В голове Малкольма созрел план. Через час ему должен был позвонить советник, и, конечно, он назначит встречу…

Голубая мечта Малкольма на этот момент была… бог с ними, с десятью миллионами… увидеть труп Мартынова. И эта мечта могла реально осуществиться, она была в шаге от реализации.

Однако эти немытые ямайцы подсказывают тему, при реализации которой можно и рыбу съесть, и кости сдать! Пусть он вернет им два, остальные восемь он отдаст Малкольму! А он обязательно отдаст, потому что к тому времени его девка, пока находящаяся в отеле «Хилтон», станет достоянием «Хэммет Старс».

Напрасно Мартынов приехал в Штаты, напрасно…

Если Мартенсона уберет он, в путь отправятся, как было сказано, некие письма… Мартынов не блефует. Он назвал те факты, доказать причастность Малкольма к которым легко, а опровергнуть — невозможно…

Если все будут знать, что Мартынов погорел на наркотиках… Тогда кто поверит ему, наркодельцу? То же ФБР обратит внимание в первую очередь на Мартенсона, а уже потом на Малкольма… Но к этому времени появится шанс затереть следы и подготовить прессу и следствие…

— Я помогу вам выйти на Мартенсона, — закончив разрабатывать план, уверенно произнес Малкольм, обращаясь к начавшим терять терпение ямайцам. — При этом заявляю, что не имею отношения к вашему товару. В противном случае я, передав вам Мартынова, поставил бы себя под удар. Раз это неоспоримый довод, то, по тем же понятиям, которые вы только что огласили, вы являетесь моими должниками. А потому пусть будет так: вы найдете Мартынова и заберете у него ваши два миллиона, а после того как это случится, вы отдадите его мне. O’key?

На всякий случай ямайцы предупредили мистера Малкольма об ответственности за дачу заведомо ложной информации и убыли ожидать звонка.

А предупрежденный, но ничуть не озабоченный этим Стив Малкольм внимательно посмотрел на Флеммера.

— Заставь сменщика Вайса вычислить местонахождение Мартынова. Он будет звонить мне если не через два часа, то ночью — обязательно. Пусть подключит всю свою долбаную электронику! Мне нужно знать, на каком из полутора миллионов квадратных ярдов Нью-Йорка расположена задница моего советника!.. Это не было мне нужно два часа назад, сейчас же это гвоздь решения всех проблем…

Я вспоминаю славные шестидесятые, Рой… — заговорил он, несколько успокоившись. — Если бы во времена великих расовых беспорядков негр заговорил так с мистером Малкольмом, он уже через минуту кормил бы окуней в Гудзоне… А сейчас мы разыгрываем с черномазыми карты стоимостью в несколько миллионов и гордимся ненавистью к расизму… Найди мне Мартенсона к утру, Рой, и я не расскажу Мэри, как тебя трахали в Майами три сучки шестнадцатилетнего возраста. Договорились, сынок?

Эта встреча вышла из-под контроля Чески, поскольку МакКуин организовал прослушивание телефонных разговоров Малкольма лишь спустя четверть часа после того, как состоялась встреча на стадионе.

Однако следующий звонок, звонок, которым Малкольм со своего мобильного телефона беспокоил некоего Махани Джексона, МакКуин не пропустил. Вырвав компьютерную распечатку разговора из гнезда принтера, он с гордым видом прошел в кабинет Чески и придавил на его столе ладонью принесенный мятый лист.

— Этот разговор состоялся только что.

Водрузив на нос очки и вчитавшись, Чески одним движением стряхнул очки на кончик носа и стал бегать по строкам текста, как пальцы бегают по клавиатуре рояля — в беспорядке. Прочитав непонятный документ раз, Чески всегда читал его поперек и по диагонали до тех пор, пока не озарялся догадкой.

Малкольм.Это я, мистер Джексон. У меня для вас хорошая новость.

Джексон.Если она для меня хорошая, то и для вас тоже.

Малкольм.Мартенсон не блещет оригинальностью. В данный момент он находится где-то рядом с прибрежной опорой Бруклинского моста со стороны Манхэттена.

Джексон.С вами приятно работать, мистер Малкольм. Я сдержу обещание, если вы только что сдержали свое.

— По-прежнему презираешь компьютерные игры, малыш? — иронично посмотрев на МакКуина, бросил Чески. Уложив лист в карман, который уже топорщился от материалов дела, Чески вынул второй обломок сигары. — Мне снился странный сон. Две проститутки из Бронкса сидели у меня в квартире и вязали шарф с двух сторон. Я говорил им: «Достаточно, это не входит в оплату за услуги», а одна из них подняла на меня взгляд и сказала: «У нас есть еще десять минут, мы его обязательно довяжем, иначе ты простудишь горло». Что на улице, МакКуин?

— Как обычно: влажно, прохладно, а у воды ветер.

— Накаркали, стервы…

Мартынов поднял заспанное лицо и оглядел освещенное занявшимся костром пространство вокруг себя. Память безошибочно выбрала из архива аналогичную ситуацию. Вот так же, пять лет назад, он проснулся под мостом на этом самом месте от толчка в бок. Еще не до конца отойдя ото сна, получил в лицо два удара, упал, поднялся и получил еще один. Больше он не падал. Двое подвыпивших юнцов, решивших занять свободное время избиением бездомных, перепутали адрес и нарвались под мостом самого американского города на мастера спорта СССР по боксу в тяжелом весе Андрея Мартынова.

Был грех. У него в ту пору совсем не было денег. Тем более бровь нужно было зашивать, и необходим был стиральный порошок для стирки заляпанной кровью рубашки. Или хотя бы кусок мыла. Но в кармане, когда он катался под мостом, звенело несколько четвертаков, и ближайшего поступления финансов не предвиделось даже в самом сладком сне.

Обыскав лежащих и наконец-то понявших свою ошибку двадцатилетних молодчиков, он нашел сто двадцать долларов, золотую цепочку и две пары часов. По одним из них, инкрустированным стразами от Сваровски Oris, нетрудно было догадаться, что таким образом развлекаются дети каких-то успешных господ. Как потом развивались события в жизни молодых людей, Андрей не знал, но был уверен, что сломанные челюсти и переломанные ребра надолго отбили у них желание бродить по темным закоулкам. Деньги, оставшиеся после оплаты обеда и покупки новой рубашки за сто баксов, он внес в кассу тотализатора на севере Бруклина, и после первого же успешного боя без правил, принесшего ему пятьсот долларов, был примечен сворой Флеммера. Так что встреча под мостом в ту ночь оказалась для него счастливым стечением обстоятельств.

Как квалифицировать эту побудку, Мартынов пока не знал. Он видел испуганные глаза Сандры, сидящей рядом, невозмутимые глаза пятерых негров — явно из Центральной Америки — и определял навскидку, к какому срезу населения США относятся эти люди.

По тысячедолларовому костюму сидящего у костра нетрудно было догадаться, что человек успешен, а по оружию в руках других стоило делать вывод о том, что успех этот пришел не от удачных продаж шоколада или бытовой техники.

— Мистер Мартенсон Эндрю Паоло? — внимательно посмотрев в зрачки Андрея, справился «истопник». Бросив в огонь одну ветку, он принялся ломать вторую.