Все фантазии Феромона сбывались в один момент, и он ослабел от вожделения.

– Я, э-ээ, – невнятно бормотал он, хватая ртом воздух.

– Ты хочешь принудить ее делать это снова и снова. Ты хочешь кончить ей в рот и отшлепать по голой попке.

– Я… э-ээ, в смысле, ну, я бы не сказал… мне кажется, э-э…

– Тебе нравится говорить ей грубости. Ты сначала хочешь рассказать ей, как собираешься ее трахать. Ты хочешь связать ее и раздвинуть ей ноги так, чтобы лизать…

– Э-это, звучит заманчиво, – пытался противиться нарастающей в нем панике Феромон.

Тестостерона начала задыхаться:

– Возьми что-нибудь тугое… стяни ее талию… поясом… корсетом. Затяни его так туго, чтобы ее ягодицы выпирали наружу, когда она натуживается. Так ты сможешь трахнуть ее сзади как следует. Феромон, она хочет, чтобы ее взяли именно так. Она хочет, чтобы ты лизал, сосал и трахал ее изо всех сил.

Тестостерона остановилась, затем, видимо усомнившись в том, что она достаточно ясно сформулировала свои желания, добавила напоследок:

– Она хочет животного секса.

Послышались торопливые шаги, и что-то поменялось в воздухе. Откуда-то появились недовольные Эстрогена и Прогестерона.

– Надеемся, ты здесь недавно, – обратилась к Феромону Эстрогена.

– Не очень давно, мы надеемся, – отозвалась эхом Прогестерона.

Сказав это, подружки отвели Тестостерону в сторону и какое-то время оживленно с ней торговались. Феромону пришлось порядочно прождать, но он был так рад своему спасению, что готов был простить им и не такое.

Возвратившиеся гормонши были элегантны и милы:

– Я извиняюсь за Тестостерону, – начала Эстрогена.

– Да, мы извиняемся.

– Она не нашего поля ягода.

– И она не из нашей компании.

– Зато из нашей, – признал Феромон.

– О некоторых вещах просто нельзя говорить вслух.

– Это неприлично.

– На самом деле, об этом даже думать нельзя.

– Поэтому мы приносим свои извинения за поведение Тестостероны.

– Пустяки, – сказал Феромон. – Она была бесподобна.

– Она может показаться немного эпатирующей…

– Нет, мы с ней прекрасно поладили.

– Если хочешь, мы можем позвать ее обратно… – предложила Прогестерона.

Эстрогена ойкнула, а Феромон чересчур скоро отказался.

Прогестерона насмешливо передразнила ойканье Эстрогены. Феромон немного успокоился. И теперь размышлял, как лучше использовать своих новых союзниц.

– Мы поняли, – сказал он, – что ваша Кейли хочет секса.

– Это с одной стороны, – поправила его Эстрогена.

– Только с одной стороны, – повторила ее слова Прогестерона.

– С важной стороны! – настаивал Феромон.

– А что, собственно, в этом удивительного? – спросила Эстрогена.

– Что? – переспросил Феромон, не поверивший своим ушам.

– Ну, в смысле, ваш Билл, он такой привлекательный.

– Он просто неотразим… – добавила Прогестерона.

– Теперь я вижу, что вы знаете толк в мужчинах, – сказал Феромон, который окончательно уверился, что Тестостерона была не лучшим вариантом.

Он обсудил с девушками сценарий свидания и нашел, что они гораздо более страстные, чем он себе представлял. Теперь ему вовсе не хотелось при посещении Кейли общаться с ее Тестостероной.

– Наверняка тебе интересно, как мы столковались с Тестостероной? – спросила Эстрогена.

– Не очень, – соврал Феромон.

– Мы подкупили ее.

– Чем?

– Мы позволили ей кое-что сделать, – сказала Прогестерона.

Феромон ожидал дальнейших разъяснений.

– Скажем так, – начала Эстрогена, – проснувшись завтра утром, Кейли увидит, что волоски над ее верхней губой стали…

– …Немного гуще…

– …Чуть потолще…

– …Чуть потемнее…

– …Скоро некоторые из них поседеют…

– …Другие же будут расти кисточками, – закончила Эстрогена.

– Ясно, – рассмеялся Феромон. – Не думаю, что нашего Тестостерона можно будет подкупить.

Гормонши заговорщически улыбнулись и растворились в воздухе. Встреча была окончена.

Свидание с Кейли продолжалось в том же мажорном духе. Билл сидел и потел от желания понравиться.

– Знаете, – грустно рассуждал Гистамин, – если бы Билл так же старался сохранить свой брак, то, может быть, он не оказался бы сегодня в этом зале.

– Это не относится к делу, – парировал Феромон.

– Что ты имеешь в виду?

– Да то, что в данный момент я очень доволен собой.

Выйдя из ресторана, парочка остановилась в некоторой растерянности. Оба они приехали на своих автомобилях, поэтому, если кому-то из них хотелось предложить продолжить вечер, это было необходимо сделать прямо сейчас.

К сожалению, Билл и его гормоны осознали это затруднение одновременно. Все были в замешательстве и не представляли, что теперь делать.

– Она подала нам достаточно знаков симпатии? – спросил Гистамин, которого бросало от раздражения к волнению, отчего у Билла обострился нейродермит и зачесался палец на ноге.

– Конечно, достаточно, – настаивал Феромон. – Зачем иначе мы пошли бы на это свидание?

– Да, но Кейли не строила Биллу глазки и даже не прикоснулась к нему.

– Именно этим она сейчас и занимается.

– Чем?

– Смотри сам.

– Вот это да!

– Она обняла его.

– А-ааааааааааа! Что нам делать?

– Целоваться, идиоты, – сказал Гистамин.

– Где там его палка? – начал Феромон.

– В котором месте нам ее потрогать?

– Везде! – кричал Феромон. – И побыстрее, пока кто-нибудь из них не передумал.

Пока они целовались в сумраке стоянки, Кейли начала поглаживать Билла через брюки.

– А, а, а, – затрепетал Адреналин, – у него достаточно большой член? Она почувствует его сквозь брюки?

– Нет, если ты не прекратишь нервничать, – заметил Гистамин.

– Что ты хочешь сказать?

– Если будешь паниковать, он уменьшится до размеров личинки.

От этой мысли Адреналин разволновался еще больше, и пенис Билла послушно стал уменьшаться. В отчаянии Билл стиснул ягодицы, стараясь воспрепятствовать этому процессу.

– Тестостерон! – взвыл Гистамин. – Посмотри, не мог бы ты восстановить эрекцию?