Однако в каждой бочке меда есть своя ложка дегтя. Иногда Деметрио неожиданно отсылал ее домой и просил дождаться его звонка. После чего появлялись типы странного вида, которые следили за ней из-под прикрытых век и хихикали в кулак. Казалось, у Деметрио появились дополнительные средства для реставрации дома. Когда Натали задавала вопросы, мужчина отмалчивался или резко обрывал ее.

Однажды, когда Деметрио давал рабочим указания в саду, зазвонил телефон. Натали потянулась к трубке, но Деметрио налетел, словно коршун и схватил ее за руку.

– Я перезвоню, – гаркнул он в трубку, затем повернулся к девушке и зашипел: – Прошу впредь не подходить к моему телефону.

– Я просто пыталась помочь, – Натали в ужасе отступила назад.

– Мне не нужна твоя помощь, – отрезал Деметрио и направился в сад. В окно девушка увидела, как он с каменным лицом прошел к бассейну, достал мобильный телефон и поднес его к уху.

Она испугалась и обиделась. Почему я должна терпеть его недоверие? Натали собрала свои вещи и покинула дом Деметрио. Уже у ворот мужчина нагнал ее.

– Не уходи, – прошептал он, схватив девушку в объятия и покрывая короткими поцелуями ее заплаканное лицо. – Извини! Я не должен был говорить с тобой в таком тоне.

Она ответила на его поцелуи и забыла о своих подозрениях.

Прошло несколько дней. Как-то вечером Деметрио заявил, что собирается в Неаполь. Но когда Натали попросилась с ним, он вдруг отказал и посоветовал ей остаться с Пиппо, пообещав привезти знаменитую неаполитанскую пиццу.

– Мы поужинаем у бассейна и выпьем местного вина.

Тот вечер был особенно трогательным, волшебным, несмотря на то, что время от времени Деметрио отвечал невпопад, мыслями уносясь куда-то далеко. И хотя он старался играть роль нежного влюбленного, но противиться ее желанию провести ночь под крышей бабушкиной виллы не стал. Натали насторожилась, его скрытность и рассеянность озадачивали ее.

Следующим утром, впервые за две недели, она решила позавтракать с бабушкой.

– Приятно снова видеть тебя за столом, – от нежности в ее голосе Натали едва не разрыдалась. – О дорогая, я тоже несчастна. Я ненавижу ссориться с тобой.

– И я, – плакала Натали в льняную салфетку.

– Вижу, у соседа происходят большие изменения. Мистер Бертолуччи возводит новую стену вокруг своей собственности.

– На следующей неделе доставят новую кухню, старая совсем рассыпалась.

– Ты не рада, Натали, – осторожно заметила бабушка. – Вы поссорились?

Вопрос звучал искренне, и Натали вдруг поняла: что бы ни случилось, эта женщина всегда станет на ее сторону.

– Я не всегда его понимаю.

Барбара открыла было рот, но, подумав, решила воздержаться от комментариев.

– Бабушка, если у тебя есть что-то на уме, выкладывай, – встревожилась Натали.

– Может, ты просто не знаешь его, а думаешь, что знаешь.

– Не говори загадками.

– Ну, хорошо, милая Марианна Сорренто видела его вчера.

– Неудивительно, он ездил в Неаполь.

– Не в Неаполе, милая, в Поситано в придорожном кафе в разгар утра… в компании типа с дурной репутацией.

– Если ты классифицируешь его так же, как и Деметрио…

– Господи, дорогая, нет! Я помню, ты упоминала о нем, когда говорила о своем первом визите на виллу мистера Бертолуччи.

В ушах Натали зашумела кровь, она словно оглохла.

– Гвидо Каттанаска.

Девушка почувствовала дурноту.

– Натали? Все в порядке? – откуда-то выплыл голос бабушки.

– Нет, – прошептала она, вскакивая из-за стола. – Должно быть, я съела что-то несвежее.

Все утро она провела в ванной, успокаивая себя, что тошнота, пусть и третий день подряд, всего лишь следствие стресса и напряжения. Будь осторожен со своими желаниями, учат мудрецы.

Натали проигнорировала предупреждение не являться на виллу «Дельфина» без звонка.

Если я ношу ребенка, то от любимого человека, и этот человек имеет право знать все.

Двое рабочих устанавливали высокие железные ворота.

Теперь он всегда может закрыть их перед моим носом.

Натали нашла Деметрио в салоне с инженером, рассматривающим чертежи, и с порога выпалила.

– Мне нужно поговорить с тобой. Прямо сейчас.

Глаза Деметрио сверкнули от любопытства.

– Через минуту на террасе.

В тени террасы было прохладно и мирно, но Натали мерещились злые духи, было что-то дьявольское во всей этой кипучей работе в саду, вокруг дома.

Дверь распахнулась. Деметрио быстрым шагом подошел к ней сзади, обнял за талию и поцеловал в затылок.

– Ты расстроена, принцесса?

Девушка отстранилась и медленно повернулась к нему.

– Куда ты на самом деле ездил вчера и с кем встречался?

– Что значит на самом деле? Ты знаешь, куда я ездил. В Неаполь за новой кухней. Ты видела, как я привез ее.

– Куда еще, кроме Неаполя? Мужчина нахмурился.

– Не думаю, что у тебя есть право допрашивать меня. Ты мне не мать, и я не подросток.

– Именно, Деметрио.

Он хлопнул рукой себя по лбу.

– Ради бога, женщина, у меня хлопот полон рот. Разве это не может подождать?

– Нет, – отрезала Натали. – Я хочу знать, что мы значим друг для друга.

– Да что я сделал? – возмутился Деметрио.

– Ты мне солгал, – выпалила девушка. – И не единожды.

Его лицо налилось кровью, глаза мрачно сверкнули.

– Если бы ты была мужчиной, я бы заставил тебя ответить за свои обвинения. Ты знаешь меня достаточно, чтобы доверять мне. Или ты обвиняешь меня во лжи, потому что я – Бертолуччи?

– Нет, – ее голос внезапно осекся. – Я люблю тебя и хочу верить тебе, но ты разбиваешь мои надежды. Тебя видели в Поситано, когда предполагалось, что ты находишься в Неаполе.

– Кто видел? – Деметрио сжал челюсти.

– Неважно. Достаточно того, что я узнала об этом не от тебя.

– С каких пор человеку нельзя выпить кофе по дороге домой?

– С тех пор, как он выбрал Каттанаску своей компанией.

Деметрио побледнел, закрыл глаза и покачал головой.

– Это правда?

– Да, – он посмотрел ей в лицо.

– Говорил, что не имеешь с ним дел, а потом вы пьете кофе за одним столом? Ну, солги мне еще раз, Деметрио!