– Спасибо, миссис Пирс, – пробормотал смущенный Питер, – но…

– Не отказывайся, – перебила она его. – Вряд ли я на старости лет надену эту вещицу… Мне дарили этот браслет со словами, что он приносит счастье.

– И что, приносит? – поинтересовался Пит.

– Вот ты и проверишь… Я надеюсь, твоя книга найдется. А теперь спи…

– Миссис Пирс?

– Что, деточка?

– А что за женщина к нам приходила? Вы ее знаете?

Старушка отрицательно помотала головой.

– Не знаю. Но думаю, твои родители объяснят тебе, если ты их спросишь… А сейчас спи спокойно и ни о чем не думай. Утро вечера мудренее. Вроде так говорят? – улыбнулась она и снова погладила его по голове.

Пит кивнул тяжелой головой и растворился в подушке. Он успел подумать только о том, что руки у миссис Пирс – волшебные. Если бы не они, он долго ворочался бы без сна…

Постель у Брук Ширстон оказалась жесткой, а ее объятия – настойчивыми и костлявыми. Юта проклинала свою невесть откуда взявшуюся склонность к лихим поступкам. Похоже, она наказала не Робина, а саму себя. Это надо же было додуматься – уйти из дома к любовнице своего мужа! Которая, между прочим, уверена, что Юта – мужчина…

Она осознала свою ошибку уже тогда, когда переступила порог дома Брук. Окружавший ее мир был настолько ярким и безвкусным, как и сама его создательница, что в глазах у Юты заплясали разноцветные точки.

Наверняка сюда захаживал Робин, подумала Юта, оглядываясь по сторонам. Эта мысль не прибавляла оптимизма. Юта недоумевала, как ее супруг мог заниматься любовью в такой попугаичьей обстановке, где каждый столик, каждый пуфик, каждая вещь кричали о вопиющей пошлости.

Стряхнув с себя назойливые руки Брук, так и норовившей погладить ее по самым сокровенным местам, Юта поспешила в удобства.

После того как она оказалась в теле Робина, поход в туалет превратился для нее в целую эпопею. Быть женщиной в этом плане оказалось гораздо проще, чем мужчиной. Управляться со своевольным мужниным достоинством Юте было так же нелегко, как Робину – привыкнуть к каблукам.

Попытка взять дело, а точнее, тело в свои руки, как обычно, провалилась, и Юта скользнула взглядом по сверкавшей чистотой уборной в поисках тряпки или губки. Но ни той, ни другой в поле зрения не обнаружилось. Вздохнув, Юта решила прибегнуть к помощи Брук.

– У тебя есть тряпка? – крикнула она, прижавшись к двери уборной.

– Зачем тебе?

Что за дурацкая манера отвечать вопросом на вопрос! – возмущенно подумала Юта. Мало ли зачем человеку может понадобиться тряпка?! Любопытство Брук переходило все границы.

– Нужно! – резким тоном заявила Юта. Что ж, эта женщина сама хотела принять ее мужа со всеми его недостатками! Так пусть получает!

– Как скажешь… – пробормотала удивленная Брук.

Через некоторое время раздался стук в дверь. Юта приоткрыла дверцу, надеясь взять долгожданную тряпку через образовавшуюся щель. Не тут-то было. Резким рывком Брук потянула дверь на себя и вторглась в уборную.

– Что у тебя стряслось? – поинтересовалась она, выискивая источник неприятностей. Ее любопытство было вознаграждено сполна: на белоснежном кафельном полу красовались предательские лужицы. – Господи, что это?! – охнула Брук. – Ты разучился ходить в туалет?

Юта выхватила тряпку из рук растерянной женщины и вытолкала Брук из уборной.

– Вода разбрызгалась! – выкрикнула она запоздалые объяснения. – Ничего, я сам уберу!

– Как скажешь, – согласилась Брук Ширстон – воплощение покорной женушки.

Может быть, это и нравилось в ней Робину? – подумала Юта, вытирая брызги с кафельного пола. Брук такая послушная, податливая. Не то что я… Впрочем, при надобности Брук не прочь закатить сцену. А я никогда не закатывала ему истерик. Ну… почти никогда…

Разумеется, спать им пришлось в одной постели. Юта пыталась намекнуть на то, что ей хотелось бы поспать в отдельной комнате, но Брук сделала вид, что не поняла намека. Ее душные приставания чуть не свели Юту с ума. Кое-что, к чему Юта все еще не могла привыкнуть, предательски устремлялось вверх, приобретая при этом твердость и могущественность. Самое ужасное, что тело, вне зависимости от разума, отвечало на домогательства Брук. Но Юта все-таки была женщиной, и женщиной совершенно не готовой к такого рода экспериментам. Брук угомонилась только тогда, когда Юта промямлила что-то насчет стресса, от которого ей, а точнее, Робину необходимо отойти. Все-таки ее муж не привык ночевать в чужой постели. Сколько бы у него ни было любовниц, ночи он всегда проводил в своей спальне.

Брук уснула довольно быстро, разложив свои тощие колени и костлявые руки на обессилевшем теле Юты. А та всю ночь проплакала в подушку, наплевав на дурацкую поговорку «мужчины не плачут». Ей было жаль себя, жаль Питера, которого она оставила с мужем, жаль даже Робина, трагическое лицо которого не выходило у нее из головы.

Может, не стоило поступать с ним так жестоко? Впрочем, он это заслужил – ведь именно с его любовницей она провела сегодняшнюю ночь… Жаль только, что месть оказалась палкой о двух концах и одним концом все-таки ударила по ней…

Утром Юта проснулась от запаха готовящейся на кухне яичницы и тостов. Любовница Робина оказалась на удивление заботливой.

Юта никогда не готовила мужу завтрак, даже самый простой. Ведь у Робина есть руки – так почему бы ему не приготовить себе пару сандвичей и не сделать кофе? К тому же в их доме была бессменная миссис Пирс, которая прекрасно справлялась с обязанностями повара. Зачем тратить драгоценное время на какую-то рутину? – думала Юта. А вот Брук Ширстон, по всей видимости, рассуждала иначе…

Позавтракав без аппетита и взглянув на часы, Юта заторопилась в агентство.

– Милый, что ты хочешь на ужин? – игриво поинтересовалась Брук, заметив, что Юта собирается уходить. Но семейную сценку, которую любовница так старательно разыгрывала, прервал телефонный звонок. – Я сейчас, дорогой! – театрально воскликнула она и подбежала к надрывавшемуся телефону.

Воспользовавшись неожиданным звонком, Юта задумала побег. Ей не хватало только обсуждения своего меню с любовницей мужа… Но было поздно. Брук тотчас же вернулась в прихожую. В руке у нее была трубка, а на лице – выражение оскорбленной невинности.

– Тебя, – пытаясь выглядеть спокойной, произнесла она. – Это Юта.

Робин! Сердце Юты радостно забилось. Она давно уже не радовалась так мужниным звонкам. Выхватив трубку из рук обиженной Брук, она с плохо скрываемой радостью произнесла:

– Я слушаю.

– Ну и как тебе ночка в объятиях Брук Ширстон? – язвительно поинтересовался Робин. – Горячая дама, не правда ли?

Судя по тону, ее уход не оставил его равнодушным…