— Должна признать, здесь страшновато. — Пибоди, стоявшая рядом с Евой, обвела взглядом помещение клуба и закатила глаза. — Это место действует мне на нервы.

— Держи свои нервы при себе. Все готово. Я отправляюсь на свой пост.

— Вам необязательно делать это прямо сейчас. — Пальцы Пибоди сомкнулись на запястье Евы, словно пучок живых проводов. — Я серьезно. У нас еще много времени.

— Если вы боитесь темноты, детектив Пибоди, вам следовало взять с собой плюшевого мишку и держаться за него.

— Это было бы кстати, — промямлила Пибоди, когда Ева высвободила руку. — Вы будете на связи? Я имею в виду, линия связи останется открытой? Тогда я буду чувствовать себя так, будто вы стоите рядом со мной.

Ева лишь покачала головой и направилась к лестнице. Сколько раз они с Пибоди входили в двери, за которыми была смерть и боль. Сколько раз преодолевали препятствия, а теперь ее обычно невозмутимая и надежная напарница трясется от страха из-за какого-то призрака.

Шаги Евы гулким эхом отдавались от металлических ступеней, и звук был жутковатым. Но сегодня им предстояло опасаться не дверных скрипов и бесплотных стонов, а хладнокровного убийцы, который придет за письмами мертвеца.

Разумеется, никаких писем не было, как и сейфа, в котором они хранились. Но Ева не сомневалась, что возможность получить их заманит убийцу Рэда Хопкинса в дом номер двенадцать.

Убийца, скорее всего, был потомком Бобби Брэй и Хопкинса. Если сегодня вечером ее догадка не подтвердится, то завтра ей придется выдержать бурю журналистских нападок. Впрочем, Ева понимала, что это произойдет в любом случае. Но она предпочла бы общаться с репортерами, когда дело будет раскрыто.

Интересно, что в «Былых временах» хранились старинные фотографии с видами пустыни. Может быть, это была Аризона, а может, и нет, но Ева поставила именно на Аризону. Там были и старые фотографии Сан-Франциско той поры, когда город еще не пострадал от сильного землетрясения. Другие фотографии относились к Нью-Йорку того же времени и к Лос-Анджелесу. Все эти места были так или иначе связаны с Бобби.

Возможно, это совпадение, но она уже сталкивалась с таким совпадением, когда работала с одним из детективов ее группы над недавно закрытым делом, в котором тоже фигурировала подмена личности. Совпадения — это ерунда.

Ева пересекла вторую лестничную площадку и направилась к старой квартире.

Она не сомневалась, что Рорк справился со своей ролью. Благодаря заброшенной наживке, она надеялась, что убийца Рэдклиффа С. Хопкинса и потомок Бобби Брэй скоро появится здесь. Скорее всего, после наступления темноты.

Ева заняла позицию, откуда могла следить за окнами, стоя спиной к стене. Она настроила канал связи на коммуникатор Пибоди и зловещим голосом произнесла: «Бу!»

— Очень смешно! Я здесь стучу зубами от холода.

— Когда закончишь, проведем проверку. Фини, ты записываешь?

— Вижу твоими глазами, слышу твоими ушами и слежу за тепловыми датчиками. Никакого движения.

— Ты ешь пончик?

— Зачем нужны электронные глаза и уши, если ты можешь догадаться, что я ем пончик? — Послышался хлюпающий звук, когда Фини запил прожеванный кусок кофе. — Рорк купил для нашей группы кое-что вкусненькое, чтобы мы не теряли бдительности.

— Да, он всегда что-нибудь покупает. — Еве тоже захотелось съесть пончик, а еще лучше — выпить чашку кофе.

— Тебе нужно было надеть ожерелье, лейтенант, — послышался голос Рорка. — Это бы понравилось Бобби.

— Только этого мне сейчас не хватает, бус и побрякушек. Я бы засунула их…

— Я что-то засек, — перебил ее Фини.

— Слышу! — Ева замолчала и снова услышала гудящий звук, похожий на мелодию, и уловила аромат женских духов. Она достала оружие.

— Входы и выходы, — прошептала она, обращаясь к Финн.

— Остались нетронутыми, — послышался его голос в Евином ухе. — Кроме вас с Пибоди, нет ни визуальных, ни тепловых признаков движения.

«Значит, сработал таймер», — решила Ева. Электронный контур, пропущенный ребятами из ОЭС.

— Даллас, — лихорадочно прошептала Пибоди. — Ты слышишь меня? Я вижу.

В ушном микрофоне раздалось осиное жужжание, а потом воздух превратился в лед. По позвоночнику Евы пробежал холодок; к счастью, больше никто не мог узнать об этом. Внезапный отказ связи и систем наблюдения мог бы вывести ее из себя, но сейчас она была слишком занята, наблюдая за бесформенной фигурой, движущейся в ее направлении.

Бобби Брэй носила джинсы, расклешенные книзу, низко сидевшие на бедрах и расшитые переплетающимися цветами. Полупрозрачная белая блузка как будто колыхалась от дуновения ветерка. В буйной копне рыжих волос сверкали алмазные заколки. Напевая на ходу, она поднесла к губам зажженную сигарету и глубоко затянулась.

В воздухе стал ощутим запах табака.

Судя по тому, как двигалась фигура, Ева пришла к выводу, что Бобби Брэй курила не только табак. Призрак шел так, словно обкурился марихуаны.

— Думаешь, я куплюсь на это? — Ева отступила от стены, но, когда она начала двигаться, что-то врезалось в нее. Впоследствии она говорила, что это было похоже на столкновение с плавучей льдиной.

Тем не менее она собралась с силами и последовала за фигурой Бобби туда, где раньше находилась спальня.

Фигура остановилась, словно что-то удивило ее.

— Я не знала, что ты здесь. В чем дело? Я же сказала тебе, что забронировала номер в гостинице и собрала вещи. Хватит кормить меня этой дрянью, Хоп.

Продолжая говорить, фигура изобразила в воздухе, как наливает что-то в бокал и пьет. Ее голос был усталым, а речь нетвердой, как у наркомана.

— Мне тошно, и я устала. Я совсем запуталась. Проклятая сцена может катиться куда подальше; я больше не могу петь. Мне плевать на мою карьеру. Это было только ради тебя. Это всегда было ради тебя.

Она повернулась и подбоченилась.

— Что? Да, может быть, я и глотала эту дрянь, но теперь просто выблевываю ее. Ради всего святого, Хоп, посмотри на нас! Посмотри на себя! Мы либо сидим под дурью, либо взвинчены до предела. У нас есть ребенок. Только не говори, чтобы я заткнулась. Меня тошнит от себя самой и тошнит от тебя. На этот раз я пойду своим путем.

Фигура резко взмахнула рукой, словно бросая бокал в стену.

— Я не собираюсь встречаться с другим мужчиной или подписывать контракт с другой компанией. С меня хватит, разве тебе не ясно? Я покончила с этим, и у нас с тобой тоже все кончено. Ты сумасшедший, Хоп. Тебе еще больше нужна помощь, чем мне. Положи это!

Теперь фигура вскинула руки и отступила назад.

— Успокойся, ты должен успокоиться. Давай поговорим об этом, ладно? Хорошо, я никуда не уеду. Яне лгу, я останусь с тобой. О боже! Нет! О господи, Хоп, не надо!