Одна из самых влиятельных книг в медицине за последние пятьдесят лет — книга под названием «Убеждение и исцеление» психиатра Джерома Фрэнка. Я прочитал книгу в медицинской школе, и она оказала на меня сильное влияние. Доктор Фрэнк показал, что у любого типа психотерапии есть некоторые основные черты, которые объясняют его эффективность: эмоционально заряженные отношения (я был любимым врачом Нормы), исцеление (клиника и больница, которую я видел), реальные или выдуманные объяснения симптомов и процессов их исправления (моя гипотеза заключалась в том, что витамин может вылечить артрит).

Большинство врачей полагают, что их лечение и уход -причина выздоровления пациентов. Это то, что помогает нам продолжать работать. Но думать так слишком самонадеянно. Вскоре я обнаружил, что основным объяснением улучшения состояния Нормы был не тот витамин, который я дал ей, и не мои чудесные способности убеждения. Выздоровление Нормы было скорее обыденным явлением, нежели чем-то волшебным. Когда я рассказал ей, что она принимала плацебо, с ней была ее дочь, которая сказала мне, что возвращение к работе волонтера в больнице было одним из самых желанных событий ее матери на нынешнем этапе жизни. Перед исследованием ей не хотелось ходить в клинику, и она долгое время сидела дома без дела, и это только ухудшило ее состояние. Вскоре после начала приема плацебо, Норма начала говорить себе, что ей стало лучше, и заставила себя вернуться к волонтерству. Еще до того, как лечение должно было подействовать, уровень ее активности возрос. После того, как она начала принимать таблетки, она регулярно ходила в больницу — сначала один раз в неделю, потом три, а затем — каждый день.

Теперь мы знаем, что одним из наиболее эффективных способов предотвращения усугубления и даже лечения артрита является сохранение активности. Упражнения уменьшают боль, улучшают настроение и замедляют или останавливают развитие почти любой болезни, включая артрит и депрессию. Это один из тех универсальных исцеляющих толчков. У Нормы была важная цель (ее работа в больнице), и присоединение к исследованию связало эту цель с поведением, которое давало ее телу упражнения таким образом, что боль стихла, и она смогла дать своей душе общение, которого так не хватало. Ее чудесное выздоровление не было связано с витамином или моей силой убеждения. Это произошло потому, что она обратилась к своей значимой жизненной цели, которая вывела ее за пределы зоны комфорта и запустила врожденную способность к восстановлению посредством упражнений.

Я также обнаружил кое-что еще, что помогло добиться улучшения. Она принимала таблетку четыре раза в день.

Медицинские процедуры во многих системах включают прием лекарств и микстур, будь то таблетки, травы, витамины или безрецептурные жидкости и настойки. Принятие вещества, особенно если оно сопровождается ожиданием того, что станет лучше, вызывает «условный отклик», в котором факт совершения чего-то — особенно того, что требует физического усилия, — заставляет тело реагировать таким образом, чтобы это способствовало улучшению состояния. Как собаки Павлова, у которых текли слюни при звоне колокольчика, мы учимся исцелять себя при глотании таблетки, будь то лекарство или плацебо. Наш условный раздражитель (событие, которое вызывает реакцию) может быть почти любым: пилюля или выстрел, вкус или запах, игла, нож или прикосновение; даже энергетический стимул, такой как свет, звук, тепло или холод. Условный раздражитель — это то, как наша вера связана с физической реакцией в нашем теле, причем это действие должно повторяться неоднократно. Доктор Кауфманн, который написал книгу об использовании ниацинамида — витамина I, при артрите, сказал мне, что очень важно, чтобы пациенты принимали лекарство чаще, как минимум четыре раза в день. Его обоснование состояло в том, что колебание уровня витамина в крови необходимо для уменьшения воспаления в суставах. Это, как показали более поздние исследования, не соответствует действительности. Тем не менее, он пробовал разные версии препарата, которые должны были приниматься реже, и они не сработали, сказал он. Но то, на что он, скорее всего, наткнулся, было универсальным принципом исцеления: частый прием повышает процент исцеления посредством внушения. В некоторых случаях, если эффективное лекарство поменять на такое же, но с необходимостью принимать меньшее количество таблеток в день, врач должен лечить больше пациентов, чтобы сохранить показатели эффективности.

Статистики называют это «необходимым количеством вылеченных» (NNT). Также происходит и при других заболеваниях. Такой эффект проявляется не только в «мягких» симптомах, таких как боль или депрессия, но даже в случаях смертности. Некоторые исследования показали, что пациенты с сердечными заболеваниями, которые принимают все прописанные им лекарства, имеют более низкую смертность, чем те, кто не делает этого, даже когда «препарат» — плацебо. Как и в случае с Нормой, лекарства эффективнее, если их пьют чаще. Норма не только принимала по четыре таблетки в день во время исследования, но также была одним из моих самых нетерпеливых и послушных пациентов. По крайней мере, можно успокаивать себя тем, что, взаимодействуя со мной, она поборола свою боль и встала на путь исцеления. Что на самом деле произошло, так это то, что она активировала свое исцеление в каждом измерении своего организма. Она начала больше двигаться (тело), принимать больше таблеток, которые по нашему мнению были эффективны (поведение), общалась с другими на волонтерской работе (социальное) и восстановила свою цель в жизни — помогать другим (дух). Ее исцеление было не от вещества, которое она принимала; оно шло из ее внутренних ресурсов, которые она раскрыла в себе.

Сержант Мартин встал на путь исцеления иначе, но применил тот же процесс определения смысла, поддержки всего организма и использования импульса для лечения.

Снова Сержант Мартин

Сержант Мартин ненавидел меня. Но так было не всегда. Больше года мы работали вместе, пытаясь найти лучшее лечение для его черепно-мозговой травмы и ПТСР, выбирая между различными лекарственными препаратами, психологами и социальными работниками. Мы даже пробовали медитацию и «экспозиционную терапию» — признанный стандарт лечения ПТСР, в котором пациент постепенно переживает те вещи, которые вызывают у него страх и кошмары, пока он не научится не реагировать на это. Он прекратил после двух сеансов. «Это было ужасно, — признался он мне. — Почему я должен снова переживать это воспоминание?» Мне было жаль, что он не хотел продолжать, ведь с научной точки зрения метод должен был сработать. Вот тогда я направил его на музыкальную терапию, где он узнал о Девятой симфонии Бетховена, неоднократно прослушал ее и осознал нечто, что изменило его. Возможно, он отождествлял себя с тем, как Бетховен боролся в процессе написания и исполнения своей музыки.

Вскоре после этого он и его отец настояли на том, чтобы я отправил его на гипербарическую кислородную терапия. Теперь была моя очередь поставить точки над и. Наука ясно давала понять — лечение гипербарической оксигенацией не работает. Я не собирался рекомендовать «фальшивую» терапию. И сержант Мартин, и его отец покинули мой офис обозленными. Я думаю, что их последние слова были мне укором, и я уверен, что моя сила убеждения и поддержки не сработала в случае с ними. Это не лучшей мойе опыт в роли целителя.