— Так ты не собираешься сносить отель?

— Нет. Я убежден, что элегантность, качество и превосходное обслуживание переживут всю эту нелепую шумиху.

Барбара нахмурилась.

— И тем не менее обдумываешь возможность продажи? Не понимаю.

— Видишь ли, каждый новый комплекс, построенный в этом городе, должен окупиться в считанные дни, иначе его затмит следующий, еще более экстравагантный. А выдумывать итого оригинальное все труднее — пресыщенную публику уже ничем не удивишь. Исход игры непредсказуем: можно сорвать банк, а можно потерять последнюю рубашку. Я не хочу рисковать. Просто подожду и посмотрю, как пойдет дело, довольствуясь прибылью скромной, но верной. Тем временем, глядишь, найдется кто-нибудь, кому придет охота сделать ставку на этот участок.

Машина плавно затормозила, Барбара даже не сразу догадалась, что они приехали. Рассуждения Адамса подчинили себе ее мысли, доводы казались очень убедительными. Однако что-то не укладывалось в привычные рамки, не давало покоя.

Шофер отворил дверцу. Уилкинсон уже поднимался по трапу самолета с коробкой в руках.

— Лучше оставь шубку здесь, — посоветовала она. — Я все равно не стану ее носить.

— В горах даже в сентябре прохладно. Ты можешь передумать.

Барбара пожала плечами.

— Сомневаюсь, но… поступай как знаешь.

В глазах Реймонда вспыхнул озорной огонек.

— Именно так я всегда и поступаю. А что ты имеешь против мехов? Между прочим, сейчас на тебе туфли из змеиной кожи.

Барбара окинула взглядом красные лодочки на высоких каблуках.

— Это не одно и то же.

— Не вижу разницы. Или дело в том, что змею нельзя погладить и потискать, а норку можно? Трогательно, но боюсь, что это — досадное заблуждение.

Глаза Барбары изумленно расширились.

— Ты хочешь сказать, что любишь змей?

— А почему бы и нет? По крайней мере больше, чем норок. Эти маленькие пушистые твари очень злобны.

Двое мужчин принялись выгружать чемоданы из лимузина и переносить их в багажное отделение самолета.

В клади Барбара приметила свою спортивную сумку и решительно забрала ее себе. Реймонд собственноручно отнес сумку на борт.

— Времени у тебя будет немного, — заметил он. — Полет займет меньше двух часов.

— Просто мне удобнее, когда работа под рукой.

— Даже если не о чем писать?

— Кто сказал, что мне не о чем писать? Уж не думаешь ли, что в мыслях у меня ты один?

Реймонд поморщился.

— Поделом мне — чтобы не зазнавался. — Он забросил сумку на полку и обвел рукою ряды кресел. — Выбирай.

Коробка с норковой шубкой красовалась на одном из передних сидений, но дворецкого поблизости не наблюдалось.

— Разве Уилкинсон не летит с нами?

Адамс оглянулся по сторонам, словно впервые заметил отсутствие дворецкого.

— Он, наверное, на кухне. — Реймонд указал на крохотную дверь в стене. Барбара приняла ее за вход в багажное отделение.

— На борту сей штуки есть кухня?

— В конструкции это не предусмотрено. Но я, грешный, люблю, знаешь ли, земные блага. Так что кухню соорудили. Лучшее в ней то, что она оправдывает свое название.

Где-то внизу, под ногами, захлопнулась дверь багажного отделения и заработали моторы. Она выбрала себе кресло, Реймонд устроился напротив и потуже затянул ремень безопасности.

Самолет плавно покатил. Взлетная полоса и трава за окном слились в одно сплошное зелено-бурое пятно, в следующее мгновение город резко ушел вниз. С каждой минутой он уменьшался, пока не достиг игрушечных размеров и, наконец, исчез совсем. Барбара ощутила внутри сосущую пустоту и удивилась. Наверное, виной тому — слишком стремительный взлет. Или… неужели жаль покидать Майами?

Адамс улыбнулся краем губ.

— Отчего ты хмуришься? Потому что услышала от меня любопытные подробности, которыми не можешь воспользоваться?

Барбара покачала головой.

— Нет, дело не в этом. Не понимаю, отчего ты так осмотрителен. В логике твоим доводам не откажешь, и все же… ты ведь постоянно рискуешь! Так почему осторожничаешь здесь?

— Разумеется, я рискую всегда. И в прошлом, и сейчас — но только там, где у меня есть опыт.

Она обдумала это заявление со всех сторон.

— Играешь в «двадцать одно» вместо рулетки?

— Именно. Предпочитаю полагаться на самого себя, а не на случай: пуститься же в сомнительную авантюру с модным гостиничным комплексом означало бы искушать судьбу.

— Так как же ты приобрел этот отель? И зачем?

— Затем, что это хороший участок земли. Отель достался мне в счет одного весьма просроченного и весьма неприятного долга. Так что, видишь, здесь ты не ошиблась. Роль владельца казино мне и впрямь не слишком-то подходит… Знаешь, а мне понравилось давать интервью. Еще вопросы будут?

— Ты только потому так разоткровенничался, что я обещала ничего не публиковать, верно?

— А ты как думала. В противном случае ты бы и словечка из меня не вытянула.

— Думаю, лучше вообще прекратить всякие разговоры, — проворчала Барбара. — Даже если впоследствии я получу те же сведения из другого источника, я не смогу ими воспользоваться, иначе ты заявишь, будто сам мне их предоставил.

— В самом деле? — невинно переспросил Адамс. — Таковы правила?

Она метнула на него свирепый взгляд.

— Впрочем, делай, как знаешь, — миролюбиво отозвался он. — Не хочешь говорить обо мне — расскажи о себе. Чем ты развлекалась на постоянной работе, кроме экскурсий на свалки химических отходов?

Ну что ж, уступка и впрямь ни к чему не привела, подумала Барбара. А лететь еще два часа.

— Однажды я наблюдала за работой полицейского участка в одном маленьком провинциальном городке.

— Как любопытно!

— Ровным счетом ничего любопытного! По большей части — дорожные происшествия и пьяные водители, но мне надо было все время находиться на месте, на случай, если произойдет что-нибудь важное. Ненормированный рабочий день и низкая оплата. — Глаза Барбары сузились. — Что-то вроде теперешней моей должности.

— Не вижу ничего общего. На этой должности ты щеголяешь в норковых шубах, — мягко возразил Адамс. — А какие вопросы ты собиралась мне задать?

Барбара без особой радости вспомнила о списке, который составляла вчера ночью. Но ведь он не мог знать о нем!

— Что ты имеешь в виду?

— Ты сказала, что собиралась всего лишь задать мне парочку вопросов, а затем уехать домой.

— А, вот ты о чем! Те вопросы уже устарели. Во всяком случае, на самый важный из них ответ я уже получила.