— Если мы будем танцевать здесь всю ночь, еда остынет. — Она сделала еще один судорожный вдох.

— Мы этого не допустим. — Взяв Фиби за руку, он подвел ее к столу. — Никаких официантов. Сегодня вечером, мэм, вас буду обслуживать я.

Ей понравилось, как это прозвучало. Уголки ее губ поднялись.

— У нас большой выбор закусок, — продолжил Пейс. — Ты любишь мидии? Лобстеры? Устрицы?

Фиби заметила чашу с фруктами, и у нее потекли слюнки.

— Я люблю клубнику.

Пейс неспешно начал выбирать самую большую и спелую ягоду. Фиби тем временем представляла, как Пейс поднесет клубнику к ее губам, как она ее съест, а он потом слижет с ее губ остатки сока. Когда он положил ягоду на большую тарелку и поставил ее перед Фиби, она испытала небольшое разочарование, но он мгновенно исправился, налив ей в тарелку жидкого шоколада. Обмакнув клубнику в шоколад, она вонзила в нее зубы, откусила, раздавила языком о нёбо, закрыла глаза, застонала от наслаждения, прожевала и наконец проглотила. Проведя языком по губам, она отправила остаток ягоды в рот и собралась уже облизать пальцы, когда увидела выражение лица Пейса.

Он наблюдал за ней словно зачарованный. Затем его взгляд опустился и задержался на ее груди, обтянутой корсажем платья. Под шелковой тканью цвета морской волны ее затвердевшие соски заныли. Когда от волнения ее дыхание участилось, его взгляд поднялся и встретился с ее.

— Ты любишь сладкое? — Его голос был мягким и тягучим, словно шоколад, вкус которого она до сих пор ощущала во рту.

Фиби небрежно пожала плечами:

— Да, это моя слабость.

— Тогда тебе понравится это.

Он положил ей на тарелку меренгу с черникой и плодом пассифлоры:

— Теперь закрой глаза. — Его голос, соблазнительный изгиб губ опьяняли.

Квартет заиграл знакомую веселую мелодию. Прислонившись к столу, она взялась руками за края по обе стороны от себя и сделала, как велел Пейс.

Первое, что почувствовала Фиби, это сладкий запах. Она догадалась, что он взял ложкой кусок пирожного и поднес к ее губам. Ей вдруг захотелось высунуть язык и попробовать десерт на вкус, но она подавила этот импульс, решив не забегать вперед.

— Хорошо, — сказал Пейс. — Теперь открой рот.

Фиби сделала, как он велел. В следующую секунду десертная ложка легонько ударилась о ее зубы, затем она ощутила вкус сахара и сливок. Пирожное мгновенно растаяло у нее во рту. Она представила себе горящие глаза Пейса, предвкушающего дальнейшие удовольствия. Ее пульс участился, начал отзываться стуком в ушах, и внезапно все ощущения, кроме тепла его дыхания на ее коже, отошли на задний план. Музыка скрипок теперь словно доносилась до них из другого времени и пространства. Когда теплые губы Пейса коснулись ее виска, Фиби вдохнула, не открывая глаз. Ей казалось, что она слышит, как кипит кровь в его жилах. Она никогда раньше не испытывала такого сильного желания и вряд ли когда-нибудь снова испытает.

— Хочешь еще, Фиби? — произнес Пейс хриплым голосом, от которого у нее закружилась голова. Проглотив остатки сахара, растаявшего у нее на языке, она кивнула.

Она снова приоткрыла рот и стала ждать, когда Пейс продолжит угощать ее пирожным. Но вместо этого он неожиданно положил руки ей на талию и приподнял ее. Она открыла глаза в тот момент, когда он посадил ее на стол. Их взгляды встретились, и в его голубых глазах она увидела обещание удовольствия.

Его поцелуй не оставил никаких сомнений в том, что она правильно поступила, приняв его предложение. Положив руки ей на плечи, он начал спускать с них бретельки платья.

Когда прохладный воздух коснулся ее обнаженной груди, Фиби выгнулась дугой навстречу Пейсу, желая, чтобы он поскорее раздел ее целиком. Но вдруг она вспомнила о музыкантах. Что, если кто-нибудь из них появится здесь?

Отстранившись, она подняла корсаж платья, чтобы прикрыть грудь:

— Разве нам не следует сначала попрощаться со скрипачами?

Убрав с ее лица завиток волос, он спокойно сказал;

— Я распорядился, чтобы они ушли через пять минут после того, как мы выйдем на балкон. Сейчас играет компакт-диск.

Переварив информацию, Фиби улыбнулась:

— Ты всегда все просчитываешь на несколько ходов вперед, не так ли?

— Я просто хотел провести вечер наедине с тобой, — объяснил он. — Ты хотела того же.

Это правда. Она действительно хотела побыть с ним наедине. Снова почувствовать исходящий от него мужской магнетизм. Ощутить вкус его поцелуев на своих губах. Неделя без Пейса показалась ей вечностью.

Обняв его рукой за шею, она наклонила назад голову в предвкушении его поцелуя. Ее соски охватила жгучая боль, когда он задрал подол ее платья и запустил руку ей в трусики.

— Раздвинь ноги, Фиби. Шире.

Она подчинилась. Тогда Пейс, поддерживая ее спину другой рукой, осторожно уложил ее на стол и, склонившись над ней, снова приник губами к ее губам. Его пальцы при этом ласкали нежные лепестки между ее бедер. Ее тело словно захлестнула волна огненной лавы. Она извивалась под ним, желая, чтобы эти незабываемые ощущения продолжались вечно. Как и неделю назад в Тайлерс-Стрим, наслаждение было абсолютным. Но она не сомневалась, что на этот раз будет еще лучше. Эта уверенность заставляла ее чувствовать себя еще более привлекательной и желанной.

Когда она, не в силах больше ждать, вытащила рубашку из-за пояса его брюк, Пейс ловким движением стянул с нее трусики. Расстегнув брюки, он быстро надел предохраняющее средство, затем лег поверх Фиби и вошел в нее мощным рывком.

Фиби выгнулась дугой. Ее внутренние мышцы сжимались и разжимались, впуская его глубже. Прижав ладони к ее щекам, он заглянул ей в глаза и задвигался. Отдаваясь пьянящей магии эротического удовольствия, Фиби обхватила ногами его бедра и закачалась вместе с ним на волнах страсти. Ей казалось, будто внутри ее сжимается раскаленная пружина. Когда напряжение достигло предела, эта пружина лопнула и все перестало существовать, кроме урагана искр и мощного чувства, которое Фиби побоялась определить.

Как жаль, что это удовольствие не может длиться вечно.

На рассвете Фиби лежала на огромной кровати в объятиях Пейса и смотрела в потолок. После того, что произошло на балконе, Пейс подхватил ее на руки и отнес в эту великолепную спальню с зеркалами в позолоченных рамах. Положив ее на атласные простыни, он сорвал с них обоих одежду и снова занялся с ней любовью. Хотя во второй раз их близость не была такой неистовой, страсти в ней было не меньше. Они словно нашли ключ от ворот, ведущих в страну эротических наслаждений.

Она нисколько не жалела о том, что приняла его приглашение и позволила себе снова ощутить безграничную радость и свободный полет души. Прошлая ночь стоила того, чтобы заплатить за нее высокую цену. Фиби, как никогда прежде, была уверена в собственной сексуальности. Она освободилась от сомнений и комплексов и впервые за долгое время почувствовала себя счастливой. Она испытала все это благодаря мужчине. Отсюда вытекает вполне закономерный вопрос.