дубинках выбрал. Точнее, на взгляд самого Бузинкина, и рукопашный бой тоже можно выучить, но только когда совсем уже не останется нормальных баз.

За всеми хлопотами, связанными с усвоением всяческих ништяков, прибытие четырех флотских буксиров под охраной пары эсминец — корвет вообще почти незаметным получилось. Только сообщили вновь прибывшим, что они на подбитом пиратском линкоре временно обитают и дальше своими важными и нужными делами продолжили заниматься. Ну, там подбирать по размеру комбинезоны, которые, в отличие от земных, позволяли проводить в безвоздушном пространстве до двух суток без смены картриджей, знакомиться с записанными на кристаллы музыкой и фильмами, причем с помощью нейросети возможно было даже получить чуть ли не эффект живого присутствия, да просто снимать пробу с новых блюд из пищевых синтезаторов.

Разумеется, прибывший капитан Загоруйко, поставленный командованием старшим в этой операции, попытался было заставить команду разведывательного корвета нести патрульную службу наравне с остальными, но Бузинкин вполне аргументировано объяснил ему, какой силой в этих местах он обладает, находясь непосредственно на линкоре. Сканеры линкора всяко, загодя, почти любую опасность обнаружить способны. А без его присутствия на борту, линкор ведь опять в дежурную спячку впадет.

Десять дней возились на буксирах, пока тушу погибшего крейсера смогли нормально в своих захватах уравновесить, после чего получившаяся корабельная химера начала свой разгон в сторону системы эпсилон Эридана. Эсминец с корветом, как и разведывательный корвет, на котором Бузинкин капитанствовал, немного помедлили, проследив, как их подопечные исчезают в раскрывшейся воронке гиперпортала, и тоже свой разгон начали. А прямо следом за ними стронулся с места и недвижимый до того линкор под управлением нашего героя. Он за прошедшие дни уже столько пунктов флотских уставов умудрился нарушить, что еще один пункт, запрещавший покидание капитаном во время боевой операции борта своего корабля, нарушил уже без всякого душевного трепета. Теперь, как говорится, или грудь в крестах, или голова в кустах. Иначе говоря, все будет зависеть от того, насколько командованию их эскадры необходим в обороняемой ими системе еще один, пусть и побитый, линкор.

Разгонные двигатели его дроиды за прошедшее время подремонтировали, а прыжок и сам корабельный искин, без посторонней помощи мог бы рассчитать и совершить, вот только в программах у него было жестко прошито делать это исключительно по приказу человека. Ну, так в чем же дело? Бузинкин с легкостью отдал подобный приказ. А потом пошел в медблок, учить подаренную ему базу знаний под медицинским разгоном. Все же на его большом, но сильно потрепанном корабле ему до цели десяток дней добираться, а помимо пилотской базы в его распоряжении есть и другие, которые очень полезно было бы изучить как можно быстрее.

Вроде, база флота, что возле четвертой планеты эпсилон Эридана располагалась, заранее была извещена о прибытии линкора Бузинкина, но все военные там отчего-то возбудились необычайно. Вокруг точки выхода из гипера, а «Разрушитель» никуда от этой точки удаляться и не думал, практически все корабли российского флота в полном составе собрались. Причем в боевом ордере. С «Георгия Победоносца» даже штурмовые эскадрильи запустили.

— Угрозы проанализированы. Имеющихся у корабля сил недостаточно для победы и сохранения его в боеспособном состоянии. Рекомендовано немедленное отступление по вектору 17-301-126. — В голосе искина, обычно невозмутимом, звучала обеспокоенность.

— Ожидаем. В бой вступать запрещаю. — Признаться, Бузинкин и сам был немного обескуражен подобной встречей, хотя неприятностей, конечно, ожидал.

— С борта авианосца КФ РФ «Георгий Победоносец» поступил запрос на связь. — Похоже, искин своим официальным тоном выражает неодобрение действиям капитана.

— Соединяй. Изображение на экраны.

На экране появилось лицо подтянутого пожилого мужчины в форме контр-адмирала российского космофлота. Сергей Андреевич Корф, командующий всеми частями флота России на этом важном для страны направлении.

— Старший лейтенант, приказываю немедленно деактивировать все свои системы вооружения. — Категорическим тоном, не допускающим возражений, потребовал он. — За вами прибудет челнок. Укажите ему свободную палубу.

— Так точно! — Выпрямился в струнку Бузинкин. Это не покойный капитан «Адмирала Сенявина». Не время и не место в интеллигентность и демократию играть.

— Дезактивировать системы вооружения. — Продублировал он для своего искина приказ адмирала. Обозначь палубу для прибывающего челнока. И мне тоже… подсвети, куда путь держать, чтобы к этому челноку выйти.

Пока шел, рука все тянулась к вороту пилотского комбинезона. Очень непривычно было, что на шее не ощущается цепочка медальона. А просто подстраховался. Высока вероятность, что его под арест могут отправить, ледяной тон адмирала прямо об этом свидетельствовал. У арестантов все шнурки изымаются. Предосторожность такая. И не факт, что ставший уже родным медальон куда-нибудь не затеряется после изъятия.

Впрочем, об этом варианте он побеспокоился заранее. Как говорится, готовься к худшему, тогда лучшее станет приятной неожиданностью. Искин медальона сдублировал свою личность на ту массу наноботов, что он к этому моменту внутри Сереги наготовил. Вообще-то, это была вполне официальная процедура, означавшая, что ученик готов к самостоятельным действиям. В таком случае медальон мог быть передан другому члену клана, а копия на наноботах служила своему хозяину в качестве секретаря, консультанта и целой кучи других, очень полезных девайсов, включая тот же силовой щит, о котором рассказывал Сереге Бузинкину когда-то.

— Старший лейтенант Бузинкин! — Встретил его на борту авианосца капитан со знаками различия флотской службы безопасности. — Вы арестованы за многочисленные грубые нарушения устава космофлота. Сдайте свое личное оружие!

Знал бы этот заносчивый капитан, что для Бузинкина его игольник вовсе не является единственным и самым мощным оружием…. Но ведь не нами придумано: «Умеешь считать до десяти, остановись на пяти». Молодой псион вовсе не собирался всяким встречным без веской нужды свои способности демонстрировать.

Офицерская гауптвахта на «Георгии Победоносце» представляла из себя обычный жилой кубрик с убранным на время дня спальным местом. Правда, запертый, но Бузинкин с его развившимися за последнее время способностями не сомневался, что при нужде свободно мог бы его покинуть. Делать нечего, уселся на пол в уголке, обхватив подогнутые колени и замер в неподвижности.

За двое суток его побеспокоили только один раз. Ну, не считая приемов пищи, конечно. Все тот же капитан пришел требовать, чтобы Бузинкин переподчинил искин линкора выбранному командованием человеку. Щас! В таком случае, шебутного старшего лейтенанта его отцы-командиры точно упекут всерьез и надолго. Отказался, сообщив, что у них с искином не программные отношения, а что-то вроде добровольной связки сюзерен — вассал. Чушь, конечно, но, в сочетании с рассказами арварцев о возможной самостоятельности искинов и даже их мятежах, вроде