– Что, уходим? – Не понимая, в чем дело, Хатча встал с земли и стал тереть грязными руками заспанное лицо.

– Просыпайся живее! – с нотками раздражения в голосе прикрикнул на него Магомед. – Надо быстрее убираться из этого места.

– Что ты задумал? – Джамшед обогнал Магомеда и заглянул ему в глаза.

– Вы отойдете по грунтовой дороге в лес и устроите засаду, а я останусь у трассы. Выберу машину, в которой будет ехать один человек, остановлю. Предложу деньги и попрошу подвезти.

– А как ты объяснишь, куда ведет эта дорога? Мы ведь все ее видели. – Словно ища поддержки, Джамшед оглянулся на понуро бредущего сзади Хатчу и вновь нагнал Магомеда. – Она почти заброшена. Скажешь, что там небольшое село, а хозяин машины окажется местный и раскусит тебя.

– В этом районе может быть все, что угодно, – возразил Магомед. – Подстанция, например.

Они нашли проселок, который пересекали вечером. Этой дорогой редко пользовались. Пару раз за день. Но регулярно. Возможно, она действительно ведет в небольшое село. В колее были видны отпечатки колес легковых машин.

Магомед присел на корточки и потрогал следы рукой.

– Может, пройдем по ней? – Он испытующе посмотрел на Джамшеда.

– Ты думаешь, там мы найдем транспорт?

– Или одежду, – кивнул Джамшед, который в отличие от своих дружков не переоделся и был в армейском камуфляже. – Так или иначе, надо что-то делать. Мы бесполезно потратили много времени. Теперь нас повсюду ищут. Нужно хотя бы узнать, как на акцию отреагировали власти.

– Не помешало бы и подкрепиться, – заметил Хатча.

– Никто не помнит, что было на карте в том направлении? – на всякий случай спросил Джамшед.

– Точно знаю, что параллельно шоссе река, – ответил Магомед. – Дойдем до нее. Если эта дорога уходит дальше, вернемся обратно и будем действовать, как хотели с самого начала. Кстати, можно сказать, что ехал рыбачить, но на полдороге сломалась машина.

Пройдя с полкилометра, услышали хриплый лай собаки. Лес стал реже, и дорога пошла под уклон. Впереди, за деревьями, замаячили крыши деревянных строений. За ними виднелось поле, которое заканчивалось у реки.

– Кошары, – наконец проговорил Джамшед. – И машина есть!

Действительно, рядом с изгородью из тонких деревьев стояла «Нива» с самодельным прицепом, груженным травой. Над небольшой постройкой из самых разных досок, обломков мебели и кусков железа вился дымок.

– Хатча, – позвал Магомед. – Останешься здесь. Смотри, чтобы никто больше не проехал в этом направлении по дороге. Джамшед, отдай ему автомат.

Дождавшись, когда Хатча укроется в зарослях кустарника, чеченцы направились к постройкам.

При их приближении собака снова залаяла. Это был старый, молочного цвета кавказец с купированными ушами и хвостом. От старости он тяжело дышал. Скорее всего пес доживал последние дни. Потому как едва вышел на звук шагов. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять: он ничего не видит.

Из дверей покосившегося сарая появился средних лет мужчина. Он прикрикнул на собаку и внимательно посмотрел на незнакомцев. Магомед про себя выругался. На нем был такой же камуфляж, как и на Джамшеде. Ничего не поделаешь, на Кавказе, да и во всей России это самая удобная и практичная одежда. В ней работают, ходят на рыбалку, охоту и воюют.

– Здравствуй! – Магомед поприветствовал незнакомца на русском. – Вы не могли бы довезти нас до Черкесска?

Чеченец говорил для того, чтобы сбить мужчину с толку. Не подходить же к нему молча. Он не собирался оставлять его в живых. Но возникала опасность, что пастух здесь не один.

– Если подождете час, то конечно, – заверил мужчина. Однако было видно, он понял – эти двое пришли с плохими намерениями – и стал пятиться.

– Куда же ты? – Джамшед хищно улыбнулся, в два прыжка догнал мужчину и схватил за воротник куртки: – Кто еще здесь?

Пастух взял Джамшеда за запястье и попытался освободиться от захвата. Однако резкий удар в бок, под ребра, заставил его вскрикнуть и присесть.

Джамшед выпучил глаза:

– Собака! – и двинул ему коленом в лицо.

От удара мужчина сел на землю и закрылся правой рукой. Из носа по подбородку на грудь потекла кровь.

– Э-э, какой слабый! – сказал Джамшед. – Мясо кушать надо! Ты так и не сказал: кто еще здесь есть?

С этими словами он вынудил мужчину встать.

– Никого, – отчаянно замотал тот головой. – Я один.

– Врешь! – уверенно заявил Магомед. – Кто-то должен караулить отару ночью.

– Сын. Он днем отдыхает. – Мужчина непроизвольно бросил взгляд на выход из дома. – Не трогайте его. Он все равно вас не видит. А если будете меня убивать, я не стану кричать!

От такого заявления у Джамшеда отвисла челюсть.

– Ты смелый мужчина и хороший отец. – Он встряхнул пленника за шиворот и развернул к себе спиной. – Но мы все равно вас убьем. Не потому, что вы можете стать свидетелями. Просто нам надо оставить здесь как можно больше трупов.

С этими словами Джамшед схватил пленника за лоб и надавил пальцами на глаза.

Пастух попытался вырваться, но Джамшед притянул его к себе, вынудив присесть, и, резко развернувшись всем телом, повалил на землю.

– Я сразу догадался! – просипел мужчина. – Вы были с теми шакалами, которые убили в соседнем селе милиционера и женщину! Ничего, и вас ждет смерть!

Наблюдавший за сценой Магомед догадался, что речь идет о найденной «Ниве» и находящихся в ней трупах.

– А хоть один остался жив?

– Всем вашим дружкам пришел конец! Сами себя сгубили!

Магомед понял: Анди не попался.

– Ну что же ты, шакал, убивай! – неожиданно взвыл мужчина и снова попытался вывернуться, но Джамшед еще сильнее повернул ему голову назад и придавил грудью к земле. Пастух захрипел. Его большой кадык при этом ходил вверх-вниз. Магомеда выводили из себя предсмертные завывания, мольбы, причитания, крики отчаяния, и первым желанием было положить им конец. Он не понимал, жалость это или, наоборот, чрезмерная кровожадность и жестокость. Его рука непроизвольно потянулась к поясу, где, по своему обыкновению, он носил нож, но замерла на полпути. Он снял свою одежду и напялил ее на одного из пьяных строителей, которых сбросили вместе с машиной в ущелье. Сам теперь был в черных брюках и обыкновенной розовой рубашке. Махнув рукой Джамшеду, чтобы тот кончал с мужчиной, Магомед направился к хижине.

Стол, два стула, обложенная кирпичом железная печь, на которой шумел чайник, деревянная кровать. На подоконнике магнитола, подключенная проводами к стоящему на полу автомобильному аккумулятору. Под потолком лампа «летучая мышь». Справа от входа на кровати поверх одеяла спал в одних трусах парень. Возможно, еще школьник. Полумрак в жилище не давал возможности подробно рассмотреть его лицо. Да это Магомеду и ни к чему. Он вынул «ТТ», взвел курок и дважды выстрелил парню в голову. В нос ударил запах, вызывающий какой-то животный страх. С улицы раздался вскрик и хрипы. Магомед вышел наружу. Хозяин «Нивы», поджав под себя ноги, лежал в луже крови, на земле. На бледном осунувшемся лице застыла гримаса боли. Джамшед уже не держал его. Он стоял, наклонившись над убитым, и вытирал о его одежду лезвие.