– Центральный ипподром Гниды. Через три дня, – ответила Алиска.

– Император там будет?

– Конечно, будет. А после скачек там большой праздник.

– Значит, мы участвуем. Выставляем Стрелку, – сказал я и бросил на стол два оставшихся кошелька.

– Стрелка выносливая. Но куда ей до лихих длинноногих жеребцов, – оживился Матвей.

– Папа, а ведь самые большие призы на длинной дистанции. Я лёгкая, Стрелка справится, – взбодрилась Алиска.

– Лишь бы нам чужого жокея не навязали, – сказал конюх.

– Ну, терять вам уже не чего. Надо пробовать, – сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенней.

Матвей ещё сомневался и качал головой, а Алиске передалась моя уверенность, и она улыбнулась.

Глава 42

За день до выезда в столицу Матвея арестовали. Его обвинили в краже коровы и даже предъявили кости животного, найденные где-то рядом с конюшней.

– Продавай землю и уезжай к тётке. Когда разберутся, меня отпустят, и я найду тебя, – только и сказал конюх дочери перед арестом.

Местный сыщик ходил вокруг конюшни с каким-то барином или графом. Не знаю, как лучше перевести данный титул. Они эмоционально обсуждали, что красть – это плохо. И очень глупый конюх разделал корову прямо у себя за конюшней. Когда разговаривающие свернули за угол, я пошёл следом за ними. Не знаю, как это происходит: то ли я внушаю им мысли, что они меня не видят, то ли внушаю себе. Но я шёл в двух метрах от них, а они, даже оборачиваясь, не обращали на меня внимания.

– Я бы понял, если бы вы купили конюшню, когда она процветала. Когда лошадей было много, и десяток людей здесь работало. А сейчас она вам зачем? – спросил сыщик.

– Этот Матвей – простой жокей. Приехал откуда-то, выиграл скачки, купил лошадей, опять выиграл скачки. И всё, как придурки, кинулись покупать его лошадей. А моя конюшня в Гниде несла убытки. Я предложил ему продать всё и уехать. Он не согласился. Теперь я куплю её за копейки как арестованное имущество.

– Она и стоит копейки. Тут ремонтировать всё надо, а потом уже лошадей пригонять.

– Ремонтировать не надо. Сожгу я её и дом тоже, мне и земля не нужна эта. Пусть здесь всё травой зарастёт, лишь бы конюшни не было.

– А с лошадьми что делать будете?

– Да это разве лошади? Вот вместе с ними и сожгу, – засмеялся барин.

Я остановился, а беседующие пошли дальше.

– Скоро аукцион будет. Стрелку выкупишь сама, – сказал я Алиске, найдя её в доме.

Девчонка послушно кивнула и посмотрела на меня печальным взглядом.

На следующий день мы получили деньги от проданной конюшни, дома и земли. Конечно же, с нас вывернули все долги и налоги. Алиска убедила аукциониста не продавать Стрелку, так как девчонка поедет на ней к тёте. Тот согласился, но всё-таки взял с неё какую-то пошлину за столь щедрую услугу.

После обеда мы выдвинулись в столицу. Я шёл пешком, ведя за собой Стрелку, на которой спала Алиска.

Глава 43

Мы переночевали в дешёвой гостинице на окраине столицы. Утром пошли регистрировать Стрелку на скачки. Ипподром находился за пределами города, и мы долго обходили высокую каменную стену, окружающую столицу.

Регистратор с улыбкой посмотрел на лошадь, но всё же записал её в журнал, взяв с нас вступительный взнос. Получив талон, мы отвели лошадь в стойло и пошли на трибуну смотреть скачки на короткие дистанции. Наш выход будет ближе к обеду. Чем дольше мы смотрели на скачки, тем грустнее становилась Алиска.

– Стрелка не сможет так быстро бежать, – сказала расстроенная девчонка.

– Сможет. Ты же лёгкая. Она полетит как ветер, – постарался успокоить я её.

Покрутил головой и увидел ложе императора. Ошибиться было невозможно, отделка из золота и драгоценных камней блестела на солнце. На балконе находились мужчины и женщины в ярко-красных одеждах, расшитых золотой нитью. Сам император был невысокого роста, без растительности на лице и выделялся среди остальных массивной золотой короной. Рядом с императором сидел церковник в красной рясе и высокой шапке. Мужчины вокруг были офицерами империи. Женщины – или жёны офицеров, или свита императора.

Я попросил Алиску остаться на трибуне, пообещав, что скоро вернусь, и пошёл осматривать коридоры позади императорской ложи.

Мимо охраны я проходил проверенным способом: моё желание, чтобы меня не видели, и медленный шаг. И я спокойно прошёл охрану коридоров. Находясь уже за императорской ложей, я наткнулся на непроходимую преграду – дверь и трое охранников. Хотел подойти и осмотреть замок и очень удивился, когда меня увидели. Похоже, я могу скрыться только от двух человек. Троих пока не вытягиваю. Охрана выхватила мечи и кинулась ко мне.

– Не подскажете, где здесь туалет? – спросил я.

Охрана вывела меня из закрытой зоны. Ругая по дороге других охранников, мимо которых я прошёл. Хорошо, что я был без оружия, иначе так легко бы не отделался.

Вернулся к Алиске и предложил ей прогуляться по ярмарке. Прикупил себе соломенную шляпу, рубаху и жилетку. Сразу переоделся – на случай, если охрана запомнила меня, они могли увидеть, рядом с кем я нахожусь. А это подставит Алиску под удар.

Вернулись на ипподром. Девчонка занялась Стрелкой, а я принялся думать. Как сделать так, чтобы наша лошадь пришла первой? Калечить лошадей мне не хотелось. Да и вряд ли забег признают честным, если все лошади, кроме одной, будут хромать. Был бы здесь Длинный, вот он бы точно что-то придумал, а тут ещё пришёл слуга от управляющего и сообщил, что жокеи будут наёмные. Для соблюдения честности скачек. Алиска совсем расстроилась. Но деваться некуда.

Нас позвали, и мы повели Стрелку к старту. Алиска – как хозяйка лошади, а я как слуга.

На краю поля выстроились жокеи, на них были плащи с капюшонами, к нам они были повёрнуты спиной. Другие слуги выходили, согласно жеребьёвке, и, хлопая по плечу жокея, уводили его к лошади.

Пришла наша очередь. Я шёл, разглядывая спины жокеев.

– Бери третьего, он вроде поменьше, – шепнула мне Алиска.

Я уже собирался хлопнуть третьего по плечу, как в моей голове раздался голос:

– Не тот.

Я осмотрелся по сторонам, но никого рядом не было.

Поднимаю руку – и опять:

– Не тот.

Медленно иду вдоль жокеев с поднятой рукой.

– Теплее, теплее, горячо, – сказал голос на шестом жокее.

Я хлопнул его по плечу, и он обернулся.

– Что, Бычара, своих не признаешь? – сказал мне выбранный жокей.

– Лысый! – расплылся в улыбке я.

Привёл друга к Алиске и Стрелке.