Майкл рылся в ящике стола под кассовым аппаратом, когда услышал крик.

– Майкл!

– Иду!

Он увидел ключи в дальнем углу ящика, схватил и потянул. Кольцо зацепилось за что-то, и связка выскочила из пальцев.

– Черт!

– Ааааа!

Истошный крик Анны ножом резанул по нервам. Позабыв про ключи, Майкл вскочил на ноги и бросился к выходу. Низкое солнце на секунду ослепило его, а когда зрение вернулось, вокруг никого не было. У одной из колонок валялась открытка. Майкл огляделся по сторонам, но увидел лишь темные молчаливые дома.

– Анна? Ты где?

Ему ответило только тихое шуршание ветра. И больше ничего.

– Анна!

Линда медленно отодвинула от лица микрофон, все еще не веря в то, что произошло. Целый час она пыталась связаться с Майклом и Анной, но рация отвечала ей только бессмысленным шумом. То, что она услышала перед тем, как связь пропала, напугало ее и одновременно озадачило. За время, которое она провела у рации, переговариваясь с райдерами, она слышала много, очень много такого, чего предпочла бы никогда не слышать. Но в последнее месяцы все было хорошо. Она уже начала забывать, как это бывает. И вот теперь – крики, ругань, рев двигателя и сигнал клаксона. Очень громкий сигнал. Слишком громкий. Такой устанавливают на большие машины. У «сабурбана» он совсем не такой. Они попали в аварию? Но откуда там взялся другой автомобиль? Квант скорости – как высотный эшелон для самолета – там не могло быть других. А что, если не местные? Кто-то из Кубы? Нет, это невозможно! Но тогда кто? Ради бога, кто? Что за машина оказалась там?

Как и многие в Санта-Розита, Линда свято верила в неуязвимость Майкла. Еще никому не удавалось ездить по Пустоши так долго. Казалось, Майкл нашел какую-то волшебную палочку. Оберег. Его много раз спрашивали об этом, но он только пожимал плечами и говорил: «Обращай внимание на мелочи и не психуй. Это все, что можно сделать. Остальное – удача». Да, удача была благосклонна к нему, как к тем немногим своим любимчикам, которые не знают, что такое невезение, и с рождения обеспечены бесплатной страховкой. Линда верила, что Майкл из их числа. Верила до сегодняшнего дня. И теперь, хватаясь за тонкую соломинку надежды, она сидела перед рацией и застывшими глазами смотрела на пульт. Медленно ползли минуты. Линда вызывала «сабурбан» снова и снова, но Майкл молчал.

Около десяти вечера пришел Чарли. Одного взгляда на сестру было достаточно, чтобы понять: что-то случилось. Он подошел и положил руки ей на плечи.

– Насколько плохо?

– Очень плохо. Вот. Я записала полтора часа назад.

Она включила магнитофон.

Треск помех, невнятный шум. «Майкл! Это Линда. Ты не вышел на связь. У тебя все в порядке?» Голос, прозвучавший в ответ, заставил Чарли вздрогнуть. Он был одновременно и похож, и не похож на Майкла. Он звучал испуганно, раздраженно и как-то… растерянно. «Линда…» – начал он, но не успел закончить фразу – остаток слов утонул в адском реве. Тот нарастал в течение нескольких секунд, а потом оборвался. Стало слышно, как взревел двигатель «сабурбана», и еще какой-то гул. Низкий и громкий. И он приближался.

Снова голос Линды: «Майкл, что там у тебя? Что за шум?» Рев в эфире достиг апогея, потом послышался визг покрышек и странные звуки, будто кто-то выбивает пыль из ковра. Потом все смолкло. Остался только треск помех.

Линда выключила запись.

– Что это было? – спросил Чарли, садясь на стул рядом с ней.

– Клаксон, – устало ответила Линда. – Я уже раз двадцать слушала. Это клаксон.

– Больше похоже на ревун – как на кораблях.

– Да.

– Там был еще какой-то звук. Ты думаешь…

– Да. Вторая машина. Большая машина. Грузовик.

– Краучеры?

– Нет, они не выезжали. Отложили на пару дней.

– Тогда кто?

– Не знаю. Я все пытаюсь с ними связаться, но не получается.

Чарли взъерошил волосы и остался сидеть, обхватив голову руками.

– Когда они должны прибыть в Кубу?

– Около полуночи.

– Будем ждать.

– Чарли, – Линда посмотрела на него испуганно. – Может быть, послать кого-нибудь за ними? Краучеров?

– А смысл? Им все равно их не достать. И темно уже.

– Но это же не известно точно. До сих пор не известно точно – совершенно точно, что нельзя найти другую машину! А вдруг можно? Хотя бы попробовать!

– Погоди. Не пори горячку. Подождем до утра.

– Смысла нет ждать до утра, – ответила Линда, но больше не настаивала.

Чарли включил чайник. Предстояла длинная ночь.

Время тянулось медленно. Каждые четверть часа Линда выходила на связь, вызывая Майкла, но тщетно. «Сабурбан» не отвечал. По комнате вальяжно плавал густой сигаретный дым. Они ждали полуночи, словно пограничной черты, после которой страшное предположение станет реальностью.

«Может быть, у них сломался передатчик? Всего лишь. А так – все хорошо?»

Но и в полночь Майкл молчал.

И в четверть первого.

И в половину.

В час ночи Чарли уехал домой. Вернулся он спустя полчаса с двумя одеялами и пакетом сандвичей. Они закутались, спасаясь от ночного холода, и продолжали свое бдение, вызывая Майкла опять и опять.

Около четырех Линда задремала. Чарли осторожно вытащил у нее из пальцев наполовину докуренную сигарету и загасил в пепельнице, прибавив к внушительной горе окурков. Сняв с себя одеяло, он подложил его сестре под голову. Она слабо пошевелилась, но не проснулась. «Хорошо, – подумал Чарли. – Пару-тройку часов она не будет ни о чем думать… Погано! Как же все погано!» Линда уже потеряла жениха в этом проклятом месте. Пусть это было давно, но она до сих пор не приняла, не смирилась с этим. Время немного приглушило боль, но не смогло стереть до конца. Чарли каждую минуту чувствовал это. Видел воспоминания о Бенни в глазах сестры, в каждом жесте; слышал в каждом слове. А теперь и Майкл. Чарли не понимал почему, но тот был утешением для Линды: Майкл в норме, и она в порядке. Он не стал заменой Бену – здесь было что-то другое, что-то выше понимания. И вот теперь он исчез, сгинул, так же, как полтора года назад Хорек. В том, что он не вернется, Чарли не сомневался.

Он включил рацию и снова стал вызывать «сабурбан».

Линда проснулась без десяти семь утра. Она медленно подняла голову и неуверенно осмотрелась вокруг, как будто не понимая, где находится. Отпечаток одеяла на ее щеке горел, словно след от пощечины. Ее глаза встретились с глазами брата. Линда резко выпрямилась, поморщившись от боли в затекшем теле.

– Я заснула, – сказала она.

– Да.