До этого момента я от скуки чертил в пыли бессмысленные узоры, но тут навострил уши.

– Он приходит ко мне посреди ночи, сдёргивает одеяло и раздевает меня догола. А затем снимает свою одежду и ложится в постель рядом со мной. Я пытаюсь отстраниться, но он силой раздвигает мои ноги.

Она показала целителю и старикам, как призрак мужа раздвигает ей ноги, очень впечатляюще раздвинув их руками, напрягая бёдра, словно в попытке сопротивления. Все присутствующие при этом следили за происходящим весьма внимательно, особенно когда ноги женщины раздвинулись настолько, что стало видно, куда покойник норовит проникнуть каждую ночь.

– Он является ко мне не один раз за ночь, но никак не меньше трёх-четырёх раз!

Эльфы изумлённо ахнули, да и я не удержался. Три или четыре раза за ночь! Постоянная ночная борьба, которую приходилось вести этой женщине, давалась ей нелегко – под глазами у бедняжки были тёмные круги.

– Я не могу есть, и моё тело чахнет! – простонала она.

Старики взволнованно подтвердили, что да, она действительно чахнет.

– Она не так давно была в два раза упитаннее, – заверил целителя князёк.

Мой новый наставник стал задавать больной вопросы о призраке, который насиловал её по ночам, выспрашивая всё очень подробно: и как он выглядел, и какое у него было выражение лица, и что на нём было надето, и каково его тело на ощупь.

– Как жаба: такой же мокрый и холодный, – сказала женщина, – когда он входит в меня, такое чувство, будто у меня там змея.

Бедняжка вся передёрнулась, возможно, снова ощутила внутри себя холодную змею, и мы все вздрогнули вместе с ней.

Закончив расспросы, целитель встал и направился к росшим вдоль кромки просяного поля деревьям. Над ним вились птицы, и ветерок доносил до нас их щебет.

Пока друид прогуливался, мы все оставались сидеть на корточках рядом с женщиной, изо всех сил напрягая слух, норовя догадаться, что именно рассчитывает узнать целитель от пернатых. Я тоже прислушивался к песенкам и щебетанию птиц, но, ясное дело, не мог уловить никакой связи между их пением и затруднениями этой эльфийки.

Наконец целитель вернулся, чтобы поделиться с нами тем, что ему открылось.

– Тот, кто посещает тебя по ночам, вовсе не твой покойный муж, – заявил он женщине, и не только она, но и все мы слушали его с живым интересом. – Это тень, призрак, сотворённый Масаши – богиней, которой твой муж жертвовал свою кровь. – Целитель поднял руку, чтобы сразу отмести возражения насчёт того, что эта тень была плотной на ощупь и вполне осязаемой. – Эта тень есть отражение твоего мужа. Призрак похож на него и с виду, и по ощущениям, но это зеркальный образ, созданный болотным зеркалом, с которым, как известно, не расстается богиня Масаши.

Друид вытащил собственное зеркальце, заставив и женщину, и стариков в испуге отпрянуть.

– Чтобы избавиться от призрака, можно сжечь её хижину, – предложил князёк. – Должно быть, он прячется в тёмном углу и выходит по ночам, чтобы насладиться её телом?

Целитель поцокал языком.

– Нет, от этого не будет никакого толку, разве что сжечь хижину вместе с больной. Ибо призрачный муж гнездится внутри её!

Все заахали. Да уж, произвести впечатление этот друид умел.

– Масаши спрятала эту тень в тебе, – пояснил он вдове. – Нам нужно выманить её оттуда, чтобы она не могла вернуться и мучить тебя.

Целитель велел князьку развести костёр, потом завёл женщину в хижину. Я последовал за ним внутрь, из местных жителей он не пустил никого, кроме главы селения.

– Ложись на кровать, – велел целитель.

Когда вдова легла на спину, он опустился на колени рядом с ней и начал что-то напевать больной на ухо, всё громче и громче. Его рот приближался всё ближе к её уху, и вот уже губы стали задевать ухо эльфийки. Глаза у неё были широко открыты, и бедняжка застыла в страхе, будто ожидала, что и целитель взгромоздится сейчас на неё, как это делал призрак её мужа.

И тут старик медленно отодвинулся от её уха, всего на пару сантиметров, но достаточно, чтобы мы с князьком увидели, как он достает змею из уха больной и кладёт её себе в рот.

Целитель подошёл к очагу и постоял там некоторое время, хриплым шёпотом произнося заклинание на незнакомом мне языке. Это совершенно точно был не эльфийский. Затем старик выплюнул змейку в огонь, и пламя окрасилось в зелёный цвет. Пока друид распевал над огнём свои непонятные заклинания, я думал о том, показалось мне или нет, что перед этой самой зелёной вспышкой он незаметно кинул в огонь щепотку какого-то порошка. Наконец, вспотевший и дрожащий от возбуждения, он повернулся к страдалице и заявил:

– Женщина, я покончил с призраком, насиловавшим тебя каждую ночь, сжёг его в огне. Он уже не сможет вернуться, Масаши больше не имеет власти над твоей жизнью. Сегодня ночью ты будешь спать спокойно, и никогда больше тебе не придётся опасаться призрака.

Получив плату, мешочек проса, целитель повёл нас обратно к дому князька, где все снова достали пиалки и пустили по кругу кувшин с вином.

Вдруг я почувствовал слабость, и перед глазами замерцал и тут же погас сигнал тревоги. Это произошло так быстро, что я не успел прочесть сообщение о своей очередной неминуемой смерти. И сразу в деревню въехали всадники. Заслышав конский топот, я чуть было не пустился бежать, но взгляд целителя приковал меня к месту. Он, конечно, был прав: лошадь мне всё равно не перегнать.

Всадников оказалось трое: имперец, ехавший на коне и одетый приблизительно так же, как давешний гнавшийся за мной надсмотрщик, и двое его слуг, одетых гораздо проще – в холщовые штаны и рубахи и обутые в сандалии. Сомнений в том, что эта троица охотится за мной, не было. Вместо того чтобы просто проехать через деревню, они внимательно осматривали всё вокруг.

Когда всадники остановились рядом с нами, князёк встал, чтобы поприветствовать их. Один из бедно одетых имперцев ответил на его приветствие и обратился ко всем нам на ломаном упрощённом эльфийском:

– Видел кто-нибудь из вас мальчика-полукровку лет пятнадцати – шестнадцати? Он должен был проходить здесь вчера или позавчера.

Я буквально заставил себя слегка поднять голову и посмотреть на говорившего. Охваченный страхом, я слушал, как старики вспоминали и перечисляли всех, кто проходил через их деревню за последние два дня. Наконец князёк сказал:

– Нет, ни один полукровка этим путём не проходил.

Старики дружно подтвердили его слова.

– За его голову объявлена награда, – заявил надсмотрщик. – Если поймаете его, получите десять серебряных.

Я не мог в душе не возмутиться. Это ж надо, а?! Награда за мою голову составляла не десять, а сто монет! Целый золотой! Которого наверняка присутствующие тут никогда в своей жизни в руках не держали. Эти охотники за людьми были ещё и наглыми мошенниками, готовыми обдурить невежественных эльфов и присвоить большую часть вознаграждения.