– Да, долго объяснять, просто дай мне чертов лед.

– Ты в нее упала? Застряла и не можешь выбраться?

– Нет, нет, я специально – пожалуйста, просто дай мне лед и уходи.

Тор кусал губы, отчаянно пытаясь подавить улыбку. Передав ей ведерко, он не ушел сразу, а задержался. Не могла же Ева высыпать лед в раковину, пока не уйдет Тор. Он все увидит, а это определенно не самый выигрышный ее ракурс.

– Уходи, пожалуйста.

Кивнув, Тор пошел к двери.

– Кстати, у тебя за спиной огромное зеркало, так что…

Стремительно обернувшись, Ева поняла, что Тор увидел более чем достаточно – отражение в зеркале было о-очень обнаженным.

К этому времени Тор уже успел сбежать, но она слышала доносящееся из номера хихиканье.

Господи, хуже просто быть не может.

Отбросив полотенце, Ева опрокинула содержимое ведра в раковину – это было невыносимо холодно, но в то же время успокаивало кожу. Она просидела так, в раковине, довольно долго, пока ее бедра совсем не онемели, а лед не растаял, и только тогда вылезла и вытерлась. Теперь она хотя бы могла дотрагиваться до этой самой зоны бикини, а страшное жжение превратилось в легкое пощипывание. Надев пижаму и прихватив с собой смоченное ледяной водой полотенце, она вернулась в спальню.

Тор сидел на кровати, углубившись в свою книгу, и не смотрел на нее, но Ева все равно была уверена, что он давится от сдерживаемого смеха. Она забралась на свою кровать. Под одеялом она приспустила пижамные штаны и положила полотенце между ног.

Ну вот, теперь, по крайней мере, перед ней не стоял вопрос о том, займутся ли они сексом. Сегодня шансы были нулевыми.

– Просто чтобы мне ничего не переврать, когда я буду рассказывать эту историю, могу я уточнить: что же ты делала, сидя в раковине? – спросил Тор.

– Нет, не можешь. И мы никогда больше не будем касаться той темы, – с этими словами Ева отвернулась от него и накрылась одеялом.

Помолчав с минуту, Тор выключил свет, и в номере стало темно.

– Ева Блу, если бы мы с тобой когда-нибудь поженились, эту историю я обязательно рассказал бы внукам.

Ева лежала тихо, смотря в окно, щеки у нее горели от стыда. Но она не могла удержаться от улыбки при этой мысли.

– Амстердам такой милый – уютный и необычный, правда? – Ева откусила строопвафель[5], оказавшийся на деле чем-то вроде плоского хрусткого пончика с теплым карамельным соусом.

Из-за задержки рейса они прибыли в Амстердам только к обеду и потому, забросив вещи в гостиницу, сразу отправились исследовать город. Сейчас они безмятежно плыли по одному из многочисленных амстердамских каналов, разглядывая изящные разноцветные дома, прекрасные мосты, головокружительно высокие башни и колокольни. Город был небольшой и удивительно симпатичный.

– Вообще-то, Амстердам – одно из моих любимых мест, – сообщил Тор, впившись зубами в свой строопвафель.

– Правда?

– Он так не похож на другие города, – сказал Тор.

– И вся страна такая красочная: яркие дома необычной формы, разноцветные башмаки-кломпы, ветряные мельницы. Да еще эта любовь голландцев к сыру! У меня чувство, что это то ли сон, то ли галлюцинация, – заметила Ева.

– Хм, местные законы и правда довольно лояльны к наркотикам, может, здесь есть какая-то связь.

Ева прыснула.

– Может, ты желаешь попробовать что-нибудь этакое, пока мы здесь? – спросил Тор, когда их лодка нырнула под очередной мост.

– Что попробовать? – не поняла Ева. Тор уговорил ее купить эти вафли, и ей очень понравилось, так что, если он надумал еще что-то в таком роде, она с радостью отведает и этого. Она слышала о страшно вкусных маленьких, с монету, оладушках. Поффертье, так они, кажется, называются. Вот их Ева обязательно хотела найти до отъезда. Они уже заходили в разные сырные лавки и напробовались всевозможных сортов ароматных сыров. Несомненно, голландцы знают толк в еде.

– Наркотики, – просто сказал Тор.

Ева почувствовала, что улыбка сползает с лица.

– Что?

Он пожал плечами:

– Каждый раз, как я привожу туристов в Амстердам, все они рано или поздно забредают в какую-нибудь кофейню покурить марихуаны, а то и попробовать чего-нибудь покрепче.

Ева вытаращила глаза:

– Вот почему ты так любишь Амстердам, из-за наркотиков?

– Да ты что, нет, конечно, это вообще не мое. Кроме того, я вообще предпочитаю ясную голову, когда нахожусь на работе. Было бы неправильно принимать галлюциногены, напробоваться хитрых грибов или чего-то еще, когда отвечаешь за людей. Можно вляпаться в неприятности. Но я с радостью посижу рядом и помогу, если ты решишь получить этот опыт.

– Фу, никогда, – поморщилась Ева. Ей, конечно, хотелось приключений, но это уж слишком. – Так, значит, ты никогда ничего такого не принимал?

Они снова были под мостом, уже следующим, и Тор бросил в рот последний кусок своего строопвафеля.

– Я отмечал здесь свой восемнадцатый день рождения с компанией друзей. Мы немного покурили травку и воображали себя самыми крутыми парнями в мире. С тех пор я больше не курил и ничего крепче не пробовал. Не люблю терять контроль. А тебе раньше приходилось что-то пробовать?

Ева вдруг почувствовала себя наивной дурочкой. Подумать только, каким крутым был Тор в юные годы. Черт, да он и сейчас очень крут. Сама она как-то пропустила все эти тусовки, вечеринки, да и юношеские бунты тоже прошли мимо. Она определенно относилась к тем, кого зовут ботаниками. Учиться ей было интересно и по-настоящему важно. Юный Тор и юная Ева никогда не смогли бы стать друзьями.

– Конечно, – соврала Ева, чувствуя, что должна восстановить свою репутацию. Сейчас она, конечно, не станет пробовать наркотики только ради того, чтобы произвести на него впечатление, зато можно хоть немного приукрасить свою растраченную впустую юность. Вся надежда была на то, что Тор не будет интересоваться подробностями – потому что в этот момент, как назло, Ева не могла вспомнить названия ни одного наркотика. Морфин – кажется, да, почти точно, – ей это кололи, когда она сломала ногу в трех местах. Сойдет это за название наркотика, который принимают, чтобы отдохнуть и расслабиться? Она понятия не имела.

Тор громко рассмеялся и положил руку ей на плечи.

– Ева Блу, ты ужасная лгунья. Но тебе не нужно пытаться произвести на меня впечатление. Тому, кто слышал, как ты самозабвенно поешь, стоя на вершине Эйфелевой башни, больше ничего не нужно. Я уже твой фанат.

Ева вздохнула.

– Да, ты меня раскусил. Алкоголь, шоколад, болеутоляющие. Это мои основные наркотики. Но один раз, кажется, я получила морфин, когда была в больнице. Я совсем не тусовщица. И даже сигарету ни разу не выкурила.