сел за руль. Примерно минуту, он смотрел перед собой, а я далась всё ближе к двери. Меня до сих пор колотило, а руки были покрыты холодной испариной.

— Ты…

— Помолчи, прошу! — он выдохнул, и мы наконец тронулись с места.

Выехав за ворота, Даниель нажал на кнопку соединения. Потом вставил в ухо блютуз, и вырулил на шоссе у парка.

— Ты дома? — я нахмурилась и не понимала, что вообще происходит.

Ему видимо что-то ответили, и он кивнув ответил:

— Через час! — следом видимо сбросил, и тут же свернул в совершенно другую сторону.

— Что происходит? — я обернулась по сторонам, а он лишь тихо промолвил.

— Пристегнись!

— Зачем?

— Ханна… Просто сделай то что я тебя прошу!

Я дрожащими руками пристегнула ремень безопасности, и только после этого он вдавил педаль газа в полик, и мы помчались. По другому это не назовёшь.

Всю дорогу, пока ехали, мы молчали. И лишь заметив знак на одном из столбов трассы, я спохватилась. Мы покидали Сеул. Я обернулась к Дану, но даже рта боялась раскрыть. Таким я видела его впервые.

— Куда мы едем? — всё же решилась я.

— Ко мне!

— Куда это "ко мне"?

— Увидишь…

— Даниэль, я вообще то ехала иск в суд подавать!

— Подашь послезавтра!

Этот мальчишка и его импульсивные поступки, начинали меня поражать.

— Он будет искать меня!

— Не найдёт…

— Дан… — я хотела было взять его за руку, но перед моими глазами встало это злосчастное утро, и я одернула её, словно была прокажённой.

Заметив это, Даниэль выругался на непонятном мне языке, и сжал руль сильнее. Больше я его не трогала и решила дождаться момента, когда мы наконец доедем.

Спустя пол часа, он свернул на грунтовую дорогу, по бокам которой находились поля и яблочные сады. Ещё дальше начиналась небольшая деревня, на каждом шагу которой стоял традиционный ханок, и похожий на него дом. Проехав почти весь поселок Даниэль свернул, и въехал на открытую территорию, рядом с которой в зелени утопал двухэтажный современный особняк, а рядом с ним, словно зеркало, виднелась водная гладь небольшого пруда.

— Это…

— Здесь я живу, — он заглушил мотор, и прикрыв глаза, схватил меня за руку, переплетая наши пальцы.

От неожиданности я "ахнула" и хотела было вырвать её, но Дан не дал этого сделать. Он притянул меня к себе и нежно просунул ладонь в мои распущенные волосы.

— Прости… — он прислонился лбом ко мне, и прикрыл глаза.

— За что? — вяло спросила я, уже и позабыв, что до этого со мной случилось.

Именно так он действовал на меня — заставлял забыть обо всём! Он не ответил… Даниэль мягко толкнул меня, нагнувшись к моему ремню безопасности и отстёгивая его.

— Зачем ты привёз меня сюда? — мой шепот был тихим и надтреснутым.

— Чтобы завтра утром проснуться с тобой, и накормить вкусным завтраком, — он совсем невесомо обхватил моё лицо руками, и заглянув в глаза, медленно начал нагибаться ко мне.

Видимо, Дан понимал, что после такого, мне будет сложно быстро оправиться, поэтому он продолжал опускаться к моим губам сантиметр за сантиметром, пока его губы не коснулись моих.

Я со свистом втянула воздух в лёгкие, и выкинула из головы всё, кроме его ладоней, что нежно гладили кожу лица, и губ, что мягко начинали всё с начала. Он постепенно приводил меня в чувство, дарил тепло, нежно приручал меня себе снова. Делал всё, чтобы я забыла тот ужас.

— Не дрожи… Это же я! — его дыхание прошлось по моему лицу, и вызвало знакомое покалывание на коже. — Я никогда тебя не обижу… Никогда, Ханна!

И я отбросила всё! Сама притянула его ближе, и рывком вторглась дыханием в его рот, зарыла руку в мягкие пряди и потянула на себя. Я жаждала ощутить это снова, чтобы стереть всё ненужное из памяти. И он ответил…

Весьма охотно перетянул меня на своё сидение и усадил верхом, продолжая целовать, ласкать своим языком мой, обжигать кожу прикосновениями.

Резкий рывок и сидение падает вниз, а я буквально нависаю над ним, пока он смотрит на меня, и отводит завесу моих волос, чтобы погладить по щеке.

— Госпожа?

— Что?! — я опёрлась о его грудь рукой и нахмурилась.

— В двух минутах отсюда есть кровать!

Я сперва опешила, а потом и вовсе привстав выше, обернулась. Как только дом попал в поле моего зрения, я покраснела от маковки и пят. Даниэль хохотнул, но прихватив меня под бедро, вернул себе моё внимание, нежно поглаживая мои мягкие части тела. Второй рукой он заставил меня нагнуться и прошептал на ухо, обдав его горячим дыханием.

— Я хочу снять с тебя все эти тряпки…

Он провёл кончиком языка по мочке, а потом прихватил её губами, и на выдохе продолжил:

— Хочу гладить, прижимать и наслаждаться твоим телом, пока ты сама не попросишь меня остановиться…

Его рука провела по бедру и медленно оттянула платье вверх, пока его язык продолжал блуждать по моей ушной раковине так, что у меня покрывалась приятной дрожью вся шея, плечо и даже рука.

— Хочу увидеть тебя обнажённой в своей постели…

Даниэль остановился, и обхватив моё лицо обеими ладонями вновь, заправил пряди волос за то ухо, что секундой ранее горело огнём.

Наши взгляды встретились и он вдруг словно окаменел, и прошептал:

— Ты веришь мне?

Я медленно кивнула.

— Если так, то я прошу тебя избегать встреч с Чон Соком. Иначе… Мне много стоило сегодня сдержаться… Поэтому, ты должна мне пообещать, если такое повториться, ты немедленно нажмешь вот эту кнопку.

Даниэль поднял мою руку, и указал на браслет на моем запястье.

— В противном случае…

Но я не дала ему договорить, приложив указательный палец к его губам.

— Хорошо! — я кивнула, и его губы растянулись в незаметной улыбке.

— Есть хочешь?

— Очень… — прошептала я, и тут же была подкинута вверх.

Думала сейчас получу сотрясение мозга от того, что голова встретиться с крышей машины, но оказывается, я даже не заметила, как Даниэль поднял её, и мы лежали под открытым небом.

— Тогда вылезай, — скомандовал он, и я открыла дверцу, а ступив на гравийную дорожку, чуть не упала.

В тот же момент меня подхватили на руки, и понесли в сторону дома.

— Шпильки для здешних дорог не самый лучший выбор, милая!

— Я запомню!

— Уж постарайся…

Глава 8

Дан

Я стоял у широких окон и наблюдал за тем, как медленно наступает утро. Только сейчас мне удалось успокоиться. Не привези я Ханну сюда, взял бы грех на душу и придушил ублюдка на месте.