— Отлично, что мы друг друга так понимаем, — сказала Лиз, — так мы идем?

— Да, да, идем, — сказал я.

И я стал помогать ей выехать из аудитории.

Наши преподаватели взяли с Лиз обещание, что она приедет на следующее занятие. Разумеется, она пообещала.

Но я должен был подумать и о своем друге Эдди, он бы мне никогда не простил, если бы я его бросил.

— Можно, я позову своего друга, — спросил я у Лиз, когда мы уже выехали из нашей аудитории, — он будет нам помогать?

Лиз вздохнула и сказала:

— Хорошо, но только одного, а не всех сразу.

Конечно, разве она могла ожидать чего хорошего, ей надо было теперь держаться с людьми настороже.

— Да, да, конечно, — сказал я ей, — я позову только одного.

Я заглянул обратно в аудиторию и позвал Эдди. Он как раз неотрывно смотрел на дверь, он знал, что я его не брошу.

И мы повезли Лиз по коридорам университета. Кстати, мы заметили, что здание было неплохо приспособлено для проезда на инвалидных колясках.

И двери у лифтов были достаточно широкие, и у лестниц были дополнительные спуски.

На улице Лиз надела темные очки. Но все равно на нашу троицу почти все обращали внимание, я видел, как тяжело это для Лиз.

Мы сердито смотрели по сторонам, стараясь придать себе важный вид. Сегодня был самый счастливый день в наших с Эдди жизнях: мы познакомились с Лиз, и она наконец-то обратила на нас свое внимание.

До дома Лиз было несколько кварталов, и мы благополучно их преодолели. К концу пути я уже набрался достаточно смелости и сказал Лиз:

— Вы, наверное, не часто выходите на улицу?

— Я вообще не выхожу на улицу, — сказала Лиз.

— Если хотите, — сказал я, — мы могли бы еще побыть на улице.

— Спасибо, но для первого раза мне вполне достаточно.

— Мы бы могли проводить вас куда-нибудь еще.

— Хорошо, спасибо, я подумаю над этим, — сказала Лиз.

— Мы бы могли пойти куда-нибудь прогуляться, — продолжал нагло приставать к ней я, — человек должен выходить на улицу.

Лиз посмотрела на меня с удивлением и сказала:

— Не все в этой жизни укладывается в общепринятые рамки.

Но у меня не было выхода, мы не могли вот так запросто потерять сейчас Лиз.

Мы ведь, и так слишком долго были заложниками своей скромности. А вдруг мы с Эдди и были теми самыми людьми, которые на данном этапе нужны нашей Лиз?

И я стал лихорадочно соображать, что же мне делать дальше.

Здание, где была квартира Лиз, находилось в тихом и неприметном переулке, при входе в него не было никаких ступенек, и двери у лифта были достаточно широкие. Тот, кто покупал квартиру для Лиз в этом здании, очень постарался сделать все, чтобы ей было удобно.

Около лифта Лиз решила распрощаться.

— Спасибо вам большое, что проводили меня, надеюсь, мне не придется слезно просить вас о том, чтобы вы держали в секрете мой адрес? — сказала нам она.

— Нет, конечно, — заверили ее мы, — мы ничего, никогда и никому не скажем.

— Спасибо еще раз, — сказала Лиз, — и до свидания.

Она вызвала лифт.

— Вы пойдете на следующее занятие? — спросил я.

— Не знаю, — сказала Лиз.

— Можно, мы будем вас здесь ждать в следующий раз? — осторожно спросил ее я.

— Я вряд ли пойду на следующее занятие, — сказала мне Лиз.

И тогда я решился.

— Можно вас попросить уделить нам еще пару минут? — срывающимся голосом спросил я.

Приехал лифт, двери его раскрылись, и нам радостно заулыбался лифтер.

Лиз устало посмотрела на меня, у нее и без меня был сегодня тяжелый день.

— Я вас слушаю, — грустно сказала мне Лиз. Я набрал в легкие побольше воздуха.

— Мы с Эдди слишком долго были заложниками собственной скромности, — начал я.

К лифту подошли какие-то люди, мы отошли в сторону, и они уехали.

— Я мог бы сказать, — продолжил я, — что мы готовы сделать для вас все на свете, но я боюсь вас этим слишком напугать.

Лиз улыбнулась, это приободрило меня.

— Мы хотели прийти к вам в больницу, но не решились, — сказал я, — поэтому, вы сами понимаете, что я никак не могу упустить сейчас такой момент. Я хочу, чтобы вы знали, что мы действительно готовы для вас сделать все на свете. А вдруг мы и есть именно те люди, которые хоть чем-то смогут вам помочь. Я, конечно, знаю, что нас много, вот таких идиотов, которые стремятся вам навязать свою дружбу. Но мы сейчас здесь, рядом с вами, мы — реальные люди, и если вы дадите нам хоть один шанс что-нибудь для вас сделать, то будьте уверены, мы вас не подведем.

Приехал лифт.

— Я вас поняла, — сказала Лиз, — спасибо за все, я подумаю.

— Так мы будем вас ждать в следующий раз, — спросил я, — вы придете?

Лиз покачала головой.

— Я не знаю, — сказала Лиз.

Она заехала в лифт.

Двери уже закрылись, когда я подбежал к лифту и прокричал ей вслед:

— Мы будем вас ждать!

Когда Лиз уехала, я достал из кармана брюк носовой платок и вытер пот со лба. Эдди смотрел на меня так, как будто я и правда высадился на Луне.

Следующая неделя была для меня тяжелой неделей ожидания. Работа в обувной мастерской не клеилась, все инструменты прямо падали из рук.

Я думал только о Лиз.

Она всегда была нужна нам с Эдди, как воздух, но теперь, я думаю, что мы тоже были нужны ей. Не так, как воздух, конечно, но все же...

В назначенный день мы с Эдди надели свои лучшие костюмы и галстуки, нагладили рубашки.

И дело было совсем не в занятиях на каких-то там наших курсах, не так уж они были и важны, нет. При определенных обстоятельствах человек и сам вполне способен справиться со своими проблемами.

Дело было в том, что мы все-таки познакомились с Лиз и стали для нее реальными людьми.

Мы очень волновались, мы подошли к дому Лиз гораздо раньше намеченного срока. По дороге я купил ей горных цветов, я не мог купить ей розы, это было бы слишком вызывающе.

А горные цветы были просты и неприметны. Кстати, я так и не знаю, где берут их бабки, торгующие ими на улицах нашего города, сами по горам, что ли, лазают.

В назначенное время двери подъезда открылись, и на улицу осторожно выехала Лиз.

Солнце играло в ее волосах, платье ее было ослепительно бело. Она увидела нас и улыбнулась.