Несомненно, Фергюсон важный свидетель, поэтому его так рьяно ищут. Но свидетелем является и Марша Блайстоун. Она околачивалась на улице у входа в дом, в котором убили Хея. Долго ли она там пробыла? Не меньше часа, по ее утверждению. Полицейский врач не может установить время убийства с точностью до минуты; можно лишь утверждать, что Хея закололи между одиннадцатью вечера и полночью. Видела ли мисс Блайстоун что-нибудь важное? Входила ли она ранее в дом? И как она замешана в деле?

Поллард размышлял, ощупью поднимаясь по крутой лестнице. Фирма «Дрейк, Роджерс и Дрейк» обосновалась в старом краснокирпичном здании «Грейз Инн» еще до рождения королевы Виктории. Поллард был осведомлен о безупречной репутации фирмы. Дрейк, Роджерс и Дрейк всегда вели дела и даже говорили вместе, как сиамские близнецы-тройняшки. Как только сержант вошел в контору, не менее древний секретарь провел его в кабинет, где он предстал перед мистером Чарлзом Дрейком, младшим партнером. Тот с озабоченным видом поднялся со своего места.

Чарлз Дрейк оказался сухопарым и подвижным, лет ему на вид было около пятидесяти. Он ходил враскачку, как моряк, и носил пенсне, из-за которого его нос казался горбатым. Возможно, на клиентов манеры Чарлза Дрейка и производили должное впечатление, однако Полларду почудилось, что младший партнер чего-то боится. В самом деле, катастрофа, потрясшая фирму, была первой со времен французской революции.

– Положение очень щекотливое, – заявил Чарлз Дрейк, проведя Полларда в маленький кабинет, где едва можно было повернуться. – Отец не намерен прибегать к помощи полиции; что ж, ему виднее. Как бы там ни было… Но погодите!

Серые глаза Чарлза Дрейка за стеклами пенсне казались огромными и пустыми, как, скажем, у устрицы. От человеческого в них был только страх. Дрейк поднял руку, как уличный регулировщик, словно преграждая Полларду дорогу.

– Вы ведь пришли по поводу смерти Хея?

– Да, сэр, конечно; зачем же еще?

– Кража, – отрывисто сказал Дрейк. – Значит, я угадал. Стоп!

Здесь ничего не делалось в отсутствие кворума. Прибегнув к помощи нескольких послов, Чарлз Дрейк призвал к себе в кабинет мистера Уилберта Роджерса, следующего но старшинству. Мистер Роджерс оказался худощавым горделивым человеком, который подал голос всего один или два раза, зато властно и веско.

– Да, я угадал, – продолжал Чарлз Дрейк. – Прочел о случившемся в утренней газете. Мой отец еще ничего не знает. Мы решили не расстраивать его до ленча. Позвольте спросить… Мистера Хея убили?

– Да, сэр. Убили.

– И это я тоже угадал. Итак, вы здесь. Деваться некуда. Доставайте свой блокнот, и я все вам расскажу.

У него был такой вид, словно он собрался диктовать; он разминал пальцы, сжимая и разжимая костистые кулаки. Обменявшись кивками с мистером Роджерсом, Дрейк откинулся на спинку кресла и затараторил как пулемет.

– Мистер Феликс Хей, – начал он, – был биржевым маклером, или, как он себя называл, инвестиционным брокером; его контора находится по адресу: Леденхолл-стрит, 614. Он являлся нашим клиентом на протяжении одиннадцати лет. (Прошу вас, мистер Роджерс, поправьте меня, если я ошибаюсь. Спасибо!) Он был холостяком; единственная родственница – тетка, которая живет в Камберленде. Ровно неделю назад, седьмого апреля, мистер Хей пришел к нам и заявил, что его хотят убить.

Поллард резко выпрямился. Дрейк говорил сухо и деловито.

– Извините, сэр. Говорил ли он, кто именно хочет убить его?

– Нет, – ответил его собеседник, подтягивая к себе блокнот. – Он представил нам для осмотра плоскую подарочную керамическую флягу со светлым элем фирмы Юкшоу, а также картонную коробку, в которой лежала фляга, оберточную бумагу и сопроводительное письмо. Письмо было отпечатано на бланке магазина Юкшоу. Вот что там говорилось: «С наилучшими пожеланиями от фирмы «Орас Юкшоу и K° лимитед». Мистер Хей заявил: есть все основания полагать, что письмо подделано, а содержимое бутыли отравлено.

– Ясно, сэр. Старый трюк, – улыбнулся Поллард, желая произвести впечатление опытного детектива.

– Верно, трюк старый, – ехидно улыбнувшись, согласился Дрейк. – Мистер Хей пришел к нам за советом. Отец предложил обратиться в полицию, хотя в данном вопросе я с ним и не согласился, и мистер Хей поддержал меня. Он попросил нас отправить эль на экспертизу. Если окажется, что эль действительно отравлен, он просил передать дело в руки какой-нибудь надежной частной сыскной фирмы. Понимаете?

– Да, сэр.

– Так вот. Я выполнил его распоряжение. Через два дня, девятого апреля, пришел ответ. Во фляге содержалось десять гран отравляющего вещества под названием атропин.

– Атропин?!

– Ат-ро-пин, – добросовестно повторил Дрейк по слогам.

– Спасибо, сэр. Что сталось с флягой?

– Погодите, – сурово осек его адвокат. – Вы должны узнать все по порядку, иначе факты окажутся для вас бесполезными. Мистер Хей был у нас в тот же день, мы передали ему результаты экспертизы. Он огорчился и ушел, сказав, что вернется после того, как все обмозгует.

Вернулся он на следующее утро, десятого апреля. Отец обычно по субботам не приходит в контору. Но мистер Хей так настаивал, чтобы присутствовали все, что нам пришлось привезти отца из нашего дома на Блумсбери-сквер.

После этого мистер Хей предъявил нам пять небольших свертков или, вернее, пакетов. Он расставил их на столе… мм… как фокусник. Каждый пакет содержал картонную коробку размером примерно шесть на четыре дюйма. Коробки были упакованы в толстую оберточную бумагу, перевязаны крепкой бечевкой и в двух местах запечатаны красным сургучом, личной печатью мистера Хея. На каждой коробке чернилами было написано имя. Вот список имен.

Дрейк вытащил из ящика стола синюю папку, переписал несколько слов на бумагу и передал листок сержанту. Поллард прочел:

«1) Бонита Синклер; 2) Деннис Блайстоун; 3) Бернард Шуман; 4) Питер Фергюсон; 5) Джудит Адамс».

Поллард нерешительно убрал листок к себе в блокнот. Питер Фергюсон?! Значит, Фергюсон все же существует? Но самым загадочным казался неон.

– Простите, сэр. Кто такая Джудит Адамс?

– Не могу сказать. Возможно, его друг, то есть знакомая. Если поищете, то, несомненно, ее найдете; я такую не знаю.

– Пока отложим ее, сэр. Что сказал вам мистер Хей?

– Хей сказал, что желает оставить коробки нам на хранение; мы должны вскрыть их, если с ним что-то случится. Мы приняли его условия. А вчера ночью кто-то влез в контору и украл все коробки до единой. Вот так! Это все… к сожалению!

Большие глаза Дрейка, увеличенные стеклами пенсне, налились кровью; в них мелькнули досада и любопытство. Он взял карандаш и принялся постукивать им по столешнице.

– Понятно, сэр. Мистер Хей говорил о коробках что-нибудь еще?

– Говорил, – осторожно начал Дрейк, – что в них содержатся улики относительно определенных лиц, желающих ему смерти.