- Вы забыли мне предложить связаться с адвокатом, - совершенно неожиданно для него она заговорила. Голос был тихий и глубокий, мелодичный и завораживающий.

Эта гадина только что угробила муженька, - отдернул себя Рогозин, - к тому же, скорее всего бездушная тварь, или как-то со всем этим связанная. А ты ловишь каждое ее слово, будто боишься снова говорить с пустотой.

- Или, - продолжала женщина слегка улыбнувшись, и ее глаза будто загорелись каким-то внутренним светом, - презумпцию невиновности успели отменить?

В другое время Рогозин с удовольствием показал бы этой сучке, что значит презумпция невиновности в его понимании, вот только необычный свет в глазах подозреваемой ненадолго его остановил. Свет, а не огонь. Его учили, что все высшие демоны способны менять цвет глаз, изменять голос так, чтобы их жертвы были не способны им сопротивляться, но все их уловки он успел изучить уже давно, к тому же, пантакль надежно защищал его от любой попытки нападения.

- Таких как ты это уже волновать не должно, - отрезал он, обходя задержанную по контуру охранного знака. Соблюдать осторожность его заставил случай, когда он посмел единственный раз в жизни проявить сочувствие к молодому пареньку, почти мальчишке, сидящему здесь, на этом месте. Он не ожидал, что тот наброситься на него с азартом дикого зверя, и попытается перегрызть горло. На память об этой слабости у него остался огромный шрам, начинающийся от шеи, пересекающий ключицу, и заканчивающийся на груди, прямо напротив сердца.

- Жаль, - внезапно, женщина печально улыбнулась, и, видя его злой взгляд, пояснила, - жаль, что так вышло с мальчиком. Наверняка он был одержим одним из злых духов. Не убей вы его, у вас не было шансов спастись. Но не всегда нужно проявлять жесткость. Ярость не лучший советник.

- Откуда ты... - Рогозин побледнел, весь подобрался, будто готовясь к броску.

- Успокойтесь, лейтенант, - с усмешкой произнесла Карина, - гнев - это грех. Не стоит грешить из-за меня.

- Что ты такое?

Она промолчала, продолжая смотреть на него с легкой улыбкой, и Рогозин едва сдержался, чтобы тут же ее не пристрелить.

- Я то, что приходит, когда не ждешь, и уходит, невзирая на запертые двери. Я здесь, даже если меня нет. Я - твоя совесть, лейтенант. А совесть нельзя сдержать пантаклем.

* * *

Наверное, мне просто надоело, а может быть, этот урок когда-нибудь спасет лейтенанту жизнь. Освободиться от наручников не составило труда - разорвав их еще в начале разговора, точнее, монолога Рогозина, я терпеливо ожидала момента, когда смогу забраться ему в голову. Это было не просто, учитывая, что он был начеку, и ждал от меня какой-нибудь глупости. Но глупости я больше не совершала, хотя, учитывая, где я оказалась, с этим утверждением можно поспорить. У меня было достаточно времени, чтобы обдумать свой следующий ход. Сверля взглядом грязно-зеленую стену, освещенную тусклой лампой, я все не могла освободиться от одной-единственной мысли: она не сдалась. Аурелия не сдалась, даже когда поняла, что жизнь среди демонов будет стоить ей всего, что она любила. Она не сдалась, когда родила меня, хоть и знала, что это заберет у нее последние силы. Выбрала смерть, забвение... развоплощение, только бы не становиться демоном, пожирающим чужие Anima. Я не такая как она. Я слаба, уязвима, мне еще столько нужно узнать. Но, похоже, времени в обрез. И если мне предстоит сделать выбор, пусть все произойдет быстро... и с наименьшими потерями.

Стул с грохотом упал на пол, и я оказалась за спиной Рогозина, который потерял несколько секунд, пытаясь сообразить, как я смогла исчезнуть из ловушки. Почувствовав, мое присутствие сзади, резко обернулся, успев выхватить пистолет. Я схватила его за руку, не позволяя спустить курок, и толкнула к ближайшей стене. Не сомневаюсь, что за нами наблюдают и сейчас сюда сбегутся все, кто не побоится встретиться лицом к лицу с разбушевавшемся демоном.

Лейтенант яростно смотрел на меня. Его волевое, с резкими чертами лицо было хмурым и злым, в темных глазах я без труда читала, что бы он сделал со мной, вернись мы на пару минут в прошлое. Но момент был упущен, а человек никогда не сможет оказать достойное сопротивление тому, с чем он раньше никогда не сталкивался. Надеюсь, он успеет усвоить этот урок. Жаль, если нет. Он был еще достаточно молод, чтобы умереть под пулями своих друзей, которые совсем скоро попытаются меня убить.

Я сжала руку Рогозина сильнее, почти ломая кисть, заставляя его выронить пистолет, и подавшись к нему, прошептала, касаясь покрытой грубыми рубцами шеи губами:

- Вы не сможете меня убить этим, лейтенант. Оружие против демонов для меня безвредно. И что же вы будете делать теперь?

Я чувствовала жар, исходящий от него, слышала бешеный стук его сердца. Он был напуган, но не паниковал, чудом сохраняя присутствие духа. Пульсирующая в венах кровь почти оглушала, но не она влекла меня. Там, глубоко внутри, было то, что не подавалось описанию. То, за что демоны готовы на все. То, чего сейчас так не хватает мне. Его Anima. Дающая непередаваемое ощущение жизни, силу и способность чувствовать. Такая близкая, что казалось, достаточно протянуть руку...

Моя рука невольно прошлась вверх, по его груди, проникла в вырез рубашки, и сдавила горло. Подняв на него глаза, я встретила его взгляд, настороженный и упрямый, говорящий о его готовности встретить любое испытание, любую боль, и с честью умереть... Умереть, но не позволить себя запугать или сломить.

Я отступила, и, слыша топот приближающихся шагов, улыбнулась. В конце концов, кто говорил, что Ангелы должны жить вечно? Особенно ангелы, побывавшие в аду?

- Надеюсь, ты навсегда запомнишь эту минуту, - успела шепнуть я за мгновение до того, как к нам ворвались. Отчетливо ощутила, пули, разрывающие плоть, входящие в тело. Жаль что я не демон... Все могло бы закончиться прямо сейчас...

* * *

- Какого хрена здесь творится? Ты совсем ополоумел? - Медведев подскочил к Рогозину с явным намерением привести его в чувство. Но, заметив, как тот моргнул и, на миг, зажмурившись, тряхнул головой, понял, что с приятелем все в порядке. Кажется, они успели вовремя.

- Все нормально, Медведь. Как видишь, я все еще жив и здоров, - лейтенант сел на стол, и взлохматив рукой короткие волосы, посмотрел на лежащую на полу женщину, - готова?

- Еще бы! - растянулся в довольной улыбке еще один из вбежавших в комнату, - ты же знаешь, я редко промахиваюсь.

Его светло-голубые глаза презрительно сузились, стоило ему увидеть убитую:

- Вот тварь! Как она смогла выбраться из пантакля?

- Спроси что-нибудь полегче, - скривился Рогозин, пытаясь отвести взгляд от Ждановой, и понимая, что не в силах этого сделать. Он чувствовал странную слабость, словно ее прикосновения лишили его последних сил. Но это было просто невозможно, даже если она демон... А чем еще она могла быть? Конечно, демон. Но даже если так, они не высасывают из жертвы силы, разве что суккубы. Но она не суккуб, в этом он был уверен. Она лежала на боку, голова покоилась на вытянутой руке. Ее израненные пальцы со сломанными ногтями выглядели такими хрупкими на фоне грязно-серого пола.