На лице Кэролайн отразилось удивление.

– Мисс Мельбурн не взяла их?

– Она категорически отказалась от денег.

Гевин был вынужден признать, что это все еще удивляет его. Каждый хочет денег; почему мисс Мельбурн должна быть другой? И все же она была другой. Она продолжала снова и снова потрясать его этим.

– Наверное, она отказалась, чтобы потребовать больше, – с горечью произнесла тетушка.

– Вовсе нет. Она заявила, что никакие деньги не заставят ее покинуть Джеймса.

– Правда? – Кэролайн удивленно заморгала. – Полагаю, она считает, что брак с таким благородным человеком, как мой сын, каким-то образом искупит ее прискорбное поведение с лордом Венсом. Только это может быть причиной.

Гевин кивнул. Предположение тети Кэролайн довольно разумно, но только если мисс Мельбурн настолько наивна, чтобы считать это возможным.

– А ты разговаривал с Джеймсом? – спросила тетушка.

– Как вы и сказали, он очень упрям в этом вопросе.

Похоже, тетя была готова окончательно пасть духом; ее глаза снова наполнились слезами.

– Ты сказал ему, почему мы считаем ее таким плохим выбором?

– Я приложил все усилия, чтобы убедить Джеймса, что она не подходит ему ни по характеру, ни по положению, ни по его статусу священника, но он остался непоколебим.

– Ты напомнил ему, что она невоспитанная шлюха?

Гевин прочистил горло, уверенный, что тетя не сможет понять, почему кузен считает такие суждения оскорбительными. Конечно, вопрос, который он задал Джеймсу вместо этого, был не менее унизительным – и доказал, что не менее эффективно вызывает в нем вспышку упрямства.

– Я спросил его, что он почувствует, если однажды застанет свою жену в постели с другим мужчиной. Естественно, он отказался поверить, что мисс Мельбурн обнаружит такое отсутствие морали и благоразумия.

– Она разрушит его жизнь! – Тетя Кэролайн снова начала всхлипывать. – Она разобьет его нежное сердце и сделает его посмешищем в Танбридж-Уэллсе – и в церкви. Джеймс верит в лучшее в ней, она же может принести только худшее. Почему мы не можем заставить его понять это?

Слезы проложили влажные дорожки по ее усталому лицу. Гевин знал, что тете Кэролайн пришлось слишком многое испытать в этот день.

– Они еще не женаты, и я найду способ расторгнуть помолвку. – Он изо всех сил старался утешить ее. – Но сегодня мы больше ничего не сможем сделать. Ложитесь спать и предоставьте мне думать об этом.

Кэролайн вздохнула и опустила плечи.

– Ты такой милый мальчик, что стараешься ради меня. Надеюсь, мы скоро сможем что-нибудь придумать. Время уходит.

Кивнув, Гевин помог тете встать на ноги. Когда она протянула руки, чтобы обнять его, он тоже обнял ее в ответ. Ее хрупкая фигура еще больше напомнила ему о ее уязвимости. Ей нужна защита. Раз она в детстве дала ему приют и растила его даже в самом разгаре связанного с его отцом скандала, он должен ей по меньшей мере столько же. И если тетушка Кэролайн хочет убрать Киру Мельбурн из жизни Джеймса, его долг осуществить ее желание.

Оставшись один, Гевин налил себе бренди и уставился на огонь, пылавший в камине. Да, у него есть все причины, чтобы выполнить желание тети, но не хватает средств сделать это. Ни чувство вины, ни деньги не трогают Киру. Логика столь же безрезультатна и применительно к Джеймсу. Смогут ли другие средства оказаться более убедительными, чтобы разделить их?

Если бы Джеймс смог увидеть родимое пятно Киры, возможно, он бы поверил, что она женщина легкого поведения... Хотя он все равно был убежден, что лорд Вене заплатил ее горничной за эту информацию, а не получил ее, когда был с ней в постели.

Проклятие. Гевин вздохнул и подошел к камину. Он должен каким-то образом доказать Джеймсу, что Кира Мельбурн недостойная женщина. Женские слезы могли убедить кузена в ее невинности; Гевин считал, что она всего лишь слишком поздно пожалела о своей выходке с Венсом. Но он сомневался, что такое раскаяние изменит ее природную склонность к неприличному поведению.

Вопрос в том, как заставить Джеймса поверить, что она настолько же распутна, как кажется. Вряд ли на кузена можно повлиять, не скомпрометировав мисс Мельбурн прямо перед его глазами.

Гевин замер, потрясенный. Мозг лихорадочно заработал, и идея начала обретать форму. Опрокинув остатки бренди в рот, он снова обдумал эту мысль, и она показалась ему превосходной.

Он устроит так, чтобы Джеймс увидел мисс Мельбурн в компрометирующей ситуации. Да. По сути, он сам соблазнит ее, а потом в нужное время организует все так, что Джеймс сможет ясно увидеть, какова на самом деле его невеста. Может быть, это будет поцелуй или, возможно, какая-то снятая деталь одежды...

Да, соблазнение – это идеальное решение.

Но как? Мисс Мельбурн питала к нему отвращение, больше того, не доверяла ему. Гевин не мог отрицать, что она умная женщина и сумеет понять его мотивы, если он вдруг продемонстрирует желание прикоснуться к ней после того, как обращался с ней с презрением, которого она, по его мнению, заслуживала. Кроме того, она доказала свою стойкость – и даже определенную долю верности, – отказавшись принять целое состояние в обмен на отказ от Джеймса. Вряд ли она станет рисковать своей помолвкой ради пылкого свидания. К тому же если, согласившись выйти за священника, она собиралась начать с чистого листа, то будет осторожна – по крайней мере до момента, когда они провозгласят свои клятвы. И никакая женщина, если только ей не платят за услуги – а таковой Кира не была, – никогда не ляжет с мужчиной, который ей отвратителен.

Так что же ему делать?

Герцог вздохнул, размышляя над этой дилеммой. Каким-то образом он должен убедить ее отнестись к нему благосклонно, лестью и уговорами добиться ее доверия. Сделав это, он сможет увидеть истинные моральные принципы Киры – вернее, продемонстрировать их Джеймсу.

Повернувшись к двери, Гевин решил найти тетю Кэролайн и рассказать ей о своей блестящей идее, но вдруг остановился.

Какую бы цель он ни ставил, идея по своей сути была мерзкой. Чем меньше о ней знают, тем лучше. Конечно, ему нужно быть осторожным; он не хотел, чтобы его... отношения с невестой Джеймса вылились в скандал. В действительности, наверное, лучше отправить тетю в Лондон – пусть попытается сдержать сплетни там, предоставив ему здесь свободу действий.

Гевин сел на диван, чтобы в деталях обдумать свой план, который нравился ему во всех отношениях, кроме одного. Когда он думал о соблазнении Киры Мельбурн, его сердце начинало бешено стучать. Проклятие, даже ладони вспотели. Предстоящие затруднения сразу бросились ему в глаза: чтобы соблазнить ее, ему придется проводить с ней время, завоевывать ее доверие, открыть себя ее улыбкам, ее острому уму. И еще ему придется прикасаться к ней.

Пламя запылало у него в паху от мысли снова увидеть Киру Мельбурн обнаженной, дать своим рукам свободный доступ к ее телу. Хотя это не будет обязательным для убеждения Джеймса в дурном поведении его невесты, Гевин не мог отрицать своего желания полностью обладать ею. Даже мысль об этом вызывала в его теле почти непереносимую реакцию.