– Да, так оно и есть! Но мои слова не имели никакого отношения к вам. Неужели вы не понимаете…

– А вы, сэр Генри, тоже считаете мои мысли нелепыми?

Двигая кружкой по столешнице, Г. М. смерил девушку насмешливым взглядом.

– А давайте проверим! Испробуем ваш способ прямо сейчас. И боюсь, милочка, вы сами скоро поймете, что все ваши предположения просто чушь собачья. Разумеется, вы можете незаметно набрать жидкость в рот. Разумеется, вы сумеете выплюнуть ее в напитки именно так, как вы и описали нам. Однако одного вы сделать с жидкостью во рту никак не сумеете. Вы не сможете разговаривать. Говорить, не проглотив жидкость, абсолютно невозможно, голубушка. Попробуйте сами! А ведь миссис Синклер, перед тем как отпить глоток из бокала вашего отца, спросила у него разрешения. Нет, боюсь, ваша версия не проходит. Придется вам изобрести другой способ отравления напитков.

– Ах, так!.. – Марша вовремя осеклась. – А по-вашему, как их отравили?

Г. М. насупился; прежде чем ответить, он что-то буркнул себе под нос.

– Предположим, – рассеянно начал он, – у нас иссякли версии. И мы теоретически – только теоретически! – допустим, что гости говорили правду, клянясь, что атропин не мог попасть в шейкер или в бокалы до того времени, как Шуман отнес напитки в гостиную. Допустим, что ваш отец, миссис Синклер и Шуман не сговаривались заранее.

– И что тогда?

– Тогда, – с оттяжкой выговорил Г. М., – видимо, остается лишь одна версия. Лишь одна! Я имею в виду первоначальное положение о том, что в гостиную проник посторонний, который и подмешал яд в шейкер, пока гости были на кухне, а потом шейкер вымыл. – Он повернулся к Марше. – А теперь говорите правду, или я сдеру с вас кожу! Входил кто-нибудь в дом или выходил оттуда, пока вы ждали на улице?

– Нет. Я говорю правду.

Г. М. смерил Маршу долгим задумчивым взглядом.

– Угу. Значит, на том и остановимся. В таком случае мы вынуждены признать, что убийца либо сам Фергюсон, либо сообщник, работавший заодно с Фергюсоном. И не кричите на меня, и не спрашивайте, как Фергюсон выбрался из дома! Все просто; я все объясню вам до того, как вы допьете джин. Дело совсем в другом. Если Фергюсон либо его сообщник действительно сделали грязную работу, зачем Фергюсон так долго околачивался в доме после того, как все было кончено? Да еще вертелся в конторе Англо-египетской компании? Да еще заговаривал с вами на лестнице? И пошел наверх осматривать труп после того, как вы обнаружили, что там произошло убийство? И навлек на себя столько подозрений перед тем, как решил бесследно исчезнуть? Все не так. Если он виновен, зачем ему вообще впутываться в то, что началось потом?

– Не знаю, – вздохнул Сандерс. – Не скрою, мне показалось, что он был искренне потрясен, когда узнал об убийстве.

– Да, вот именно. Ах, черт! А если убийство не совершали ни Фергюсон, ни его сообщник, кто тогда?

Сандерс изумленно воззрился на сэра Генри.

– По-вашему, Фергюсон тут совершенно ни при чем и убийство совершил кто-то из троих гостей Хея?

– Может, и так, сынок.

– А по-моему, нет, – возразил Сандерс. – И даже наоборот, тогда само преступление совершенно теряет смысл. Тогда одному из них пришлось бы отравить коктейли, что невозможно. Одному из них пришлось бы незаметно проникнуть в здание, а потом выйти оттуда, что тоже невозможно.

– Угу. Я знаю. Но, – негромко сказал Г. М., – мне и раньше приходилось сталкиваться с невозможными случаями.

Во время спора Марша бессмысленно глядела в противоположный угол комнаты. Вдруг глаза ее загорелись, а брови поднялись, как будто ее осенила блестящая мысль. Если бы Сандерс в то время знал ее ближе, он бы понял, что такой вид не сулит ничего хорошего. Девушка повернулась к своим спутникам и протянула к ним руку, словно умоляя выслушать ее не перебивая.

– Я все поняла, – почти устало произнесла она. – Да, вы правы: все очень просто! Я знаю, как Фергюсон выбрался из дома!

Г. М. закрыл лицо руками и испустил стон.

– Ладно, – сказал он, – выкладывайте. В чем дело?

Марша кивнула, как сомнамбула.

– Итак! Убийство совершили Фергюсон и миссис Синклер. Они вступили в сговор. Она снабдила его ядом, он же отравил напитки, заколол Хея и украл коробки. Вы ведь сами говорили, что они связаны между собой? Да! Что же касается того, как он выбрался из дома… он оттуда и не выбирался!

– Надеюсь, вам ваш рассказ доставляет удовольствие, – зловеще произнес Г. М. – Продолжайте!

– Выслушайте меня, пожалуйста! Я уверена в своих словах, потому что симпатичный сержант, который вчера отвозил меня домой, все мне рассказал. Вы, конечно, возразите, что Фергюсон не прятался в здании. Конечно не прятался, и даже наоборот! Давайте вспомним, кто там был. Назовите мне имя единственного человека – одного-единственного, – про которого известно, что он все время находился в здании! Ну конечно, это сторож, низкорослый и коренастый ирландец по фамилии Риордан! Разве вы не понимаете?! Фергюсон и есть сторож!

На широком лице Г. М. застыло выражение благоговейного ужаса. Он ничего не ответил. Казалось, сейчас он просто не способен на членораздельную речь.

– Фергюсон, настоящий Фергюсон, изменил облик, – на полном серьезе продолжала Марша. – Он устроился сторожем в то же самое здание, где раньше служил в конторе мистера Шумана. По словам Мастерса, Шуман считал Фергюсона мертвым. Вчера ночью Фергюсон сбросил личину «сторожа» и появился наверху в собственном обличье. Вот почему он позволил, чтобы его видели и с ним разговаривали! Он именно хотел произвести на нас впечатление, а потом исчезнуть. Тогда все решат, что мертвец сначала воскрес, а потом пропал. И полиция кинется по следам фантома, которого не существует. И все то время Фергюсон в роли сторожа Риордана спокойненько посиживал внизу, среди труб отопления.

– Умница, – проворчал Г. М., – заслужили пирожок! И вы на самом деле верите в свою идиллию?

– У меня есть доказательства. Видел ли кто-нибудь Фергюсона и сторожа одновременно? Нет. А где находился сторож, когда поднялся ужасный шум и суматоха – до и после приезда полиции? Мы с доктором Сандерсом его не видели. Санитары, которые увозили отравленных, его не видели. Его не видел никто, пока полицейские не начали искать Фергюсона. О-о-о! Ведь я права! – с восторгом воскликнула девушка.

– Нет, – ответил Г. М. – Ради бога, заткнитесь, пока Фергюсон не начал сниться мне в кошмарных снах! У него и так шестнадцать личин, и он раскрашен во все цвета радуги. Настоящий Человек-Паук! Скоро он начнет скалить рожи в окна и выпрыгивать из чернильниц. Фергюсон мне уже надоел; хватит с меня! Уверяю вас, в Фергюсоне вовсе нет ничего странного либо экстраординарного. Он…

Марша сникла и вновь посерьезнела.

– Тогда скажите, прошу вас: вы отрицаете связь между Фергюсоном и миссис Синклер?

Г. М., который только что готов был взорваться, успокоился.