдалеке в голубом, словно выстиранном небе летели махонькие, вроде мух, самолеты, еле видимые. Гловацкий прищурил глаза – курс на север, в сторону Пскова, никто не отстает, дымков не видно, строй безукоризненный, дистанцию соблюдают. Стандартная «девятка» эскадрильи, какие он много раз видел в кинохронике. Вывод напрашивался сам собой – так уверенно в небе могли вести себя только фашисты. Наши бы возвращались с потерями и порядком потрепанные, были и поврежденные самолеты, которые отставали от основной группы бомбардировщиков.

– Псков бомбить летят, – подытожил Гловацкий и обратился к начштаба со словами: – Еще раз проконтролируйте приказ – зенитными средствами прикрывать артиллерию, при проходе бомбардировщиков на большой высоте не метаться, застыть. Позиции маскировать тщательно, сам проверю, обозы в лес, под деревья. Да, учтите, товарищ полковник, если сейчас оказались под бомбежкой, то знаете, где было бы самое безопасное место?

– Можно сказать, что в окопе, товарищ генерал-майор, но вы имели в виду иное. – Мизицкий задумался и негромко произнес: – Сидеть на рельсах, прямо на железнодорожном мосту, и там пить чай из самовара. Или рядом с ним голышом купаться.

– У вас чувство юмора своеобразное, Владимир Есич, но абсолютно верно подметили. Потому еще раз прошу проконтролировать, как поставлена охрана мостов. И подготовьте письменный приказ военинженеру Викторову – железнодорожный, шоссейный и подвесной мосты в Острове заминировать немедленно, усилить там охрану из пограничников взводом наших саперов. И взорвать, если будет угроза захвата передовыми частями противника или вражескими диверсантами.

Николай Михайлович посмотрел на Мизицкого – полковник в ответ понимающе кивнул, такой категорический приказ, да еще «письменный» к тому же, сразу сказал старому офицеру о многом…

Командир 25-го укрепленного района полковник Корунков Псков

– Да, бедлам еще тот. – Полковник Корунков задумчиво посмотрел на двухэтажное здание, которое занимал штаб Северо-Западного фронта. И судя по всему, не выехал в ночь из города, хотя вчера он отдал все необходимые приказы, чтобы обеспечить передислокацию на одну из станций восточнее Пскова. Сейчас на улице стояли машины, от «эмок» до трехтонных ЗИСов, на которые командиры и бойцы грузили какое-то имущество.

Срочный вызов к генерал-лейтенанту Кленову не сулил для Василия Михайловича ничего доброго, он слишком долго служил и хорошо знал, что для обычного доклада так не сдергивают внезапно из комендатуры, значит, как бы его самого не сделали крайним за неподготовленность УРа к бою. И не важно, что полковник им командует несколько дней.

– Значит, начальник штаба фронта затянул отъезд на сутки? Интересно, почему? Может, ситуация повернулась в лучшую сторону?

Василий Михайлович все эти дни яростно надеялся в душе, что нашим войскам удастся остановить немцев на Двине, однако его чаяния оказались тщетными. Война подошла к линии ДОТов ПсУР, за которой к северо-востоку находился город Ленина, абсолютно беззащитный, ибо все подходы к нему и укрепления либо находились с севера, там располагался Карельский УР, либо прикрывались с запада Кингисеппским укрепрайоном. Только с трех сторон, а если немцы прорвут цепочку дотов между Островом и Псковом, то выйдут с юга, от Луги, откуда их никто не ожидает. Всего десять дней прошло, а враг у ворот второго по величине города СССР!

– Полковник Корунков?! Вас ждут!

Штабной капитан встретил командира УРа во дворе, на нем был довольно пропыленный китель, хотя было видно, что старательно выбивали и чистили плотную ткань, вот только уничтожить все следы долгих маршей по июньской жаре и грунтовкам оказалось щетке не по силам. Шагнув за порог предупредительно открытой перед ним двери, Василий Михайлович увидел пятерых военных, что склонились над расстеленной на столе картой. Двоих узнал сразу же – самого начальника штаба с тремя звездочками на малиновых генеральских петлицах и члена Военного Совета фронта с «частоколом» из трех ромбов на воротнике и красной звездой на рукаве.

Трое из собравшихся были генерал-майоры, два с малиновыми, один с черными петлицами с эмблемой танка. Последний знаком – командир 1-го механизированного корпуса генерал Чернявский, его соединение находилось в Пскове до войны.

– Товарищ генерал-лейтенант! Командир 25-го укрепрайона полковник Корунков явился по вашему приказанию!

– Мы ждем вас, товарищ полковник, давно, целых два часа, – резковато произнес начальник штаба фронта, лицо генерала Кленова имело землистый оттенок от накопившейся усталости и постоянного недосыпания. – Покажите на карте укрепрайон и доложите о готовности вверенной вам части! Мне уже давали сводку, но то было утром.

– Товарищ генерал, приказ передали, когда я находился под Островом, прибыть ранее не имел возможности. – Корунков не оправдывался, в военной среде этого не любят. Полковник подошел к столу и склонился над картой, то была схема его укрепрайона с отмеченными на ней ДОТами УР и позициями, которые должны были защищать стрелковые части. Вот только с последними было не просто туго, их в северной части не имелось вообще, ни одного взвода, только вчера в самом Острове и в Ново-Псковском укреплениях начали окапываться две спешно прибывшие дивизии. Хотя требовалось не менее четырех, а по довоенным нормам маловато и двух корпусов, то есть 6 стрелковых дивизий было недостаточно на столь протяженный фронт, из расчета 12 км на дивизию в обороне.

– Почти все долговременные огневые точки, а их ровно полторы сотни, уже заняты постоянными гарнизонами от полувзвода до взвода на каждую. Все пять пулеметных батальонов растянуты вдоль этой линии. – Посмотрев на генерала Кленова и дождавшись молчаливого кивка, Василий Михайлович взял заточенный карандаш и провел им по западному, весьма протяженному обводу укрепрайона, отдаленно напоминавшего расплющенную букву «Д» с широкими ножками внизу.

– Здесь и здесь Старо-Псковский и Островский УРы, оборонительный рубеж по реке Великой только начал возводиться. – Он указал на «ножки» и длинную изогнутую поперечину между ними. Затем ткнул карандашом в центральную, самую большую часть этой «буквы». – Ново-Псковский УР в южной и центральной части занимается 111-й стрелковой, а Островский 118-й дивизиями. Кроме того, там артиллерийский дивизион, одна пулеметная рота и саперный батальон неполного состава в 2 роты, прикрывают подходы к Острову с юго-запада, от предместья, со стороны озера и линии железной дороги. На строительстве и рытье противотанковых рвов, траншей и окопов работают до десяти тысяч военных и более пятнадцати тысяч гражданских, мобилизованных окружными, местными партийными органами. Вооружения недостаточно, по два станковых пулемета на дот, 15 бойцов с командиром, на всех 5–7 винтовок, ручных пулеметов ровно тридцать пять штук на УР. Точки не оборудованы, вентиляции и электричества нигде нет, кроме ДОТов Старо-Псковского УРа. Просто железобетонные недостроенные коробки с двумя амбразурами для ведения исключительно фронтального огня. Патронами по действующим нормам обеспечены. Капонирная артиллерия отсутствует, имеются в наличии шесть пушек образца 1887 года, но к ним нет никаких снарядов. Продовольствия нет, часть ДОТов затоплена водой по колено, каких-либо механизмов для ее откачки у нас нет. Средства радиосвязи отсутствуют, проводов и телефонов в наличии нет, куда их передали на долговременное хранение, неизвестно, пользуемся одними гражданскими линиями. Средств заграждения нет, бетонных надолбов и колючей проволоки нет! Блиндажей и убежищ нет, только начали строить! Доклад окончен!