зданий, окна в которых напоминали пробивки в перфокартах. Свернув, он оказался в районе, где по тротуарам катались банки из-под пива, а мусор вываливался из промежутков между домами. Люди с равнодушными лицами – у окон, на лестницах, в дверных проемах – глазели на него, когда он проходил мимо. Высоко у него над головой расколол воздух пассажирский лайнер, а еще выше навсегда застывшее солнце пыталось пригвоздить его, лишенного тени, к раскаленному тротуару. Дети, игравшие возле открытого пожарного гидранта, застыли, чтобы на него посмотреть. Затем возникло лживое обещание ветерка, бульканье воды, хриплая жалоба птицы под свесом крыши. Он швырнул сигарету в канаву и увидел, как ее быстро уносит прочь. «Столько света, а у меня нет тени, – подумал он. – Странно, что никто этого до сих пор не заметил. Где, интересно, я ее оставил?»

В тех местах, где свет был тусклым, происходили перемены. Ему казалось, что некая составляющая то ли возникает в мире, то ли покидает его. Такова была природа потаенного ощущения глубинных связей, которое не возникало при полном свете дня. Вместе с ним приходили тонкие чувства и отдельные ощущения. Как если бы, несмотря на его глухоту к ним, тени все еще пытались взывать к Джеку. Благодаря этому он и понял, заходя в темный бар: то, что его ищет, подошло совсем близко.

Жар вечного дня исчез, когда он оказался в задней части «Убежища». В розовом сиянии отфильтрованного через стекло свечного света он увидел ее темные волосы с отдельными светло-каштановыми прядями. Пробираясь между столиками, он почувствовал, что расслабляется, впервые с того момента, как покинул свою аудиторию.

Он проскользнул в кабинку, сел напротив нее и улыбнулся.

– Привет, Клэр.

Она смотрела на него, широко раскрыв глаза.

– Джон! Ты постоянно так поступаешь, – сказала она. – Одно мгновение – и ты уже здесь.

Он продолжал улыбаться, изучая крупноватые черты ее лица, следы от очков, легкую припухлость вокруг глаз, упавшие на лоб прядки.

– Как торговец, – сказал он. – А вот и официант.

– Пиво.

– Пиво.

Оба вздохнули, откинулись на спинки стульев и посмотрели друг на друга.

Наконец она рассмеялась.

– Что за год! – провозгласила она. – Как я рада, что семестр закончился!

Он кивнул.

– Пока что это самый большой выпуск.

– А сколько книг никогда не вернется в библиотеку…

– Поговори с кем-нибудь в деканате, – посоветовал он. – Передай им список должников…

– Выпускники не станут обращать внимания на счета.

– Когда-нибудь им понадобятся выписки, – проговорил Джек. – Когда они будут подавать запросы, высылай им отказы с уведомлением, что они ничего не получат, пока не заплатят штрафы.

Она наклонилась вперед.

– Какая хорошая идея!

– Конечно. Они сразу раскошелятся, если речь пойдет о потере работы.

– Ты выбрал не то призвание, когда занялся антропологией. Тебе следовало стать администратором.

– Я занимался тем, чем хотел, – ответил он.

– Почему ты говоришь в прошедшем времени? – спросила она.

– Не знаю.

– Что случилось?..

– Ничего, правда.

Но чувство не проходило. Оно было рядом.

– Твой контракт, – сказала она. – У тебя возникли проблемы?

– Нет, – ответил он. – Никаких проблем.

Принесли пиво. Он поднял бокал и отпил глоток. Под столом его нога задела ногу Клэр. Она не отодвинулась: впрочем, она никогда не отодвигалась. «От меня или кого-то другого, – подумал Джек. – Хорошая любовница, но слишком сильно хочет выйти замуж. Она не скрывала от меня свое нетерпение весь семестр. Теперь уже в любой момент…»

Он отбросил эти мысли. Он мог бы на ней жениться, если бы встретил ее раньше, – у него не возникло бы сомнений, если бы пришлось оставить жену и отправиться туда, куда ему нужно. Но он познакомился с ней только в этом семестре, и финал был уже близко.

– А что с твоим творческим отпуском, о котором ты говорил? – спросила она. – Ты уже принял решение?

– Я не знаю. Все зависит от одного исследования, которое я сейчас провожу.

– И сколько тебе осталось?

– Я узнаю, когда получу доступ к компьютеру.

– Скоро?

Он посмотрел на наручные часы и кивнул.

– Так скоро? – удивилась она. – Если у тебя получится?..

Он закурил.

– Тогда уже в следующем семестре, – сказал он.

– Но ты говорил, что твой контракт…

– …в полном порядке, – сказал Джек. – Но я его не подписал. Пока не подписал.

– Ты как-то упоминал, что не нравишься Квилиану.

– Так и есть, – кивнул Джек. – Он старомоден. Считает, что я провожу слишком много времени за компьютером и слишком мало – в библиотеках.

Она улыбнулась.

– Я тоже.

– В любом случае я слишком популярный лектор, чтобы мне не предложили продлить контракт.

– Тогда почему ты его еще не подписал? Ты хочешь получить больше денег?

– Нет, – ответил он. – Но, если я попрошу творческий отпуск, а он мне откажет, я с удовольствием скажу ему, куда он может засунуть свой контракт. Впрочем, я вполне могу его подписать, а потом уйти – если так будет нужно для моих… исследований. Но я очень повеселюсь, если у меня появится возможность сообщить доку Квилиану, в какое место ему следует отправиться вместе с контрактом.

Клэр отпила пива.

– Значит, ты близок к чему-то важному.

Он пожал плечами.

– А как твой семинар? – спросил он.

Она рассмеялась.

– Ты определенно стал занозой в заднице профессора Уизертона. Он потратил большую часть лекции, расчленяя твой курс «Обычаи и философия обитателей Темных земель».

– Мы расходимся по многим позициям, но он никогда не бывал на Темной стороне.

– Он утверждает, что и ты там не бывал. Он согласен с тем, что там феодальное общество и местные лорды, возможно, считают, будто обладают абсолютным контролем надо всем в своих владениях. Но он отрицает идею, что между ними заключен Договор, основанный на допущении, что небо упадет, если они не будут поддерживать некий Щит при помощи совместных магических действий.

– И что тогда сохраняет жизнь на той стороне планеты?

– Кто-то из зала задал такой вопрос, и он ответил, что это проблема для физиков, а не для социологов-теоретиков. Однако сам он считает, что дело в отводе тепла от наших силовых экранов на больших высотах.

Джек фыркнул.

– Я бы хотел однажды взять его с собой в полевую экспедицию. А также его приятеля Квилиана.

– Я знаю, что ты бывал на Темной стороне, – сказала Клэр. – Более того, считаю, что твоя связь с ней гораздо сильнее, чем ты говоришь.

– Ты о чем?

– Если бы ты видел себя со стороны, ты бы понял. Мне потребовалось много времени, чтобы разобраться, но когда я заметила, что придает тебе странный вид в таких местах, как это, ответ стал казаться очевидным: твои глаза.