ему рукой, и одним толчком Джейс оказался глубоко в ней.

— Подожди, — вскрикнула она.

Она приподнялась, садясь прямо, продолжая удерживать его член в руке.

— Позволь мне, — сказала она.

— Что именно?

— Контролировать.

Отпустив его член, она переместила руку Джейсу на ягодицы, притягивая его ближе.

Он скользнул глубже. Его горячее, отрывистое дыхание щекотало ее висок. Не убирая рук с его бедер, Агги руководила его движениями, проталкивая глубже. Еще глубже. Она направляла его, показывала, чего желала, поэтому Джейс начал покручивать бедрами и замирать, когда оказывался глубоко в ней. Под ее контролем он занимался с ней любовью, беря ее нежно и глубоко, именно так, как она сейчас хотела. Точно исполняя ее желания.

Агги уткнулась лбом в его лицо, закрыла глаза и сосредоточилась на ощущениях. Он был огромным и твердым. Заполнял ее. Растягивал. И касался самых нужных мест.

— Для такого контроля, тебе не обязательно меня сковывать, — шепнул он.

Сейчас она не хотела ни спорить, ни обсуждать это, только чувствовать. Она опустила руку чуть выше его упругой маленькой задницы и надавила, прося его немного изменить угол проникновения, войти еще глубже и коснуться нужной точки, да-да, вот здесь. О, да, Джейс.

Вот так. Стеная от наслаждения, Агги начала тереться лицом о его обнаженную грудь, взлетая все выше и выше, приближаясь к заветному блаженству.

— Агги?

Достигнув пика наслаждения, она выгнула спину, пока волны удовольствия проносились по ее телу. Она притянула Джейса к себе, и он оказался в ней по самые яйца, и, раскачиваясь вместе с ним, она продлевала свой оргазм. Чуть позже она обессиленная упала на матрас, дрожа от испытанных ощущений.

— Я все время делал это неправильно, да? — спросил Джейс.

Она резко открыла глаза и приподняла голову, смотря на него, стоящего у нее между ног и все еще погруженного в нее. Все еще скованного. — Нет, конечно! — ответила она. — С чего ты так решил?

Он подал плечами и отвернулся. Агги никогда не хотела причинять ему эмоциональную боль, несмотря на наносимые ему телесные наказания. Она заставила себя подняться и обняла его. Она аккуратно подбирала в голове слова, потому что сейчас он был очень ранимым. По прошлому опыту она помнит, как тяжело ему показывать свою уязвимость.

— Прости меня, мне не следовало вот так использовать тебя, — заговорила она.

Он немного расслабился, но все еще твердый член находился в ней. — Тебе не за что извиняться. Просто я… когда ты доводишь меня до такого состояния… обычно я набрасываюсь на тебя и трахаю до потери сознания. Я никогда не думал, что ты в этот момент хочешь чего-то совершенно другого.

— Я обожаю, когда ты трахаешь меня до потери сознания, — заверила она его. —

Просто я… — Она не знала, как объяснить ему, не показывая своей слабости. Она полностью ему доверяла и позволяла видеть себя настоящую, но, черт возьми, ей не нравилось чувствовать себя слабой рядом с ним. — Быть твоей женой… это значит соответствовать некоторым ожидания. — Черт, она, правда, не знала, как ему объяснить, не причиняя боли.

— Ты не хочешь быть моей женой?

Она шлепнула его по заднице. — Не смей даже думать такое, а уж тем более говорить.

— Я не понимаю, что ты пытаешься мне сказать.

Она засмеялась, что напомнило ей, как глубоко ее любовник находится в ней.

— Я знаю, это глупо, но для меня слово жена вызывает не самые приятные ощущения.

Вот, например, во время традиционного венчания, когда пара обменялась клятвами, их называют мужем и женой. Почему не назвать мужем и женщиной?

— Уже давно принято говорить муж и жена, — ответил Джейс.

— Вот именно, почему не жена и муж? Почему жена всегда идет второй.

— Агги, мне кажется, ты слегка преувеличиваешь. Этот порядок слов ничего не значит.

— Тогда почему все ждут, что женщина возьмет фамилию мужа? Почему он не возьмет ее фамилию?

— Я думал, ты решила сделать двойную фамилию.

— Да, но ты же не поменяешь свою на двойную.

— Значит, для тебя жена — это синоним подчинения?

— Я не знаю.

— Ты хоть понимаешь, как глупо думать об этом, когда твой жених стоит прикованным к кровати?

Она хихикнула. — Я знаю, ты понимаешь динамику в наших отношениях, но вот остальные? Но остальные ждут, что я буду исполнять роль твоей жены.

— С каких пор тебя волнует мнение окружающих?

— Не волнует.

— Тогда откуда такие мысли?

— Я не знаю. Я пообещала себе, что никогда не выйду замуж.

— То есть ты не хочешь выходить за меня замуж?

— Нет, нет Джейс! Я очень хочу, просто хочется быть уверенной, что я и дальше смогу контролировать свою жизнь.

— Агги, ты же знаешь, я никогда не буду ограничивать тебя, буду поддерживать любое твое решение.

Она прижалась к его груди. — Я знаю. Ты у меня идеальный.

Он усмехнулся. — Это вряд ли.

— Так и есть, — шепотом ответила она, — Я так сильно тебя люблю, не знаю, что со мной будет, если я тебя потеряю.

Так может именно это ее и беспокоило. Их отношения достигли такого уровня, что она уже не представляла своей жизни без него. Но ей нравилось считать себя женщиной Джейса.

Его женой. Аааа, опять это слово.

— Агги, развяжи меня, — попросил он. — Я хочу кое-что тебе показать.

— И что же?

— Я мог бы сказать словами, но у меня это плохо получится. Лучше позволь мне показать.

Ее взволновало, что же именно он ей хотел показать, поэтому она расстегнула его левое запястье. Она не могла дотянуться до правого, пока они были соединены, поэтому ей пришлось немного сдвинуться, член Джейса выскользнул из нее, оставаясь таким же твердым, как и раньше.

Он закрыл глаза и застонал. — Для меня это будет настоящим испытанием не наброситься на тебя после того, как ты меня отпустишь.

Она улыбнулась, на этот раз не прочь сделать все быстро и грубо. Ей нравилось, когда он брал все в свои руки. У них обоих постоянно была одержимость контролем: у него — это самоконтроль, а у нее — контроль над остальными. Именно поэтому их отношения всегда были волнительными и динамичными, способными удовлетворить нужды обоих.

Она отстегнула второе запястье, Джейс размял затекшие плечи. Агги смотрела на него с предвкушением. Он не набросился на нее, как она предполагала, он просто смотрел на нее, вытягивая руки вверх, привлекая внимание к его накаченному торсу, брюшному прессу и огромному члену. Она была более чем готова к его натиску.

— Иди сюда, жена, — сказал он, все еще стоя у кровати. Он раскрыл руки,