– Так ты со своего сотового позвони, – наивно посоветовала Женя.

– Ты чего?! – вытаращила на нее глаза Любочка. – Там же за каждый звонок больше двухсот рублей дерут! Я что – деньги на помойке нахожу?

– Понятно, – усмехнулась Женя. – А Добрович, значит, на помойке… Ему ж потом такой счет за телефон придет…

– Да этот твой Добрович!! – вдруг вскинулась Любочка. – Это из-за него у меня такой траур!.. Знаешь, что он вчера вытворил? Не знаешь? Он вчера ходил в ресторан с какой-то девицей, вот!

– С какой девицей? – растерялась Женька.

– С накрашенной! – прямо в лицо кричала ей Любочка. – Мы вчера с родителями пошли в ресторан – у папы с мамой день свадьбы был. И я пошла. Пью, значит, себе шампанское, коньячок, а потом – глядь! На меня кто-то с соседнего столика смотрит! И главное, так еще ручкой задорно машет! Пригляделась – мама дорогая! Наш любезный Пал Ульяныч! А теперь спроси меня, как мое сердце не разорвалось!

Женька не знала, что сказать. Вообще-то она от Добровича такой прыти не ожидала. Или он опять со своей Ладой помирился? В глубокой растерянности она вышла из бухгалтерии, зачем-то направилась в торговый зал и почти сразу же натолкнулась на сладкую парочку – товароведа Марию Георгиевну и Павла Добровича.

– Женя, ну сколько же можно ждать, – нервничала товаровед. – Давай накладную.

Теперь и Женьке, как и Любочке, было не до накладной – она искоса поглядывала на Добровича, но никаких изменений в его обличии не наблюдала. Какие же все эти мужики двуличные! Вот только вчера с какой-то фифой таскался в ресторан, а сегодня стоит тут перед ней как ни в чем не бывало! И даже нет чтобы покраснеть, еще и смотрит так… нахально! Серьезно так смотрит! Строго! Будто она ему что-то должна!

– Вы должны были принести накладную, где она? – не только строго смотрел, но еще и строго спрашивал Добрович.

– Накладную? – похлопала глазами Женька, пытаясь понять – это он так заигрывает или ловко скрывает вину.

– Нет, вы на нее посмотрите! Она прямо на ходу спит! – шлепнул себя по бокам Павел Ульянович. – Барышня! Але! Проснитесь, вы на работе!

– И никакая я вам не барышня! – фыркнула Женя. – А накладная… Господи, да принесу я вам эту накладную! Прям работать не дают!

Добрович как-то медленно повел бритым подбородком, потом негромко сказал:

– Принесите все, что требует Мария Георгиевна, и зайдите ко мне в кабинет.

– Вот уж не знаю, смогу ли я выкроить вре…

– Я сказал – зайдите!! – рявкнул распрекрасный Павел, резко повернулся и отправился к себе.

И Женька, и Мария Георгиевна смотрели ему вслед, выпучив глаза.

– А все вы, Мария Георгиевна, – не удержалась Женька. – Дернуло вас эту накладную попросить! Видите же, что… что я не в духе!

– Девочка моя… – теперь уже задергала подбородком товаровед. – Сбегай в бухгалтерию, а потом зайди ко мне… И чтобы ракетой!!

Женька сникла и поплелась в бухгалтерию к Любочке.

– Ну и где она? – остановилась в дверях Женька, нервно притопывая ногой.

– Она сегодня отпросилась, – не отрываясь от компьютера, ответила Любочка. – Ей зуб выдирать надо… А по мне, так она с этим флюсом очень органично смотрится, эдакая щечка…

– Я тебе про накладную! – вскипела Женька. – Меня из-за нее… меня уже сократить надумали!

– А-а, я думала, ты про Алинку, – весело обернулась к ней Любаша. – Представляешь, Алинка уже неделю ходит с кривой щекой – флюс. В больницу боится, все надеется, что само рассосется. А я сегодня как рассказала ей про Добровича, что в ресторане его с красоткой видела, так наша Алина даже до вечера ждать не стала – понеслась в стоматологию. «Это, говорит, он из-за того на сторону пошел, что у меня проблемы с лицом образовались! Наш Пал Ульянович не может видеть, как я мучаюсь, и решил себя женщиной утешить». Ну не дура, а?

– Накладную давай.

Любочка легкомысленно махнула рукой:

– Да он и не помнит, как ее зовут-то! Он же каждый раз ко мне в бухгалтерию приходит, вот так наклонится… слышь, Женька, прям вот близко-близко! А от самого «Озоном» прет!

– Мог бы при своем состоянии и получше одеколон выбрать… Да ты мне дашь документы или нет?!! – наконец взвилась Женька. – Меня уже и так уволили, наверное!

Вытряхнув из Любочки нужную бумажку, Женька направилась к Марии Георгиевне.

– Ну вот, я так и знала! – тут же забыла про Женькино существование та и начала нажимать кнопки телефона. – Алло, Ниночка? А почему у нас накладная только с «Пупса»?..

– Мария Георгиевна, вы хотели…

– Нет! Если ты этим делом занимаешься, так уж будь любезна…

Голос у Марии Георгиевны становился с каждой секундой все ниже и грознее. Женька не любила, когда она такая, в таком состоянии эту женщину просто побаивались. Поэтому Женя только тихонько прикрыла за собой двери.

Теперь надо было получить нагоняй от Добровича.

– Можно? – через минуту уже заглядывала она в его кабинет.

Он сидел за какими-то бумагами, но, заслышав Женьку, поднял голову и кивнул:

– Садись.

Та присела на самый краешек стула и отвела взгляд за окно, дескать, можете ругать сколько угодно, но я все равно знаю, что ни чуточки не виновата. А просто… да просто нечего на зеркало пенять, коль рожа кривая!

Добрович посмотрел на нее строго и внимательно.

– С детьми все в порядке?

– Все, а что? – вмиг переполошилась Женя.

– Не болеют?

– Нет, а что?

– И Анна Андреевна в норме?

– Да, а что?

– Да ничего!!! – шлепнул папками о стол Добрович. – Что ты тогда ни живая ни мертвая ползаешь?! Нет чтобы учиться, бегать, во все нос совать, она как утянется в эту бухгалтерию, так ее канатами не выудишь. Тебе самой что, вообще ничего не надо? Почему на курсы в институт еще не устроилась?

– Что это вы на меня кричите? – дернулась Женька. – Я, может быть, уже давно с репетитором сижу! И вообще! Мне самой все надо! Только я… не понимаю ни фига! Спрашиваю, спрашиваю, а меня только к этому… к экспедитору отправляют! А тот отправляет… короче, он еще дальше посылает, потому что некогда ему. И нечего на меня!!

– В общем так, – поднялся Добрович. – Сейчас я уезжаю, поедешь со мной!

– Что это вы себе позволя-я-яете?! – коромыслом выгнула грудь Женька.

– Я! Жду вас! Возле! Машины! – отрывисто прорычал Павел и с грохотом задвинул крутящееся кресло.

Уже через десять минут Женька сидела в его машине, надутая и незаслуженно обиженная, и прощать этого выскочку Добровича не собиралась.

– Сейчас поедем в «Мечту Карапуза», я к начальству заскочу, а ты у девчонок прайсы попроси. Потом приедем, цены сверим.