Он тряхнул головой. Нужно оставаться профессионалом, а это так трудно, учитывая, что и следующую ночь им предстоит провести в общей постели. Трейси заявила, что уже слишком поздно менять условия проживания в первых отелях на их маршруте, но обещала постараться заказать для них раздельные номера в следующих городах. Тора это беспокоило и смущало больше, чем саму Еву, та, вселившись днем в отель, только пожала плечами.

Еще хуже было Тору оттого, что утром, проснувшись за несколько минут до будильника, он увидел Еву. Девушка сладко спала, лежа к нему лицом, а утреннее солнце, пробивавшееся сквозь шторы у нее за спиной, осыпало ее щеку золотой пылью. И даже во сне она широко улыбалась. Что бы ей ни снилось, во сне она была счастлива. Тор лежал, глядя на нее, и чувствовал, как стена, окружающая его сердце, начинает потихоньку осыпаться. Эта девочка наполняла его теплом, которого он не чувствовал уже очень давно. Ему это не понравилось.

Тор отбросил эту мысль. Он не намерен рисковать работой и уж абсолютно точно не намерен рисковать собственным сердцем. Тогда, с Кристел, он влюбился без памяти, совсем потерял голову и не желал, чтобы это когда-то повторилось. Но, пробыв с Евой всего два дня, он ловил себя на том, что те самые чувства снова вползают в его сердце, бередят душу. Нет, он не хотел ничего такого.

Подошла Ева, снова села рядом, жуя пирожное.

Одно Тор решил наверняка: он не испортит ей каникулы и своими неуместными чувствами не поставит ее в неловкое положение.

Ева опустила рядом на скамью с Тором бумажный пакетик, и одновременно с этим звякнул его мобильник. Тор открыл сообщение.

– Я взяла тебе брауни, – сказала Ева. – Они здесь такие вкусные, язык проглотишь.

– Спасибо, – он прочитал эсэмэску, вынул из пакета стакан и отхлебнул кофе. – Итак, миссия выполнена.

Откусив еще кусочек брауни, Ева подняла на Тора глаза:

– Ты о чем?

– У одной моей знакомой есть мельница. Раньше она сдавала ее внаем туристам, а несколько лет назад перестала. Но мельница-то никуда не делась, так и стоит в дальнем конце ее сада. Она написала, что мы можем занять ее, если захотим. Это не так близко отсюда, на север. Но завтра мы все равно берем напрокат машину, чтобы смотреть тюльпаны в цветочном парке Кёкенхоф, так что после цветов рванем прямо туда. Там, конечно, все просто и без затей, но туалет и душ имеются, и стоит мельница прямо у воды, а в верхней спальне стеклянное окно в потолке, так что можно лежать и смотреть на звезды.

– Как здорово, – прошептала Ева, лицо у нее так и светилось.

Дополнительное преимущество состояло в том, что на мельнице имелись две отдельные спальни, так что завтра ему не придется мучиться рядом с ней в одной постели.

– Ну, я же хочу, чтобы твои мечты стали явью, – улыбнулся Тор.

Ева поперхнулась последним кусочком своего брауни, а он слегка нахмурился, почувствовав, что его слова прозвучали куда более романтично, чем ему хотелось.

Она торопливо глотнула кофе.

Чтобы как-то отвлечься, Тор вынул свое пирожное, откусил большой кусок и тут же выплюнул его в пакет. Это брауни было ужасно на вкус, пахло травами и… Тор, как ищейка, обнюхал пакет.

Черт.

– Ты себе брала такое же брауни, как у меня? – спросил Тор.

– Да, просто удивительно, правда? Ничего подобного я в жизни не пробовала. У голландцев и правда невероятная еда.

У Тора упало сердце.

Дьявол, проклятье, дерьмо.

Ева только что у него на глазах съела пирожное с марихуаной.

Тор поискал глазами ту кофейную лавку. Разумеется, в витрине красовалась бело-зеленая карточка, сообщавшая о лицензии, дававшей право на продажу марихуаны во всех формах.

Что ты будешь делать, он же глаз с нее не спускал, а стоило только на две минуты отвернуться, и она умудрилась тут же купить и съесть брауни с наркотиком. Это все его вина, его ошибка, он был так поглощен мыслями об их идиотском разговоре, что даже не заметил, куда она отправилась.

Так, нужно подумать, как свести последствия к минимуму. Ей нельзя ничего говорить, чтобы не напугать. Человека, находящегося под воздействием наркотиков, лучше не пугать и не тревожить, чтобы не сделать хуже. Необходимо просто скорее отвести ее в гостиницу, там она будет в безопасности. Хорошо еще, что марихуана – один из самых мягких препаратов. Начнет безудержно смеяться, глупо вести себя, потом обмякнет и захочет спать, а после всего ее почти наверняка будет мучить голод. Жизнь ее не в опасности. Подумай Тор хоть на секунду, что Ева приняла что-то потяжелее, он уже тащил бы ее в больницу. Ну а сейчас ей просто надо как следует выспаться.

– Ну что, завтра рано вставать, не пора ли нам в гостиницу? – предложил Тор.

– Да нет, еще совсем рано, – заупрямилась Ева.

– Знаю, но у меня дико разболелась спина, да и голова тоже, – соврал Тор.

– Ох, бедный, тогда ты иди ложись. А я погуляю, а когда приду, постараюсь тебя не разбудить.

Этого он допустить не мог. Даже если бы Ева не наелась марихуаны, он ни за что не оставил бы ее одну ночью в незнакомом городе.

– Я не должен тебя бросать. То есть я могу посмотреть сквозь пальцы и нарушить какие-то правила, но буду волноваться – вдруг ты заблудишься или упадешь головой в чан с сыром.

Ева захихикала.

– Хорошо, хорошо. Разве я могу тебе отказать после того, как ты нашел для меня ветряную мельницу?

– Возьмем такси? – Тору хотелось как можно скорее доставить ее в безопасный гостиничный номер. У них еще было примерно около часа до того, как наркотик начнет действовать, но он не хотел рисковать.

– Согласна, – Ева встала.

Тор тоже поднялся, нарочито кряхтя и потирая «больную» спину.

– О, а давай, как приедем, я сделаю тебе массаж, разотру спину. Я это умею, у меня хорошо получается.

Ева с шаловливым видом захрустела пальцами, как будто показывая, что не собирается щадить Тора.

Боже правый. Что хуже – вернуться и оказаться с ней наедине в номере, где ничто не отвлечет Еву от идеи делать ему массаж, или остаться на темных улицах Амстердама с девушкой, одурманенной марихуаной?

Искушение выбрать второй вариант было очень велико.

Поймать такси оказалось намного труднее, чем он думал, и в конце концов они отправились пешком, и все бы прекрасно, если не считать, что до отеля было около часа ходьбы. То есть, по прикидкам Тора, времени оставалось в обрез. Сейчас они были уже в двух-трех минутах, а минут пять назад Ева начала безудержно смеяться. Она истерически хохотала, увидев то человека в кломпах, то пса, поднявшего лапу у столба, а несколько раз Тор так и не смог понять, что ее так развеселило.

Тор остолбенел, когда Ева внезапно перебежала на другую сторону улицы и вошла в магазин готового платья. Не вовремя это, нахмурился он, отклоняться от маршрута им явно ни к чему. Вбежав в магазин следом, Тор увидел Еву у кассы, где она уже платила за что-то красное и с блестками. Ого, шустрая девчонка.